Нам пригодился бы обычный семиотик, чтобы залатать эту щель.
Внутри Ната что-то екнуло. Он почувствовал неладное.
Не успел он придумать, как спрятать портал, мама уже появилась в комнате. Ее появление предвестило скрип деревянной двери.
— Сынок.
Нат повернулся к ней, спрятав темный меч за спину.
— Что это тут у вас?
Она сразу заметила портал в центре комнаты.
— Это ты его открыл? Каратель, отвечай!
— Госпожа… — успел произнести Несущий Погибель.
Но Нат его перебил:
— Это я, мамочка. Мы с Карателем играли. И после одного взмаха у меня получилось случайно открыть портал. Прости. Но Каратель ни в чем не виноват! Никто не знал, что так получится.
— Милый, эти мечи — магическое оружие, а не игрушки. Когда же ты поймешь это? Верни Карателю меч сейчас же.
Нат смирился с обстоятельствами и виновато вернул меч настоящему владельцу.
— Ты же сможешь закрыть портал? — обратился Нат к матери.
— Не могу, просто не подходите к нему, ладно? Возможно, я что-нибудь придумаю.
А потом мама пошла к зеркалу, висящему на стене и поправила слегка потрепавшиеся белые волосы.
— А я могу увидеть папу?
Мама застыла. Она взглянула на Ната через отражение в зеркале.
— Это еще зачем? — спросила она.
— Я по нему соскучился. Мы так с ним и не поговорили.
— Ты же видел, что папа не готов с тобой говорить.
— Но со мной он говорил! Он рассердился, потому что мы уходили. Я уверен, что он уже успокоился. И когда увидит меня, то снова все станет хорошо.
— Нат, твой отец…
— Да, мама. У меня есть отец. И я хочу его видеть. Я имею на это полное право, как его законный сын, так ведь? Почему ты меня лишаешь этой возможности? Ты не можешь. Я же знаю…
Она явно не ждала от него таких слов.
Ее сильно напряг подобный тон в его голосе. А сам Нат отчего-то почувствовал себя виноватым, но сдавать позиции не стал.
— Ты требуешь у меня встречи с отцом?
Она развернулась к нему.
— Да, мама. Требую. И ты должна ее обеспечить для меня. Я имею на это право.
— Право, значит…
— Это мое ходатайство.
Она не сдержала улыбки.
— Ходатайство? Откуда ты научился таким словам?
— Читал… где-то…
В комнате действительно было предостаточно книг, о содержании которых мама скорее всего не догадывалась.
— Хочешь увидеться с ним? Уверен?
— Это мое желание, мама. Ты же любишь меня. И ты сделаешь все, чтобы я был счастлив.
И лишь эти слова подействовали на нее. Лицо матери изменилось. Насмешливая улыбка исчезла. Морщинки разгладились. И глаза… ее глаза говорили о том, что она вспомнила о своем предназначении.
— Ты победил, милый. Быть по-твоему. Я устрою тебе встречу с отцом. Но на моих условиях. Согласен?
Фраза «на моих условиях» насторожила Ната. Но он понимал главное: он увидит отца. И «условия» его не сильно заботили.
— Да, мама, согласен.
Пуля вонзилась в плечо, и темный сгусток Скверны проскользнул мимо.
Скальд подал сдавленный крик, согнувшись пополам.
— Прости, — виновато произнесла Элен.
— Ничего.
Скверна просочилась из крови в рану и начала процесс заживления.
— Я не успел. Давай еще раз.
— Уверен?
— Да, я хочу сделать это.
Элен нерешительно наставила на него револьвер, заряженный жемчужными пулями.
Скальд посмотрел на рану — пуля отделилась от его тела и упала в снег. Кожа приняла здоровый вид и цвет.
Заживление силой Скверны с каждым разом происходило быстрее и менее болезненно.
— Ты готов?
Скальд выпустил из ладоней черно-красные ленты Скверны. Сила закружилась вокруг него, порхая над пальцами. Он направил руки в сторону Элен.
— Стреляй, Элен. Я готов.
Она сжала револьвер двумя руками и нажала на курок.
Выстрел.
Лента Скверны летит вперед, срываясь с ладони Скальда.
Пуля. Скверна.
Хлопок.
Между Элен и Скальдом вспыхнули алые искры и растворились в воздухе. На этот раз пуля не ранила Скальда — она была поглощена силой Скверны.
— Вау! — раздался восторженный возглас Матео.
— Вот это было круто! — воскликнула Беатрис.
Двое друзей наблюдали за тренировками в стороне. Им было очень интересно смотреть на то, как Скальд управляется со своими новыми способностями.
— Получилось! — обрадовалась Элен. — Поразительно! Как ты успел?
— Я… словно выпустил Скверну заранее. Незадолго до твоего выстрела. Возможно, именно поэтому все получилось?
— Хочешь сказать, что ты среагировал раньше, чем я выстрелила? И если бы ты не был готов к атаке, то ничего не вышло бы?
— Думаю, так. Давай еще раз. Я попробую не выпускать Скверну раньше времени.
— Да, хорошо.
И Элен, перезарядив револьвер, навела дуло на Скальда.
Черная смола вытекала из трещин на пальцах и ладонях Скальда и капала крупными каплями на снег. Когда Скверна касалась земли — на ней растекалась красная горячая лужица.
Скальд выпустил из рук больше Скверны. Тонкие черные нити, пульсирующие алыми искрами, сплелись в толстые полосы, в канаты, вращающиеся спиралью вокруг рук Скальда.
— Готов? — Элен спрашивала каждый раз.
— Стреляй.
Мгновение.
И курок зажат.
Выстрел.
Лента Скверны летит вперед.
Выстрел.
Скальд пустил вторую руку вперед, и с пальцев сорвалась полоса-змей.
Вспышка. И еще вспышка.
Скверна поглотила две пули одну за другой прямо в воздухе и обратила их в сноп красных искр.
Скальд застыл, не в силах поверить в случившееся.
— Ты выстрелила второй раз?
Элен пожала плечами:
— Ты хотел проверить себя, ведь так? Я сразу поняла, что к одному выстрелу ты будешь готов, а потому решила выстрелить еще раз.
— Всего минуту назад ты вообще боялась стрелять в меня, а теперь палишь без предупреждения?
— Ты же сам хотел толковых тренировок, верно? Вот я и решила дать тебе возможность проверить себя в деле.
И Скальд был благодарен Элен за такое решение. Он знал, как непросто дается ей каждый выстрел. Ведь любое ранение причиняет ему боль, пока Скверна не сделает свое дело.
— Ты справился, Скальд, — добавила Элен, — ты отразил атаку, о которой не догадывался. Думаю, ты готов к внезапным нападениям. Главное — не теряй концентрации. Ты ведь сейчас был сосредоточен на Скверне, и поэтому тебе не заставило труда выпустить ее во второй раз.
— Будешь стрелять в меня внезапно, когда я не буду готов к этому? Когда потеряю бдительность?
Элен хитро ухмыльнулась.
— И что сделаешь? Будешь стрелять в меня за обеденным столом? Или, может, прямо во сне?
Элен насмешил тон Скальда. Он не говорил серьезно, а лишь имитировал серьезное настроение. На деле же вся ситуация его очень забавляла.
— Становится холодно, — Беатрис поежилась, прижавшись ближе
