— Катерина, ты останешься здесь, ни к чему ему знать, что у меня есть жена.
— Нет, — как отрезала женщина, — тут ты мне не указ, кто тогда будет спину тебе прикрывать, от волков не стоит ждать честного боя. Я иду с тобой.
— Катерина, ты останешься здесь, — чуть повысив голос, повторил Алексей.
— Бесполезно, Алексий, — вмешался в спор Его Светлость, — я её хорошо знаю, не останется.
— Ладно, поехали. Первый взвод, взять на прицел всех волков группы, стрелять только по моей команде, или, если они начнут действовать. Открывайте ворота.
Он запрыгнул в седло и направился к приоткрывшимся воротам.
— Жена, ты меня расстраиваешь, нельзя пререкаться. Мы ведь не на семейном обеде, здесь дисциплина должна быть, и ты мне в первую очередь тут подчинённый офицер, а уж потом жена.
— Так вот и относись ко мне как к подчинённому, не прячь за спины других, я к такому не привыкла.
— Ладно, дома договорим, а сейчас держись немного сзади, справа, заходим со стороны, чтобы не становиться на линии огня.
Они взяли немного правее и подъехали к группе со стороны, тем самым, вынудив противника повернуться в сторону и открыв его полностью для поражения.
— Ты со мной хотел поговорить? Так я слушаю тебя.
Оборотень внимательно вгляделся в лицо Алексея, на котором не отражалось ни одной эмоции.
— Да, именно с тобой, ведь это ты убил моих родителей.
— Да я. И что? Это была честная схватка, причём перевес сил был на их стороне, их было двое, а я один и вооружён только кинжалом. Что дальше?
— Да, я вижу в тебе силу, но это не остановит меня. Слушай мои условия.
— Не спеши, условия выдвигать. Может быть, мои послушаешь?
— У мен тысячи волков, да они как кур, перережут весь город. — Оскалился противник.
— Тебе мало тех трупов, что лежат на снегу? — Невозмутимо спросил Алексей. — Так подведи немного поближе своё войско, и мои лучники расправятся с остальными.
— Ты слишком самоуверен. Ты ещё не знаешь, что такое волки.
— Да мне наплевать, я присягнул защищать граждан этой страны, и я буду их защищать хоть от людей, хоть от волков. Я одним движением отрежу твою бестолковую голову, если ты не уймёшься и не отправишь своих зверей в их лесные угодья. Поверь, мне будет легко справиться с вами. Вот мои условия, я даю тебе времени, ровно столько, сколько мне необходимо, чтобы выкурить вот эту сигару, — и он, совершенно невозмутимо, достал и прикурил тонкую, длинную сигару.
Предводитель волков не ожидал такого поворота разговора, он думал, что сам будет диктовать условия, а вышло совсем наоборот, условия диктовали ему. Немного поразмыслив, вервольф продолжил разговор.
— Нет, ты ещё не всё знаешь, из того, что я хотел тебе сказать, ты думаешь, тебе нет, кем рисковать, ты ошибаешься. У тебя есть сын, — при этих словах Катерина дёрнулась вперёд, но Алексей вовремя её остановил. — Так вот, хозяйка с удовольствием отдаст мне его, если я потребую.
— Послушай меня выродок, — теперь уже разозлился Алексей, — если с моим сыном хоть что-либо случится, если он даже сам незначительно оцарапается твоей хозяйке конец, я уже не говорю о твоей участи, а пока ты поживёшь у меня. — Неуловимое движение руки и десяток стрел, выпущенных из арбалетов, в одно мгновение уложили на снег всю свиту, Алексей спрыгнул с коня на оборотня и в одно мгновение скрутил того. — Вот теперь по-другому поговорим и в другом месте, — он быстро связал его, и, привязав к ногам зверя верёвку, запрыгнул в седло, давая Рассенанту понять, что пора возвращаться. Катерина рванулась следом, через несколько мгновений они были уже за оградой, сзади привязанный к седлу тащился по снегу неудавшийся парламентёр.
Алексей осадил коня, спрыгнул на землю.
— Что там за забором, движение есть?
— Нет, все стоят на своих местах, они, кажется, не поняли, что произошло и думают, что переговоры продолжаются.
— А вот теперь поговорим на других условиях, — Алексей подошёл к оборотню, поднял и усадил его на снег. — Кто ещё, кроме тебя есть здесь?
Пленник молчал.
— Не хочешь разговаривать. Тогда будем говорить по-другому. — Сильный удар ногой в живот сбил дыхание, а последовавший за ним удар снизу в челюсть отбросил пленника назад.
Алексей подскочил к нему, снова посадил, блеснула сталь клинка.
— Ты или будешь говорить, или долго мучиться, выбирай, какое ухо отрезать тебе первым, и какой выколоть первым глаз. — Кинжал не переставал мелькать перед глазами опешившего оборотня, сталь играла в лучах солнца, и он не мог сосредоточиться, чтобы вернуться вновь в прошлое состояние. На морозе начали застывать конечности.
— ГОВОРИ ВЫРОДОК! ЕСТЬ ЕЩЁ, ТАКИЕ КАК ТЫ!!!
— Да, да есть, два моих брата, они во главе тех колонн.
— Хорошо, как с ними связаться? ОТВЕЧАТЬ БЫСТРО!!!
— У меня связь только через волков.
— Как их вызвать сюда? БЫСТРО!!!
— Если только отправить вашего парламентёра.
— Хорошо. Значит, слушай меня. У тебя ещё есть шанс остаться живым, но это только в том случае, если мои парламентёры вернутся целыми и невредимым. Вместе с твоими братьями, если хоть что-то пойдёт не так, ты умрёшь, но умирать будешь долго и мучительно, а всю твою псарню я сожгу. Всё уразумел? Так что, будем сотрудничать?
— Говори, что ты хочешь.
— Пиши послания своим братьям. Я надеюсь, они читать умеют?
— Да умеют.
— Бумагу мне и перо. Так вот пиши. Дорогой брат, — начал диктовать Алексей, освободив вервольфу руки, — я уже почти договорился, но человек хочет вашего подтверждения договорённости и гарантий безопасности города, срочно приходите с парламентёрами в крепость. Всё подпись и переписывай для второго.
— Замечательно, шесть офицеров ко мне, да поопытнее. Господа, возьмите эти послания и следуйте к тем двум группировкам, что на флангах, сильно не удаляйтесь, остановитесь на расстоянии выстрела, пускай они к вам подойдут. Задача, передать послания предводителям и сопроводить их сюда. Понятно?
— Так точно, господин генерал.
— Тогда с Богом. Этого пока покрепче привязать к столбу, если вдруг начнёт перерождаться. Немедленно отрубить голову. Разговаривать будем со следующим. — Отдал Алексей указание и направился на башенку, проследить, как будут действовать парламентёры. Святослав находился там и не спускал глаз с полчищ волков.
— Вот, что я думаю, Твоя Светлость, следует, позвать нашего друга, и попросить помощи.
— Ты кого имеешь в виду?
— Да дракона нашего, теплолюбивого. Зачем нам людей риску подвергать, а он с удовольствием погоняется за этими сворами и поджарит их.
