Баринов.
– Позже, – пообещал Климук, прислушиваясь к скороговорке Страги, передающего данные о состоянии среды.
Баринов посидел немного в той же позе, потом зарастил шлем.
Впрочем, никто не обратил на это внимания. Экипаж контролировал работу оборудования солнцехода, а эксперты научной группы, сидевшие в отдельном отсеке с информационными планшетами исследовательской аппаратуры, в большинстве своём молчали, изредка перебрасываясь репликами.
– Поймал сигнал SOS! – внезапно доложил компьютер. – Вторая аварийная частота.
– Пеленг! – отреагировал Климук.
На чёрной кляксе пятна возник светящийся зелёный крестик.
– Это они! – подхватил Соловьёв. – Наши ребята!
– Страга – дрон!
Из днища солнцехода вылетела капля зонда, способного выдерживать ядерные реакции и гигантские температуры.
В поясном виоме откололось диалоговое окно операционной связи, светлеющее по мере погружения беспилотника в фотосферу. Через минуту яркий блик указал направление, вычисленное Страгой. Поверхность пятна скачком приблизилась, превращаясь в знакомую «щётку» с пляшущим ворсом. На этом фоне возникла капелька призрачного свечения, начала увеличиваться. Вскоре она превратилась в полусферический пузырь, напоминавший ядрышко драгоценного камня на перстне. Когда до него осталось всего около километра, стало понятно, что драгоценный камень на самом деле представляет собой волдырь какого-то поля диаметром около сотни километров.
– Да мы же отсюда бежали! – воскликнул навигатор солнцехода.
– Не отвлекайся, Стёпа, – буркнул Соловьёв.
– Ниже!
Беспилотник нырнул к бликующей поверхности полусферы, и виом, показывающий его передачу, стал слоем пляшущих снежинок.
– Блин! Дрон оборвал передачу!
– Что случилось?
– Он исчез, – сообщил Страга. – Я его не вижу с борта.
– Надо погружаться! – процедил сквозь зубы Баринов.
Климук помедлил, не понимая, что ему не нравится в создавшейся ситуации.
– Ещё дрон!
– Осталось два в запасе.
– К чёрту дроны! – разъярился комиссар. – Там гибнут люди! Полковник, я приказываю идти и спасать!
Лаврентий Павлович не ответил, вылавливая мысль.
– На какой частоте был послан сигнал SOS?
– Линия 2S, – ответил Страга.
– Запаска?! – удивился Соловьёв. – Обычно включают главный диапазон.
Климук хотел скомандовать: «Назад!», но не успел.
Баринов провёл ладонью над открытым дипломатом, и на головы космолётчиков, сидевших все как один с открытыми шлемами (мысль, что это нарушение инструкции, так и не произвела на Лаврентия Павловича нужного эффекта, он и сам стоял без шлема), упала призрачная слепота, парализуя их волю и сознание. Все замерли!
– Вниз! – раздался голос из дипломата, полностью копировавший голос Климука. – Под купол!
Страга услышал и повиновался, потому что никому из разработчиков искина не могло прийти в голову подстраховать его реакцию в подобных ситуациях на случай вмешательства в процесс управления посторонних лиц.
Солнцеход нырнул к полусфере в режиме пикирования. Преодолел остающиеся до пузыря сто километров за две секунды, завис.
Люди не шелохнулись. Суггестор, спрятанный в дипломате, сделал своё дело так тонко, что компьютер, контролирующий состояние каждого космолётчика, ни у одного не заметил каких-либо тревожных психических или физиологических изменений. Пси-разряд его датчики уловили, однако тревоги никто не поднял, и Страга лишь записал в память необычное явление.
– Вниз! – повторил приказ голос Климука.
«Победитель огня» выстрелил из гравитонного излучателя.
Мощный «копёр» гравиполя, аналогичный массе в миллион тонн, проделал в прозрачном пузыре поля вмятину глубиной в километр, но не пробил насквозь. Тогда Страга дал очередь «копров», и купол защитного поля не выдержал, образуя дыру с острыми лучевыми краями.
– Вниз!
Солнцеход упал в дыру, которая через мгновение стала стремительно зарастать «стеклом», пока не восстановила купол.
Когда корабль опустился на несколько километров ниже, Страга наконец проговорил, озабоченный молчанием членов экипажа:
– Жду указаний!
– Вниз! – в третий раз повторил голос Климука.
Солнцеход поплыл к щетине «бамбукового» леса, стволы которого увеличивались в диаметре по мере спуска. В момент, когда до зарослей осталось около пяти километров, из «бамбуковых» кущ вырвались вверх десятки чёрных «лиан», объединились в сетку, и та накрыла корабль как настоящая авоська.
– Вот и всё! – пробормотал Баринов с удовлетворением, опуская валиком шлем на плечи.
Если бы кто-нибудь из попутчиков в данный миг посмотрел на генерала, он бы испугался: глаза главного пограничника России были абсолютно чёрными, словно полностью заполненные зрачками.
Поддубный ворвался в кабинет главы Коскона Витаса Васильевича Махоничева, как будто за ним гнался хищный зверь.
– Вам доложили?!
Хозяин кабинета вопросительно посмотрел на зама.
– О решении Совбеза?
Поддубный помотал головой. Махоничев имел в виду ещё не закончившееся заседание Совета Безопасности ООН, где решался главный вопрос: что делать с комплексом отсоса энергии Солнца. До сих пор не было известно, кому понадобилась эта странная идея погасить земное светило, но уже раздавались голоса лидеров многих стран, голосующих в пользу уничтожения сооружений «дойки» любым способом, а если покажутся сами инициаторы, то и этих молодчиков, кем бы они ни были.
– Солнцеход!
– Я был занят…
Из стола Махоничева вылетел световой лучик, изогнулся как живой и вонзился ему в ухо. Глава Коскона замер, выслушивая вызов.
– Понял, спасибо. Нет, работайте по плану. – Витас Васильевич перевёл взгляд на гостя. – Услышал. Сядь.
Поддубный рухнул на стул.
Возникший из ниоткуда «колибри» подал ему стакан воды.
Егор Иванович благодарно кивнул, отпил половину, вернул стакан.
– Мы опоздали.
Махоничев нахмурился.
– Заявление ООН ещё не сформулировано.
– Ясно, что оно будет.
– К сожалению, мы не могли брать комиссара без прямых доказательств.
– Его можно было заподозрить уже после того, как внезапно завис комп Погранслужбы перед прорывом яхты «Синтрейл» к Солнцу. Именно на него и сослались службы контроля пространства, пропустившие яхту.
– Уже поздно.
– К сожалению, поздно. После встречи с Пинкисевичем он бросил все дела, собрал группу и мотанулся на Меркурий, а там перебрался на борт солнцехода. Это означает, что он…
– Получил задание от эмиссара строителей дойки.
– А ещё – что он уже был зазомбирован, поскольку год инспектировал меркурианскую зону, тайно пропуская к Солнцу экспедиции, которые впоследствии не вернулись.
– Какое он получил задание нынче?
Поддубный покривил губы.
– Направить солнцеход к пятну, после чего тот и исчез.
– Зачем ему это понадобилось?
– Напрашивается только один вывод: это понадобилось хозяину-дояру. А зачем – надо думать. Там пропали без вести уже шесть кораблей, сто с лишним человек, никто не вернулся. Что, если они все… живы?
Махоничев покачал головой.
– Живы? Что ты имеешь в виду, Егор?
– То, что и сказал. Управленцу комплексом отсоса зачем-то понадобились люди, вот он их и собирает.
Витас Васильевич вывел в виом изображение Солнца, плеснувшее в лицо руководителям контрразведки волной багрового света. Солнечный шар повернулся, стали видны цепочки пятен, одна из которых формой напоминала лезвие ятагана.
– Значит, думаешь, они живы?
– Хочется надеяться. Но жить на Солнце человек не может. Солнцеход мы создали, однако и он способен
