Это был чистейший блеф, причём Большаков не подыграл — наоборот, челюсть на пол чуть не уронил. Но и не понадобилось — увидев пистолет, доппель аж присел:
— Знаю, знаю! Троих знаю. Может — больше.
Амулет помалкивал. Надо же… неужто сработало? Значит, они реально боятся серебра — и панически. Вспоминая ночной разговор с ним же, можно предположить, что смерть от серебра — не просто смерть, а именно что смерть мучительная… Не зря ж те двое так орали.
— Может, знаешь, сколько ваших в городе всего?
— Не знаю… Не знаю!!! — взвизгнул длиннолицый, видя, как я поднимаю руку с пистолетом. — Хоть убейте!
— Ну это он скорее всего и правда не знает, — примирительно сказал Большаков.
Так. Ну как он прошёл КПП — спрашивать бессмысленно, мы и так уже знаем, что их аура не отличается от ауры копируемого человека. В конце концов, можно поднять в Управе документы по Петрухе и всё узнать, но нам это ничего не даст, кроме истории истинного Петрухи, скорее всего два года как покойного. Неподготовленный, на дикой территории… До первого «медведя», увы. Пролетарка — это самая окраина у заброшенной недостроенной котельной, от неё до проезжей дороги — чуть не с километр, немногим меньше.
— Юрку Дьяченко знаешь? Рядом с Анклавом живёт, — сделал я ещё одну попытку, демонстративно убирая ТТ.
— Не знаю, — доппель, увидев, что сиюминутная опасность миновала, отвернулся. А амулетик-то тёплый. Не врёт? Вполне возможно, если всё, что связано с амулетом — не моя игра воображения. Ну он и не обязан знать Юрку — максимум, мог знать подменившего его доппеля.
— Ваши связаны с Колледжем? — вдруг спросил Большаков.
— Нет, — безразлично ответил длиннолицый, не оборачиваясь, и вот тут меня льдом даже не кольнуло — шарахнуло, ощущение такое, что я еле на ногах устоял. Ах ты ж сука…
Не заметил? Так и стоит отвернувшись — значит, не заметил. Да и шеф, похоже, не видел.
— Ладно, Волков, пошли отсюда. Дел и так выше крыши, — махнул рукой Трофимыч. — Но отдавать его Колледжу нельзя. Сначала надо самим разобраться…
Мы вышли в коридор — шеф подозвал дежурного, чтобы тот запер дверь.
— Нутром чую — врёт, — сообщил Большаков, когда мы вышли во двор. — Есть у них завязки с Колледжем, есть… Тот, что Дьяченко сожрал — тоже нитка туда вела…
Я б мог твёрдо сказать, что он прав. Но…
Первое — почему я верю амулету Иксении? А я не знаю. Верю, и всё. Хотя кто знает — может, Маша и права, и «дары ведьм» принимать — себе дороже? Может, у наших «друидов» есть план поссорить город с Колледжем?
Зачем?
Ну, как зачем — город ослабить, захватить…
Тьфу ты, Серёга. Ну вот нафига им это? По ним же видно — город им нафиг не сдался.
Но зато если предположить, что доппели — а не все ли доппели вообще? — связаны с Колледжем — тогда многое встаёт на свои места. И то, что их ауры никто не пытается исследовать, и то, что то старое дело с доппелем, о котором рассказывал Колян Ильин, было пущено в архив, и то, что уже два доппеля оказались на службе Колледжу… А что мы ещё не знаем?
Важнее — что знаем. Этот вот Петруха утверждает, что Рыбина убили. Как? Понятия не имею. Но если предположить, что тут замешан Колледж…
Тогда вообще очень многое возможно. Мы ж ничего толком не знаем о том, что они умеют, помимо того, с чем сталкиваемся. Холодильники, плитки, другая бытовуха, помощь в оружейке, пожаротушение, ударное колдовство… А если возможно запрограммировать человека на смерть по ключевой фразе? Или по событию?
Меня зазнобило, и на этот раз это был не амулет.
Если предположить, что такое возможно — тогда и Рыбин вполне логично умер тогда, когда начал давать показания. И доппель в курсе. Вопрос всего один — мы опять имеем дело с инициативным «частником», вроде покойного Власова, земля ему стекловатой, или это происходит на официальном уровне? Причём и происходит скорее всего давным-давно, несколько лет уж точно — сколько лет назад был тот случай, о котором рассказывал Ильин, десять? Это уже не «несколько».
Так, Волков, остановись. Пока что это голые фантазии. Красивые, местами логичные, но фантазии. Для всего надо искать причину — зачем, кому выгодно. Колледж и так как сыр в масле катается — городу он реально нужен. Не будут они на пустом месте козни строить…
Я уже собирался распрощаться с Большаковым, как раздался шум моторов — через главные ворота въезжали экипажи, отправленные утром за Болото. ГАЗ и два УАЗика проехали мимо нас, развернулись и встали напротив боксов. Большаков заторопился и сам:
— Так, Волк, всё понял? Давай, двигай. У меня сейчас дел будет выше крыши, — и он пошёл в сторону входа в дежурку, за которой находился его кабинет.
Я не выдержал, подошёл к головной машине — ГАЗику с «эмгачом» на стойке. Сашка Зверев как раз вылез с переднего сиденья и потягивался, разминаясь.
— Привет ещё раз, Сань. Ну что там? — поинтересовался я.
— Не поверишь, Серёг, вообще тихо, — со странным выражением лица сообщил Зверев. — Даже на Болоте тихо. А дальше — вообще как на кладбище, тишина и покой.
— Туши только валяются, — уточнил пулемётчик, отстёгивая ремень безопасности.
— Ага, реально как на кладбище, — кивнул Зверев. — Сразу за Болотом и началось. Мы начали было считать, потом бросили. «Медведи», мозгоеды, летяги даже есть, никогда их там не было. Какая-то мелочь незнакомая. Прыгунов видели на самой границе болота, тоже дохлые.
— Почти все туши целые, но некоторые вообще как из мясорубки, — пулемётчик спрыгнул на землю, подошёл к нам. Закурил.
— И главное — ни души, — добавил водитель. — Мы два круга навернули. И до Пролетарки забирались, и по Старой Дороге проехали.
— Даже не выстрелили ни разу, — вставил парень с СКС из другой машины.
Ребята не торопясь снимали пулемёты, выгружались и шли в дежурку. Мы перекинулись ещё парой слов, я зашёл за своим оружием и вышел за ворота Базы.
Вот как. Замечательно.
Похоже, проблема зверей решена радикально — не удивлюсь, если ребята, поехавшие утром в Кисельню, вернутся с такими же рассказами. Если учесть, что и мы у Князево похожее видели. Неужто… они? Скорее всего — больше попросту некому. Только вот вопрос: проще ли от этого Вокзальному и Гидрострою? Сейчас начнётся шум — а почему, а отчего? Непонятное пугает. Интересно, кого именно видели постовые у моста? Бородача? Парня? Может, Иксению?
Или вообще не кого-то из них? Может, есть ещё кто-нибудь в этом уравнении? И ведь не спросишь… да и спасибо не скажешь.
Но формально — проблема решена. Город не испытывает проблем со зверьём. И не исключено, что надолго — не удивлюсь, если большая часть зверья разбежалась и вряд ли скоро вернётся.
За размышлениями я добрёл до угла Космонавтов и Профсоюзной — почти традиционный на этом месте патруль проверил документы, подозрительно осмотрев аж целых два карабина на плечах, а я ждал почти с любопытством — интересно, их колдун почувствует на мне амулет? Нет, не почувствовал — либо просто ничего не сказал. М-да, вот поразмышляешь о колдунах и Колледже — сразу уйма подозрений появляется…
В «Столовую номер один» я заявился прямо с оружием — ну, тут этим особо никого не удивишь, к ним и боевая группа в камуфляже заглядывает, и Охотники… Попал почти под закрытие, но успел перехватить шикарных щей и макарон с подливкой, забрав последнюю порцию из-под носа у прибежавшего после меня анклавовца. Да, как и тогда, то ли в прошлой жизни, то ли на прошлой неделе — их легко опознать по непрактичным и ярким китайским курткам…
Ну и славненько, на сухомятке долго не продержишься, а у меня ещё минимум день сухомятки впереди. Конечно, душа просила после всего сегодняшнего вдарить по пиву, но нет, не стоит — вставать рано. Выезд в пять утра — это чуть ли не затемно.
Дома я на всякий случай не только накинул цепочку, но и припёр дверь разряженным СКСом. Именно что на всякий случай. Перед важным выездом неприятности мне точно не нужны.
Уже поставив будильник, воткнув смартфон на зарядку и завалившись в кровать, я подумал: а ведь мои недоброжелатели уже точно вскрыли сейф и знают, что чудо-прибор до сих пор при мне. Интересно, что же они предпримут дальше, отлично зная, что я встречался с людьми и, скорее всего, секрет теперь известен далеко не только мне?
