— Дык это… Они же дворяне, нет? Как я могу надсмотрщиком быть?
— Не боись, я всё устрою. Последствий можешь не бояться. Наоборот, включай быдло на полную и обращайся с ними, как с дерьмом. Справишься?
На лице Анатолия расцветает мерзкая улыбка.
— Конечно, — говорит он.
— Вот и молодец.
Зачем я это делаю? Ответ простой. Месть. Воспоминания Димы из детства такие жуткие, что мне хочется ответить родственничкам по полной. К тому же, поместив их в стрессовую ситуацию, легко будет понять, кто они на самом деле. И достойны ли того, чтобы я помог им открыть силу антимагии.
Не думаю, что можно раздавать её направо и налево. Супермана в руках придурка может стать очень опасной.
Забираю из квартиры вещи, заглядываю в холодильник — пусто. Только сиротливая банка тушёнки стоит в глубине. Ну и ладно. За жрачкой Толян сгоняет, включу кормёжку Могильных в его обязанности.
В комнате по-прежнему бардак, шмотки и всякий хлам кучами валяются по углам. У меня так и не было времени сделать уборку. Пофиг. Пусть родные посмотрят, в каких условиях я жил, и почувствуют на себе.
Еле успеваю забросить вещи в служебную квартиру, как мне звонят. Мол, самолёт уже на подлёте. Окей, несусь в аэропорт, где меня встречают сотрудники СБИ.
— Господин Могильный? — спрашивает один из них и указывает на парковку. — Микроавтобус и две машины сопровождения, как вы просили.
— Прелестно, — киваю я. — Самолёт уже сел?
— Да. Ваши родные и их люди уже сошли с трапа. Их выведут через отдельный вход, ждём лишь вашего приказа.
— Правда? Тогда пускай подождут. Хочу кофе выпить.
Безопасник теряется, ну я спокойно иду в здание аэропорта. Беру себе латте и свежую булочку с корицей. Не спеша наслаждаюсь, листаю новости в смартфоне. Ого, да здесь половина про меня. Лестно.
Покончив с кофе и булочкой, возвращаюсь на парковку и говорю:
— Ведите их.
Сотрудник СБИ отдаёт приказ по рации. Мои обожаемые родственнички вскоре появляются.
— Дима! — вперёд выходит худой мужчина с пышными усами. — Здравствуй, дорогой мой!
Это мой дядя, граф Владимир Могильный. Он распахивает руки и собирается меня обнять. Но я выставляю руку и упираюсь ему в грудь.
— Ага, привет, — говорю. — Давай без обнимашек обойдёмся.
— Что такое? — граф теряется, но виду не показывает. — Ты не рад меня видеть?
— Нет, конечно. Как и никого из вас.
— Дима, как ты можешь так говорить? — встревает красивая женщина с убранными в шишку волосами.
— А ты ещё кто такая? — спрашиваю я.
Брови женщины подскакивают к волосам, челюсть отвисает. Все остальные из рода Могильных выглядят примерно так же.
— Я… твоя мать…
— Правда, что ли? Насколько я знаю, матери обычно любят детей. От тебя я помню только ненависть, — сквозь зубы говорю я.
Да уж. Мне, вообще-то, пофигу на всех этих людей. Я их впервые в жизни вижу. Но эмоции настоящего Дмитрия Могильного бьют по мозгам. Смотрю вот на его-своих родных и чётко осознаю — ненавижу.
Сволочи, которые всю жизнь надо мной издевались.
— Надо же, — фыркает молодой мужчина, глядя на меня с неприязнью. — Наш Димочка возвысился и решил отыграться.
— Братишка, ты ли это? — улыбаюсь я. — Прикуси язык, будь добр. И да, ты прав. Я возвысился и полон намерения отыграться за всё. Короче: слуги и гвардейцы свободны. Им запрещено оставаться с вами.
— Как⁈ — восклицает граф Владимир.
— Очень просто. Эй! — восклицаю я, обращаясь к слугам. — Забросьте багаж в машину и до свидания. Вам организуют полёт обратно. Все из рода Могильных — садитесь в микроавтобус.
Разворачиваюсь на каблуках, не слушая, что говорят родные мне вслед. Тем более что ничего приятного они не говорят.
Сообщаю водителю адрес, и мы все едем на квартирку, где я имел удовольствие жить. Для пятерых человек там будет совсем мало места. Но ничего. Потерпят.
Я ради того чтобы стать антимагом и не такое вытерпел.
Умер, вообще-то. Дважды. Или даже трижды, если считать смерть настоящего Дмитрия.
Приезжаем. Когда Могильные вылезают из машины, видят старый дом и ушатанный двор, им становится не по себе. Особенно по моей «матушке» видно, как она шокирована.
— Куда ты нас притащил? — грубо спрашивает граф Владимир.
— Туда, где сам жил. Вам здесь будет не очень удобно, но мне плевать. В общем, слушайте: покидать квартиру запрещено. Во дворе будет дежурить охрана. А ещё там есть очень милый сосед, который будет за вами следить. Его зовут Анатолий Владимирович. Потом познакомитесь.
— Почему нам запрещено покидать квартиру⁈ — возмущается мама.
— Считайте, что это приказ императора, — пожимаю плечами я.
— Похоже, твой двоюродный брат прав, — цедит Владимир, подходя вплотную ко мне. — Ты решил за всё отыграться.
— Так я ж не отрицаю. Так и есть.
— Ублюдок! Из-за тебя наша семья претерпела столько бед, и ты ещё имеешь наглость издеваться?
— Из-за меня? Ты шутишь, дядя? При чём здесь я? Это всё проклятие.
Взгляд графа вспыхивает, руки сжимаются в кулаки.
— Ты серьёзно, щенок? — рычит он. — Но ведь это тоже твоя вина. Ты что, забыл, что ты и есть источник проклятия⁈
Э-э… Чего?
Глава 16
Источник проклятия
— В смысле, я источник проклятия?
— У тебя что, правда память отшибло? — интересует граф Владимир.
— Типа того, — киваю я. — Меня недавно антимаги побили, после этого плохо помню, что к чему. Ладно, идёмте в дом. Расскажете мне, что к чему.
Семейка Могильных явно не горит желанием входить в этот вонючий унылый подъезд, но выбора у них нет. Не на улице же оставаться. Да и слова «приказ императора» всё же производят впечатление.
В конце концов, они прекрасно знают, что я не шучу. Действительно работаю на владыку всероссийского.
Поднимаемся, я открываю дверь и щедрым жестом приглашаю всех внутрь:
— Добро пожаловать.
Все заходят, я последний. Могильные осматриваются. На их лицах видно искреннее удивление и отвращение.
— Ты что, здесь жил? — спрашивает мать.
— Ну здрасьте. Сами же меня сюда отправили. Не знали, что здесь так роскошно? Наслаждайтесь.
— Это неприемлемо, — сухо говорит Владимир. — Нам даже негде всем улечься спать.
— Не переживайте. Я попрошу, чтоб привезли раскладушки или типа того.
— Нас пятеро, а здесь только одна комната!
— Ничего страшного, поживёте какое-то время. Если будете хорошо себя вести, выделю квартиру побольше.
— Да как ты смеешь! — взрывается мой двоюродный брат.
Он сын Владимира и вроде как наследник рода. Не помню, как его зовут, да и пофиг.
Зато я прекрасно помню, как он издевался над Дмитрием в детстве. Оскорблял, унижал, даже бил. И всё ему сходило с рук. Взрослым было наплевать.
— Закрой-ка ты хлебало лучше, — советую я. — А то по зубам получишь.
— Вздумал мне угрожать⁈
Братец творит какое-то ледяное заклятие. Не успеваю толком разобраться, какое. Просто выпускаю поток антиманы и гашу его заклинание.
— Не рыпайся, — цежу сквозь зубы. — А то будут последствия.
Братишка не расценивает меня всерьёз. Очень зря. Но если хочет пободаться — я не против.
Очередное заклинание я перехватываю и отправляю обратно. Булыжник изо льда врезается в грудь брата и отправляет его в полёт к стене.
Крики, вопли, заклинания! Все Могильные, кроме матери, вдруг ополчаются против меня. Граф Владимир выхватывает из-за пазухи кинжал.
Они что, решили всем скопом на меня наброситься?
Дюббук, видимо, считает так же. Пыщ! Он появляется в клубке чёрного дыма и разминает шею, готовясь к драке.
— Алло, семейка, — говорю я. — В себя придите. На меня нельзя нападать.
— Ты ударил моего сына! — восклицает граф.
— Он первый напал. Ты что, слепой, дядя? Уберите нахрен оружие и магию тоже! А то я за себя не отвечаю.
— Что же вы творите⁈ — со слезами восклицает мать. — Хватит, перестаньте!
