43
Уже четыре дня длилась невидимая дуэль между Юргенсоном и молодым претендентом на его престол – Чиком Рутбергом. Солдаты столичного гостя монотонно просеивали Карстон и его пригороды, выявляя возможные места пребывания Рутберга и понемногу разведывая подходы к его главной штаб-квартире в Сенд-Энде.
Рутберг, в свою очередь, также посылал разведчиков, чтобы разузнать, какими силами располагает многоопытный и финансово более сильный противник. Он понимал, что в конце концов его попытаются выкурить из квартала, но именно этого Рутберг и добивался. Он хотел войны на своей территории, где ему был знаком каждый переулок, где из подвала в подвал можно было пробираться по тайным переходам и атаковать противника неожиданно – с любой стороны.
Если же Юргенсон не решится перейти в наступление, ему придется уехать, а Рутберг захватит его точки.
Время работало против его противника, и Рутберг спокойно ждал своего часа – либо победы в бою, либо захвата собственности отступившего противника.
А между тем Юргенсон продолжал усиливать давление, подключая к операции все новые силы, и скоро ему стали помогать даже полицейские.
На встречу с одним из таких информаторов поехали Каррот и Скип, они неплохо сработались за время путешествия и теперь выступали вместе.
Отправившись с фермы в противоположную от Карстона сторону, они сделали большой крюк, выехали на шоссе и уже потом, спустя час, въехали в город с другой стороны.
– Джейк, полиция…
– Я вижу, но мы ничего не нарушили, – сказал Каррот, однако чуть сбросил скорость и посмотрел в зеркало заднего вида. За ними ехал микроавтобус какого-то сетевого магазинчика, дальше зеленый минивэн, а следом за ним серый «Скаут».
– В твоих устах эти слова звучат угрожающе, – заметил Скип, усмехаясь.
– Честным людям бояться нечего.
– Я к тому, что это не может быть наш полицейский?
– Нет, наш другой.
– У него какая-то особая примета?
– Это не твое дело, Скип. По легенде, мы едем купаться, а у тебя такое лицо, как будто ты хины переел.
– А у тебя?
– У меня бодрое.
Они проехали мимо скучавшего возле машины полицейского, и Каррот свернул на аллею с высокими пальмами, листья которых раскачивались от утреннего бриза и роняли семена размером с каштан.
– Как думаешь, их можно есть? – спросил Скип.
– Уверен, что нет, – ответил Каррот, снова изучая пристроившиеся за ними машины.
– А если поджарить?
– Тогда можно, – с той же уверенностью произнес Каррот.
– Твой маленький пистолет с тобой?
– Разумеется. А почему ты спрашиваешь?
– Ты так быстро его выхватываешь, что рядом с тобой я чувствую себя в безопасности.
– Там всего четыре патрона.
– Я знаю. Но по статистике нам противостоят группы от двух до четырех человек.
– Откуда взялась такая статистика? – спросил Каррот, делая новый поворот и замечая, что наряду с новыми машинами – красным «Аваро» и каким-то грузовичком, сзади снова пристроился серый «Скаут».
Невысокие дома, чисто выметенная мостовая, где-то каменная, а где-то из плиток. Только в небольших городках и курортных зонах была возможна архитектурная свобода, но там, где города разрастались, особенно в северных широтах, в постройках царила одинаковость – один общий для всех стандарт.
Одинаковые дома, одинаковые заборы, коричневые собаки одного возраста, женщины в разных пальто, но с одинаковыми улыбками, машины, похожие на своих владельцев.
– Я вижу этого полицейского, – сказал вдруг Скип.
– Почему ты решил, что это он?
– Потому, что он посмотрел в нашу сторону, он ждет, что мы к нему подъедем.
– Пусть думает, мы поедем к другому, – сказал Каррот, нарезая очередной поворот и видя, что серый «Скаут» на этот раз отстал.
– Ты смотри, он отстал! – заметил Скип.
– А я думал, ты ни хрена не видишь…
– А я думал, ты…
– Значит, один-один. Тебе сколько лет, Скип?
– Молодо выгляжу?
– Не то чтобы очень, но в нашей службе никого моложе тебя я не встречал. Кстати, смотри какая девушка выходит из банка.
– Клевая девчонка. Рыжая. Мне рыжие нравятся.
– Рыжие всем нравятся. А еще говорят, они везучие и у них полно денег, – добавил Каррот и, чуть согнувшись, поправил под сиденьем автомат, который от тряски медленно выезжал к педалям, того и гляди заклинит управление.
У себя в Аль-Империале они возили оружие в специальных стойках с зажимами, но здесь были свои законы и на виду держать оружие запрещалось.
– Мне двадцать три года.
– А выглядишь на девятнадцать.
– Порода у нас такая, ничего не поделаешь.
– Против породы не попрешь.
– А почему ты решил, что рыжие богатые?
– Потому, что девушка вышла из банка, она хорошо одета, часы у нее тысяч за пять, а машинка, хоть и маленькая, но дорогая – со всеми опциями.
– Так это не она богатая, а мужик, который ее содержит.
– Нет, скорее папочка. Она очень уверенно держится, значит, привыкла к деньгам с раннего детства. Содержанки выглядят иначе. А вон и наш полицейский…
Каррот на ходу мигнул фарами, и полицейский сержант тотчас указал на него жезлом и решительным жестом потребовал съехать на обочину.
– Ничего себе пантомима! Я даже испугался, – сказал Скип.
– В полиции работают артистические натуры. А запах денег помогает раскрывать их таланты.
Промаршировав, как на параде, полицейский подошел к машине, резко козырнул и представился:
– Сержант Декстер! Предъявите ваши документы, поскольку вы нарушили все правила, которые только возможно!
Каррот подал права, и сержант начал их изучать.
– Надеюсь, вы от капитана Роджера? В противном случае я выгляжу полным идиотом…
– От капитана, все в порядке, – заверил его Каррот.
– Значит так, господин водитель! – громко произнес сержант, тыча пальцем в права. – У вас здесь все неправильно!
И, понизив голос, заговорил быстрее:
– В общем, такие дела, приятель. На оврагах, метрах в четырехстах от моря, копается некий господин Тюнс по кличке Рашпиль. Большой мастер по части установки фугасов.
– Значит, ждут с той стороны?
– Значит, ждут со всех сторон, но там не пропустят точно.
– Что-нибудь еще?
– Остальное у них без изменений, вывозят свою дурь на продажу, привозят выручку с игровых точек, изредка развлекаются со шлюхами.
– Свои есть или из заведений?
– Из заведений.
– А своих у них нет?
– Есть у них дамы, более или менее постоянные, но к тем подход нужен, внимание. А с этими проще – привезли, потом увезли, и никаких хлопот и расшаркиваний.
– Очень мило. Ну ладно, вот еще документ посмотрите, – сказал Каррот, подавая тонкую папку. Сержант открыл ее и увидел деньги.
