освобождаю тебя от приказа. — Оддагард буравит ее взглядом. — Мы идем в Литию и берем беглеца.
— Попробуй меня ос-становить! — шипит она и направляется к выходу.
Оддагард вскидывает руку, и пространство вокруг нее превращается в кисель, она застывает, не в силах дернуться, но говорить пока еще может:
— Убьеш-шь меня? Давай!
Затвердевшее пространство начинает мерцать, вспыхивает. На миг пламя охватывает силуэт Беннаос, скрывая ее из виду. В следующее мгновение ее уже нет на месте — только дымящийся кратер в деревянном полу. Она движется так быстро, что виден лишь огненный сполох, мечущийся по комнате.
Оддагард встает, держит перед собой руки, создавая два воздушных вихря.
Беннаос, проявившись на минуту, атакует — наносит два бесконтактных удара огненными лезвиями, вырвавшимися из рук. От одного удара Оддагард уходит, пригнувшись, второй отражает вихрь — вокруг рассыпаются искры, набиваются между половиц и начинают тлеть.
Коротким пассом руки Оддагард направляет второй смерч за Беннаос, снова превратившейся в огненный сполох. Вихрь настигает ее, подхватывает и припечатывает к потолку — ее защитный купол смягчает удар, но трескается и рассыпается. Беннаос приземляется на четвереньки, как кошка. Ее глаза горят гневом, волосы искрятся. Бьют Охотники одновременно: Оддагард — потоком воздуха, Беннаос — огненным лезвием.
Защита Оддагарда выдерживает, Беннаос с хрустом припечатывает к бревенчатой стене, она падает, хрипит. Оддагард подходит к ней и говорит:
— Приказы не обсуждаются, а ты, так уж и быть, свободна.
Он обыскивает корчащуюся Беннаос, забирает то, что она утащила из общака, посчитав своей долей, и поворачивается к Р`гунте и Зауру.
— Есть еще желающие дезертировать?
Гигантша трясет головой.
— Я как бы и была «за».
Ящер пожимает плечами.
Комнату заволакивает дымом — начинают разгораться оброненные искры. Оддагард командует:
— Собираемся и идем в Литию!
* * *
На дорогу в Литию уходят сутки, городских стен наемники достигают вечером следующего дня. Тупоголовая Р`гунта с радостным гыканьем направляет загнанного коня к распахнутым воротам, но Оддагард останавливает ее:
— А ну стоять! Вернуться!
— А че это? — возмущенно восклицает великанша, но слушается.
Оддагард душой чувствует неладное, но не может понять в чем дело: то ли в гари, стелющейся над городом, то в лязге металла и едва слышных криках, которые улавливает его чуткий слух.
— Что-то не так. Чую опасность.
Теперь, когда Беннаос слилась, посоветоваться не с кем: Р`гунта беспробудно тупа, а Заур не умеет говорить, хотя все понимает: рот у него так устроен, что он может только щелкать и свистеть, потому он кивает и машет перед собой рукой, имитируя бой на мечах.
Оддагард рассчитывал переночевать, заплатить информатору, чтоб тот помог найти беглеца, а теперь задумывается, стоит ли рисковать.
— Ну, че мы? — интересуется Р`гунта.
Проделан сложнейший путь, все падают от усталости, обидно отступать, когда цель так близко. Оддагард решает рискнуть.
— Спешиваемся. Я дам каждому артефакт, вы его наденете, и все будут думать, что вы — люди. Мы въезжаем в город, заселяемся в таверну, вы остаетесь, а я иду к информатору. Поняли?
Заур и Р`гунта кивают, Оддагард продолжает:
— Правильно. В городе молчите, только киваете, особенно ты, Р`гунта.
Стражников на воротах нет, пахнет кровью, над брусчаткой стелется черный дым. «Погромы, — думает Оддагард. — Что ж, даже к лучшему. Проще будет затеряться».
На всех тавернах и доходных домах, как случается во времена смуты, таблички «Закрыто», приходится ломиться во все, и только в четвертой черноволосый гладко выбритый хозяин соглашается принять «путников, уставших с дороги», и то его больше подкупает обещание Оддагарда оборонять таверну от грабителей.
Информатора он находит быстро и узнает, что происходит в городе. Полагая, что тут не обошлось без чужаков и беглеца в частности, он пытается выйти на источник беспорядков — некоего Черного Лиса, и ему это удается, потому что главарь повстанцев, окрыленный народной любовью, не особо скрывается и выступает перед ликующей толпой, где прячется Оддагард.
За Черным Лисом под покровом ночи Оддагард пробирается к заброшенному донжону на окраине, активирует арт невидимости и без труда проскальзывает внутрь башни мимо лохматых охранников. В это время Р`гунта и Заур спят, но они предупреждены, что, возможно, придется подняться по сигналу.
На втором этаже активничает белобрысая девка, которую искал покойный ловец, рассылает послания с голубями (интересно бы знать кому), то появляется, то исчезает вождь повстанцев. Он похож на местного, такой же смуглый и черноглазый, но говорит странно, и в нем Оддагард подозревает чужака.
Из разговора этих двух становится ясно, что они ждут Ника, так зовут беглеца, и Оддагард хищно улыбается — он не ошибся, правильно взял след!
Когда он уже собирается спускаться, наконец появляется и сам беглец с еще двумя мужчинами. Один невысок и рожа у него странная, словно он все время щурится; второй огромен, как Р`гунта. Оддагард не может подавить любопытство и, оставаясь в невидимости, ненадолго задерживается послушать, о чем они говорят. Уйти он всегда успеет. А обсуждают они очень любопытные вещи! Особенно интересно, что они имеют в виду, когда говорят, что всему конец через четыре дня. Куда они так спешат? Что им угрожает и при чем тут дракон?
На середине разговора Оддагард так же незаметно покидает башню. Он решает поднимать своих и атаковать, потому что эти люди собираются уходить через портал, и нужно спешить.
Глава 10. Нападение
Пока мы шли к заброшенному донжону, находящемуся в трущобах, нам встречались вооруженные группы, которые нас не трогали. Стражники и ловцы сюда не совались.
Перед донжоном — небольшая площадь, где то там, то здесь сквозь камни брусчатки пробивается трава. В башне горит свет. На входе стоит Тоби и еще один мужчина, похожий на него, как брат: лохматый, бородатый, с серьгами, но совершенно седой.
Кир, человек, 41 год
Торговец 4 ступени из гильдии торговцев.
Без лишних расспросов нас пропускают внутрь, и Бык ставит Дели на пол. Ушастик все пытается со мной поговорить своим способом — истосковался бедняга по общению — но пока не до него. По винтовой каменной лестнице поднимаемся на второй этаж. В просторном зале за колченогим столом сидит Дана и сосредоточенно царапает пером по бумаге. Рядом стоит клетка с голубями. Не замечая нас, девушка дует на записку, поднимает голову. Распахивает глаза, улыбается и, забыв о записке, бросается к нам, виснет на Быке.
— Билли! Нам тебя не хватало!
Бык тоже улыбается своей
