— Благодарность не требуется, — равнодушно рулил Терминатор. — Я запрограммирован следовать твоим командам.
Коннор вдруг заинтересовался. — Ее командам?
Терминатор посмотрел на свое отражение в зеркальце. — Кэтрин Брустер реактивировала меня и отправила через поле смещения времени.
Кейт подняла руку. — А кто я в вашем будущем?
Терминатор повернулся к ней. — Ты — жена Джона Коннора и второе лицо в Сопротивлении.
Кейт известие шокировало, хотя она и полагала, что ее уже ничем не удивить. Она развернулась, внимательнее разглядывая Джона. Ее будущего мужа, если верить роботу.
— Не пялься на меня, это не моя идея, — отмахнулся он. Кейт же продолжала смотреть. Она пыталась вспомнить чувства, испытанные с ним в подвале Крипке. Она помнила его лицо, но детали всплывали смутно. Она медленно покачала головой. — Ни за что!
Коннора это задело. — Что?
— Ты — бестолковщина, — презрительно скривилась Кейт.
Коннор покачал головой и ухмыльнулся. — А ты вообще не в моем вкусе.
Он повернулся к Терминатору.
— Почему не я отправил тебя обратно?
— Я не уполномочен отвечать на твой вопрос.
— Ага, — хмыкнул Коннор. — Тогда ты спроси, — он обратился к Кейт.
— Почему не он отправил тебя обратно? — повторила Кейт.
— Он был мертв.
Очередной удар по расшатанным нервам Кейт. Терминатор казался равнодушным. Для него это лишь очередной выброс данных. Но Коннор впал в ступор.
— Вот отстой, — выругался он, стараясь держаться непринужденно.
— Люди неизбежно умирают, — резонно заметил Терминатор.
— Да, знаю, — кивнул Коннор. — Как это… — он передернулся. — Может, я не хочу этого знать!
— Как он умер? — перебила Кейт.
— Джон Коннор ликвидирован 4 июля 2032 года, — сообщил Терминатор. — Меня выбрали для задания из-за эмоциональной привязанности, которую он с детства питал к моей модели. Устранению помогла моя инфильтрация.
— Что ты сказал? — воскликнул Коннор.
Терминатор не сводил глаз с дороги. — Я убил тебя.
Авиабаза «Эдвардс»
— Авиабаза «Эдвардс», говорит вертолет Полицейского Управления Лос-Анджелеса, Нэнси-один-ноль-ноль-девять, как слышно? Прошу разрешения на посадку, — радировала Т-Икс.
Старший сержант Глория Санчес подняла бинокль и изучила небо на западе. Вертолет завис слишком низко для радара. Она заметила темно-синий полицейский вертолет с солнечной стороны и включила микрофон.
— Полицейское Управление Лос-Анджелеса, Нэнси-один-ноль-ноль-девять, говорит контрольная вышка «Эдвардс». Чем можем помочь?
— Я, возможно, палю по мухе из гранатомета, но мы разыскиваем подозреваемого в похищении, — радировала Т-Икс приятным мужским голосом. На ней был темно-синий комбинезон и полицейский значок пилота сержанта Рикко. — Подозреваемый возможно скрывается где-то здесь. Мне хотелось бы поговорить с охраной. У меня есть фотографии. А вы — единственные, с кем удалось связаться.
— У нас тоже проблемы с передатчиками, ноль-девятый. Оставайся на связи, — она телефонировала начальнику службы безопасности базы, капитану Мак-Манусу.
— Пусть садится на взлетную полосу перед 2004-м, — одобрил капитан. — Я отправлю кого-нибудь поговорить с ним.
— Да, сэр, — ответила Санчес. Потом сказала в рацию: — Ноль-девятый, говорит «Эдвардс». Посадка разрешена. Давление — два-девять-точка-девять-семь. Ветер — ноль-восемь-пять на восемь узлов.
— Вас понял. Куда садиться?
— На взлетную полосу к востоку от башни. Мы пошлем человека с флажками, чтобы показать место посадки.
— Большое спасибо! — радировала Т-Икс.
— Не за что, ноль-девятый.
ИКС
Генерал Брустер с Тони Фликинджером и несколькими старшими инженерами шел по техническому коридору в компьютерный центр.
Все как обычно, за исключением того, что глобальная сеть разваливалась как карточный домик. Никто даже не пытался сделать вид, что она работает.
— Должно быть, это какая-то ошибка, — нарушил молчание Брустер. Его живот крутило. Он не помнил, обедал или нет. — Последние полторы тысячи часов все первичные военные системы находились в безопасности.
Коридор пролегал по крылу исследований и развития; застекленные и кристально чистые технологические зоны, где ведется основная деятельность. Ученые и инженеры в белых костюмах, бумажных шапках и бахилах, в респираторах работали с широким спектром удаленных манипуляторов, электроизмерительными приборами и биологическими стерильными камерами. Последние кибернетические прототипы собирались здесь.
Люди за стеклянными стенами, казалось, не обращали внимания на царящий снаружи хаос.
Но они пуристы, подумал генерал. Они создавали фрагменты и кусочки, и волноваться о целом им не следовало.
Среда для них вполне комфортабельна. ИКС убедились в этом.
— Они в безопасности, — заверил один из старших инженеров. Брустер не помнил его имени. — Затронут только гражданский сектор — интернет, воздушное сообщение, электростанции.
— Но что потом? — спросил Брустер.
— Несколько минут назад до нас дошли сведения, что управляющие компьютеры в Ванденбурге полетели.
— Мы думали, это сбой соединения, — включился в разговор другой старший инженер. Брустер предполагал, что его зовут Тобиас.
— Но? — потребовал Брустер. В деле слишком много «но».
— Похоже на вирус, — допустил Тобиас.
На Фликинджере имелась гарнитура, соединяющаяся с главным сервером. Он покрепче прижал к уху динамик. Даже с внутренними коммуникациями возникли проблемы. — Система раннего предупреждения на Аляске накрылась, — сообщил он.
Брустер остановился на полушаге. — Почему? — Этого просто не может быть.
— Сигналы с половины наших спутников искажаются до неузнаваемости, — доложил еще один инженер.
— Что насчет ракетных шахт и подводных лодок?
— Связь пропала, — доложил Тобиас.
Для инженеров это лишь проблема интеграции систем: технический сбой, трудность, которую в авиационной промышленности называется ННВ. Неизвестность неизвестных величин. Неприятности, всплывающие при запуске любой сложной системы. Большинство из них ожидаемы. Но всегда случаются проблемы, которые немыслимо предугадать. Кроме предсказания, что они в принципе возможны.
С всемирной сетью коммуникационных систем случилась как раз ННВ, как говорят военные «техническая середина».
— Боже мой! Вы говорите, что страна полностью открыта для атаки? — ужаснулся Брустер.
