— с иронией замечает Рио, убирая арбалет. — Сразу сказать — никак?
Сбегая с арены на василиске, я не замечал неудобств, теперь же, когда мы с Рио устроились чуть ниже шеи драконицы, и она взмахнула крыльями, оказалось, что летать на драконах — то еще удовольствие, только и следи, чтобы не соскользнуть или не наткнуться на острый шип. Зато мы сэкономили кучу времени и засветло добрались до оазиса, оккупированного Быком.
Сверху видим бегущих в панике людей, предположительно разбойников. Один из них запрокидывает голову, тычет в нас пальцем:
— Аааа! Дракон! Мать вашу!
— Валим, Коба, валим! — визгляво орет его напарник, бросает на нас взгляд и ускоряется. Первый разбойник продолжает стоять, парализованный увиденным.
— На нем люди, вашу мать!
Драконица, ее зовут Эя, изрыгает жиденькую струйку огня, и разбойник срывается с места, мчит вслед за своей бандой. Видимо, Дели их напугал видением, а мы довершили начатое.
Приземлиться решаем на подступах к долине, чтоб не пугать Быка и Дели, который неизвестно как среагирует. Эя обещает нас подождать и отвезти обратно. Пока идем, Рио разрабатывает планы по приручению василисков — воздушное транспортное средство ему точно понравилось.
Оазис представляет собой зеленую полосу растительности вдоль горного ручья в небольшой долине, зажатой между гор. Обращаюсь к Рио:
— Интересно, как нас встретит Бык? Надеюсь, не как Артур…
Не успеваю договорить, как в сознании начинается радужный фейерверк эмоций — видимо, меня обнаружил Делирий и вступил в контакт, и он мне безгранично рад, потому что только я могу с ним разговаривать. Я его еще не вижу, а на меня уже обрушился ворох образов, мысленно прошу Дели помолчать.
А вот и он выбегает из зарослей, шевелит ушами, вскидывает лапы и снова исчезает, а появляется, ведя за руку ворчащего Быка, указывает в нашу сторону. Бык распрямляет плечи, разворачивается к нам так, словно собирается принять бой.
Бык, человек, 20 лет
Магический воин, повелитель силы тяготения, Умелец.
Судя по тому, что ему уже двадцать лет (на Острове было девятнадцать), он на Атрее около года — меньше Рио и Артура, но дольше меня.
— Ник! — грохочет он, и громоподобный голос множится эхом. — Рио! Вы тоже здесь? Рад вас видеть! — Он раскидывает руки, как для объятий, но просто хлопает перед собой.
Переглядываемся с Рио, удивленные тем, что Бык о нас не знает.
— Вот козел, — говорит Рио, имея в виду Артура, а я делаю отметку, что нужно поговорить с Артуром, объяснить ему, что никто не оспаривает его лидерство в Литии.
Некстати вспоминается предательство Хелен, но с Артуром так вряд ли будет: предав нас, он подпишет себе смертный приговор.
— Билли, мы тоже тебе рады. Нужно поговорить, дело очень серьезное.
Дели, шевеля ушами, бегает между нами, как собачка, и не может нарадоваться возвращению собеседника, то есть меня.
Мы перемещаемся в жилище Быка — спрятанную между деревьями огромную юрту, рассаживаемся за гигантский, под стать Быку, деревянный стол.
Понимать Быка сложно, не с первого раза удается сообразить, что он имел в виду, а сейчас наш приятель разволновался, и стало еще сложнее, но выясняется следующее: Артур его нашел ориентировочно перед тем, как попал в плен и лишился личности. Он довольно напористо пытался привлечь Быка к революционной деятельности, а тот не видел в этом перспектив. Так что не факт, что Артур скрыл Билли от Рио и Даны специально — скорее просто не успел о нем рассказать.
О скором конце света рассказывает Рио, очень сжато и лаконично, все это время Бык хмурится, жует губами, смотрит перед собой. Когда Рио заканчивает, Бык «зависает», на его непроницаемом лице ничего нельзя прочесть. А потом поднимается и бьет по столу с такой силой, что аж подпрыгивает деревянная ложка и возмущается:
— Только мне стало тут нравиться… А теперь…
Он вылетает на улицу, оттуда доносится грохот. В юрту вбегает прижавший уши Дели, мы выходим, и нашим глазам открывается светопреставление: разъяренный Бык силой мысли вырывает из земли глыбы размером с самосвал, бросает их в скалу. Они разбиваются, взрываясь пылью и галькой, и нас осыпает градом осколков. Да, он действительно силен!
— Хватит! — ору я без особой надежды на успех, однако Бык слушается, разворачивается ко мне.
Его глубоко посаженные глазки налиты кровью, ноздри раздуваются, на огромной шее вспухли жилы. Разъяренный бык как есть.
— Нам нужна твоя помощь, чтобы это остановить.
Молчание.
— Да-да, мы пришли к тебе, потому что сами не справимся.
Широко шагая, он направляется в хижину, внутри мы излагаем ему цели и задачи. С минуту потупив, он подрывается и шагает к выходу:
— Идем. У нас пять дней. Надо спешить.
Под покровом ночи драконица переносит нас к городу двумя партиями: сперва меня и Рио, а затем здоровенного Быка и Дели.
Поначалу я думал, что придется куковать до утра, пока не откроют ворота, каково же было мое удивление, когда мы издали увидели, что они распахнуты.
Над городом мерцает багрянец пожаров — жгут богатые дома. Крики и стоны доносятся аж сюда. В свете луны видны черные силуэты, выбегающие из города. Мимо нас проносится мужчина на лошади, бежит пожилая пара с пожитками, завязанными в узлы. Женщина причитает и подвывает:
— Ой, что делается-то-о-о! За что нам это-то-о-о?
Они удаляются, и Рио и улыбается:
— Похоже, город наш.
— Так а смысл Гелиодору вводить войска, если помогать уже некому? — уточняю я на ходу.
— Ты видел Колизей? Это настоящая крепость, где запасы еды и воды на целый месяц. Знать и стража заперлись там, послали голубя с запиской в Дъорн. Уверен, Владыка уже получил сообщение и думает, что ему делать. Нам нужно в Дъорн, чтобы притаиться и ждать, когда подвернется удачный момент. Тогда мы и возьмем Гелиодора.
— Вообще классно было бы, если бы он выехал из укрепленной башни вместе войсками.
— Да. Но я не стал бы на это рассчитывать.
Возвышающегося над нами Быка больше волнует ближайшее будущее, он гудит:
— Почуют же в городе. Ловцы нас почуют. Разве не опасно?
— Я скрафтил арт, не почуют, — успокаивает его Рио, лезет в рюкзак, замирает.
Молча садится на корточки, обыскивает многочисленные карманы, переворачивает рюкзак и высовывает пятерню через огромную дыру.
— Черт! О драконьи шипы порвал! И что теперь? — Он вопросительно смотрит на меня, я гляжу на крепостную стену и говорю:
