так бывает. Конечно…
— А-а! А-ах! Ты… а-а-а!
…так не про всякие ноги сказать можно. Но те, которые я сейчас держал на лодыжки, прижимая к подушки по обе стороны от раскрасневшихся ушек…
— А-А-А!!!
…были, что надо.
— Фух…
Даже у меня у самого дыхание сбилось.
Поцеловав Оливию в губы, я откинулся на подушки рядом и расслабленно уставился в потолок.
— Духов… ты…
— Гад?
— Мерзавец!
И показательно вздохнул.
— Я тебе… — она набрала побольше воздуха, — говорила, чтобы ты не смел со мной такое делать?!
— Говорила.
— А ты?
— Сделал, как захотел.
— Гад… какой же ты гад…
Я мысленно улыбнулся. В последней фразе слышалось одно только удовольствие.
Я бросил на нее взгляд:
— Еще?
— Ты… — начала она с возмущением. Потом задумалась. — Ладно, но сначала поедим. И ты все равно гад.
Она вызвала служанку, которая принесла фруктов… ну и еще всякого. И, да, сегодня, в отличие от всех предыдущих раз, мы встретились на ее территории. Ее родители уехали на выходные на Вторую, чем Оливия и не преминула воспользоваться. Слуги, понятно, все равно молчать не будут, но мистер Харпер, как я понял, и так знал о нашил отношениях. Так что неважно.
— Ну что, давай говори уже, — сказал я еще минут через десять.
Оливия накинула футболку и сидела в кресле, обнимая колени руками.
— Чего говорить? — сделала она непонимающее лицо.
— Что сказать хотела, — ответил я.
— С чего ты вообще взял… — она оборвалась, заметив мое спокойное выражение. Нахмурилась. — Гад, ты, Духов. Ладно… В общем, отец устроил меня в Академию Стихий на Шестой. В Русской Империи. Это одно из самых лучших учебных заведений для стихийников на всех Девяти Планетах…
— И? — подтолкнул я.
— Я думаю поехать.
Я кивнул. На самом деле, я еще несколько дней назад это ощутил. Видимо, мистер Харпер решил, что для его дочери становится слишком опасно в Праджисе, и сумел найти такое решение, которое на заставило бы его свободолюбивую дочь протестовать.
— Еще он купил мне там небольшой бизнес рядом с Академией, — продолжила она. — Чтобы я управляла. Говорит, так я смогу подготовиться к ведению семейного бизнеса. Научусь лучше принимать решения, стану более самостоятельной…
Да, мистер Харпер очень хорошо знал свою дочь.
— Что скажешь? — посмотрела она на меня.
— Жаль, конечно, — я посмотрел на нее в ответ. — Но только то, что мы расстаемся сейчас. А так, думаю, мистер Харпер прав. Ты ведь и сама этого хочешь.
— То есть… — протянула она. — Все нормально? Ты не влюбился в меня до беспамятства и не обижаешься?
Я хмыкнул.
— Разумеется, влюбился. И жутко обижаюсь.
— Это хорошо, — выдохнула она с облегчением, правильно считав мою иронию. — Знаешь… была мысль. Будь я постарше… не знаю, лет на десять. Тогда может быть. А так… я пока просто не знаю, кто я. Потому я и хочу поехать.
— Я прекрасно тебя понимаю, Оливия.
Если же говорить о том, не влюбился ли я?.. Да вроде и правда нет. Девчонка она немного себе на уме была, но классная. Вот только сколько я ее знал? Полтора месяца? Можно вообще в кого-то влюбиться за такое время? Одна золотая черепаха знает…
Сказать по правде, для меня это вообще была неизведанная территория. У меня были друзья, были подопечные, но девушек Сука всегда использовала с одной целью. Вот и получалось, что в своем мире я в этом плане ни с кем достаточно сблизиться не успел.
Ну а тут… тут еще все было впереди.
Точно я знал только одно.
— Оливия, — встав с кровати, я подошел к девушке. — Если будет нужна помощь. Любая. Звони. Я помогу. Уж другом моим ты точно всегда будешь.
— Ой, то же мне…
Она сделала надменный вид и «помахала мне ручкой».
Ее иронию я тоже понял правильно.
Почти на две полных недели в Праджисе наступило затишье, что, сказать по правде, настораживало. Жизнь меня научила, что лучше поскальзываться на банановой кожуре раз в день, чем не знать горя месяцами, а потом расплатиться за все сразу.
Потому и использовать подобные передышки я привык по максимуму. И с головой погрузился в работу. И начал с испытаний «Заступника», как я решил назвать личные защитные амулеты. Подпряг на это дело Манна, Оливера и Аарона, после возвращения из Доминиума (8) ставшего системником крепкого второго ранга. Договариваясь с ними по очереди, я натравливах их на Грубера, который должен был защищаться с помощью одного только амулета. Такой подход одно за другим обнаруживал слабые места, но постепенно дело шло. В итоге я надеялся получить по-настоящему универсальное средство.
— Ты с ним хочешь на выставку ехать? — уточнил Манн во время одного из испытаний.
— Пока не знаю, — ответил я. — Может еще придумаю что-то.
— Две недели осталось.
Я кивнул:
— Успею. Если что, поедем с амулетом.
— Да, и определись с презентацией уже. Даже обычный стенд сделать нужно будет время.
На это я только еще раз кивнул.
Если для Манна важен был сам факт участия, то я не собирался просто пройти предконкурсную проверку и на этом успокоиться. Нет, я хотел и на самой выставке внимание на себя обратить. С одной стороны, конечно, опасно — важно было не переборщить. С другой — терять такой шанс было нельзя. Выставка — это сразу и знакомства, и заказы. И, возможно, выход на Гильдии. Уж из Гильдии Артефакторов (7) там люди точно будут.
Через Коула, я узнал, что простое членство в ней можно было получить оплатив взнос в сотню тысяч колоннисов и отдав Гильдии патент на свое изобретение. Причем, именно что «отдав». Помимо полного разъяснения сути изобретения, артефактор обязан был еще и правами на использование поделиться. И отделаться репликой какого-нибудь известного артефакта тоже было нельзя. Либо отдавай что-то по-настоящему ценное, либо другую Гильдию ищи.
Меня такие условия, мягко говоря, не устраивали. По крайней мере пока я готов был искать обходные пути.
* * *
Из-за потери Юргена с Каспером я стал чаще бывать на «ферме». Опознавал тела, а после сам ездил по Праджису в поисках родственников. Это отнимало время, но зато плата, которую я задолжал за победу над Садовником, списывалась так куда быстрее. Кроме того, общение с людьми серьезно ускоряло сбор информации о мире. С каждым днем я все уверенней чувствовал себя на ступени большого сплавления Кань и Ли (6). И даже, наверное, мог бы начать поглядывать дальше… если бы не пара серьезных препятствий.
Первое, о чем я уже сказал, плата. И дело
