Родственные связи - Amazerak

— Значит, свободен. И больше здесь не показывайся.

— А как же подпись поставить? Я же контракт заключал с вами.

— Пошёл вон!

— Ладно. Прощайте, ваше благородие, — я развернулся и зашагал прочь.

Я не был уверен, что меня не посадят на губу, но почему-то казалось, что вряд ли кто-то захочет устроить мне проблемы. Филины занимались незаконной деятельностью, возможно, даже директор об этом не знал (что вряд ли), никому лишний скандал не нужен.

С другой стороны, кто знает, вдруг меня всё же решат наказать за неподчинение приказу? Возможно, Болховская продолжит под меня копать. А это уже чревато проблемами. СКИФ, конечно, случись что, спину мне прикроет, только вот не хотелось доводить до того, чтобы агентам пришлось вмешиваться.

Я вышел на улицу, застегнул куртку, надел шапку, остановился, огляделся. Что ж, скучать без боевой группы не буду. Больше свободного времени появится.

Я направился к общежитию, что виднелось за деревьями. К первому уроку уже опоздал, пойду, значит, ко второму.

— Столетов, — раздался за спиной басовитый окрик Гнома, заставивший меня обернуться. — Иди сюда. Бегом!

«Ну что ещё? Определитесь уже», — процедил я про себя.

— Слушаю, ваше благородие, — проговорил я, возвращаясь к крыльцу.

— Допрыгался ты, Столетов. С тобой командующая боевой группы говорить сейчас будет. За мной.

Я хмыкнул. Вот и Болховская подключилась. Наверное, опять начнёт давить и стращать трибуналом. Она-то знает мою тайну, пусть и не полностью.

Я прошёл за Глазуновым и направился в кабинет майора.

— Здравия желаю, ваше высокоблагородие, — лениво произнёс я, заходя в комнату. — Вызывали?

— Да вызывала. Что ты там опять учудил? — вздохнула она. — Какие у вас с Глазуновым проблемы возникли? Присаживайся, поговорим.

Я не ожидал ничего хорошего от разговора с Болховской. Во время прошлой нашей встречи она грозила отдать меня под трибунал. Вряд ли с тех пор что-то изменилось.

Усевшись на предложенный мне стул, я сложил руки на животе и уставился на Алису, гадая, чем на этот раз госпожа майор будет меня стращать.

— Поручик Глазунов дал тебе задание, — проговорила Болховская довольно спокойным тоном, в котором пока что не чувствовалось угрозы. — Ты отказался выполнять приказ. Почему?

— Он разве сам вам не сказал? — спросил я.

— Кирилл, отвечай на вопрос. Хочу услышать твою версию.

— Мне было приказано помогать подпоручику Козлову и его банде собирать кристаллы. Я не желаю это делать. Они меня недавно хотели убить.

— Напрасно переживаешь. Твоей жизни ничего не угрожает. Рядом с тобой будут поручик Глазунов и ещё четыре бойца из боевой группы.

— Вы не поняли. Я не боюсь за свою жизнь. Я просто не хочу иметь ничего общего с грязными делишками банды Филина.

— А, кажется, я поняла. Через чур правильным себя мнишь? Руки пачкать не хочешь? А помнится, ты и сам энергию себе присваивал, вместо того, чтобы на склад сдавать, — с иронией проговорила Алиса.

— Это тут ни при чём. Ещё раз объясняю: я не желаю им помогать. Они меня убить пытались, а теперь я должен задницу им прикрывать этим уродам? Без моих услуг обойдутся.

— Кажется, я поняла… Значит, всё дело в банальной обиде?

— Я на них не обижаюсь, но…

— Кирилл, — перебила меня Болховская тоном, не терпящим возражений. — Тебе отдали приказ ехать в красную зону и выполнять свою прямую обязанность: уничтожать иных. Дела Козлова и его компании тебя не касаются. У них своё задание, у тебя — своё. В чём проблема? Ты получишь надбавку к жалованию. Полковник ведь пообещал надбавку, верно? А заодно сможешь высосать энергию из пары-тройки «светлячков». Так пользуйся возможностью, пока дают.

В риторике Болховской произошли перемены. Теперь госпожа майор как будто и не видела ничего дурного в том, что я поглощаю энергию.

— А вы, смотрю, как будто и не против, — заметил я. — Помнится, вы меня под трибунал хотели отдать.

— Мне много чего не нравится, но я выполняю приказы. И ты должен делать то же самое, если не хочешь неприятностей. Пока директор на твоей стороне, но он не станет терпеть бесчинство в своём заведении.

Наверное, Алиса всё же достучалась до Меншикова со своими претензиями в мой адрес, и он поставил её на место. Наверное, с бандой Филина случилась похожая история. Болховская, возможно, и не участвовала в их нелегальной предпринимательской деятельности, но и пойти против приказов вышестоящих офицеров не могла.

— Есть вещи важнее приказов, — проговорил я.

— Кирилл, слушай меня внимательно. Больше повторять не буду. Во-первых, твоя безопасность гарантирована. Никто из ребят Козлова на тебя напасть не посмеет. Во-вторых, я не хочу исключать тебя из боевой группы. Ты за эти месяцы зарекомендовал себя с лучшей стороны. Сейчас ты на хорошем счету у начальства, не порть себе репутацию. В-третьих, подумай о собственной выгоде. Глупо столько терять из-за какой-то обиды.

Я задумался. В словах Алисы была логика. Если есть возможность добыть лишние единицы энергии, то какая разница, кто со мной поедет и чем они там будут заниматься? Сколько получится поглотить? Если сто-двести единиц — уже хорошо. Ещё и деньги дадут. И всё равно внутри шла борьба: одна часть меня требовала ехать в пустыню и поглощать иных, другая — сопротивлялась.

— Сами-то с этого хоть что-то имеете? — спросил я. — Или только приказы выполняете, а вся прибыль полковнику вашему идёт? Кто он? Заместитель по боевой работе? Это ведь он заведует данной деятельностью, верно?

— Откуда ты всё это знаешь? — нахмурилась Алиса. — И какое это имеет отношение к делу?

— Да так… может, имеет, может, нет. Неважно. Уговорили, я поеду.

— Я рада, — совсем нерадостно вздохнула Алиса. — А теперь бегом в оружейку. Не задерживай выезд.

Я хотел уже идти, но тут вспомнил об ещё одном деле и подумал, раз уж я здесь, почему бы не озвучить волнующую меня проблему.

— Ещё какие-то вопросы? — спросила Болховская.

— Да, есть вопрос. Почему во время вчерашней вылазки была нарушена техника безопасности? Я видел на обратном пути разбитый «Слон», попавший под выброс. Сколько человек погибло? И всё из-за того, что вы послали людей к местам выбросов, даже не убедившись, что там безопасно. Или опять просто выполняли приказ?

— Эти вещи я обсуждать не намерена, — тон Алисы снова стал ледяным.

— Вы не думали, что это однажды может и до императора дойти?

— И слава Богу, если это однажды случится. Думаешь, я сама не вижу? Думаешь, ты сейчас открытие для меня сделал? Вот именно, я выполняю приказы, как должно поступать любому офицеру, солдату или курсанту. Моя совесть чиста, и не тебе меня попрекать. Разговор окончен. Свободен.

Судя по тону Болховскй, вчерашнее происшествие её саму тревожило. Наверное, зря я на неё бочку катил. От неё зависело не так уж и много. Обычный исполнитель. Главные решения принимались наверху, и требовать ответов следовало от высокопоставленных чинов, а не от офицеров среднего звена, которые по сути — люди подневольные. Да и заниматься этим должны компетентные органы, а не я.

— Прошу прощения, если вас задел, — я поднялся со стула, вытянулся по стойке смирно, развернулся и направился к двери.

— Кирилл, — окликнула меня Болховская.

Я обернулся:

— Слушаю, ваше высокоблагородие.

— Вчера никто из группы не погиб. Нам повезло.

— В следующий раз может не повезти.

— Знаю. Всё, иди.

Слова Болховской мне казались искренними. Может быть, она так ловко пыль в глаза пускала — я плохо разбирался в людях. Но почему-то ей верил.

Но кто в таком случае виноват? Кто должен нести ответственность за происшедшее? Директор? Вряд ли он сам решает, куда направить боевую группу. А кто решает? Армейское руководство? Генерал-губернатор? Как минимум за эвакуацию ответственен именно он. Может быть, и за всё остальное — тоже.

Я подумал, надо попросить Марину, чтобы та доложила своему начальству о творящемся здесь беззаконии. СКИФ, конечно, не будет ничего делать, но у агентов наверняка есть связи в самых высоких кругах власти. Пусть намекнут там кому-нибудь, мол так и так, есть серьёзные проблемы в Московской губернии. Вдруг столичные чины зашевелятся?

Когда я пришёл в оружейную комнату, здесь не было никого, а несколько зарядных стоек стояли пустыми. Быстро облачился в броню, получил у каптенармуса в соседнем помещении модуляционную винтовку, две запасные батареи к ней и снегоступы, вышел на улиц.

Перед крыльцом толпилось около тридцати человек в силовых костюмах. Четыре гусеничные броневика