– Очень мило. Ну ладно, вот еще документ посмотрите, – сказал Каррот, подавая тонкую папку. Сержант открыл ее и увидел деньги.
– Вот эти, внизу, это вашему капитану, как договаривались, а сотенную сверху – возьмите себе.
– Да вроде капитан обещал мне…
– Ладно, поступайте как хотите, сержант. В следующий раз будет бежевый седан «Аурелия»…
Получив назад свои права, Каррот тронул машину, и они поехали дальше, для вида возбужденно жестикулируя, словно обсуждая возмутительные придирки полицейского.
– Ну хватит, не будем переигрывать…
– А за нами кто-то едет? – спросил Скип.
– Пока не вижу, вроде обычные машины и в них обычные люди.
– Но, возможно, они тоже разыгрывают из себя обычных, как мы сейчас устраивали спектакль?
– Возможно, – согласился Каррот. – Так кто тебя такого молодого в службу взял?
– Это не ко мне вопрос, а в отдел кадров.
– Скользкий ты, – покачал головой Каррот, сворачивая в квартал со старыми домиками. Здесь были широкие тротуары, на которых возле каждого дома стояли деревянные ящички с цветами. Это было красиво и трогательно, ведь каждый ящик, помимо прочего, был еще и расписан красками.
– Что там впереди, Скип?
– Тупик или… Нет, там поворот направо и дорога вдоль старых доков.
– А что у нас сзади?
– Микроавтобус. Он за нами еще не ездил. Но парень за рулем вроде тот же, что был в сером «Скауте», вот только усы…
– Усы приклеить можно.
– Джейк, а тот, что позади него, держит в руках дробовик!
– Точно? – спросил Каррот, деля свое внимание между зеркалом заднего вида и мощенной камнем дорогой, где попадались большие выбоины.
– Точно. Он сидит во втором ряду кресел и левой рукой держится за ствол, а приклад упирает в пол.
Каррот какое-то время приглядывался, проверяя слова Скипа, потом сказал:
– Похоже на то. Бери из-под сиденья автомат и прикручивай к нему глушитель. Он под твоим сиденьем.
– Что ты собрался делать, Джейк? – спросил Скип, однако автомат достал и глушитель прикрутил быстро.
– У тебя оружие имеется?
– Имеется.
– Тогда слушай внимательно – не будем ждать, пока они врежут по нас картечью, и перехватим их сами.
– Но где?
– А вот там, у доков!
Обогнав громыхавший на ухабах мусоровоз, Каррот вывел автомобиль на накатанную грунтовку и помчался вдоль берега, обходя другие машины, однако микроавтобус не отставал.
Заметив подходящий съезд на дорогу между корпусами брошенного завода, Каррот сделал поворот и в зеркале заднего вида заметил, что микроавтобус поехал дальше, словно его водителю не было до них никакого дела.
– Ну, или так, – произнес Каррот, ведя машину между корпусами. Потом заехал за угол ближайшей постройки и, сделав еще один поворот, спрятал машину за кучей битого кирпича. Там он заглушил двигатель, и они со Скипом стали прислушиваться.
Вскоре послышался шум двигателя, и Каррот, с автоматом наготове, вышел из машины. Скип выскочил тоже.
– Ты в резерве, понял? Стрелять будешь только в самом крайнем случае, – сказал Каррот.
Из-за угла показался микроавтобус, водитель вертел головой в поисках ускользнувшего объекта слежки. За ним стоял второй человек, теперь Каррот и сам заметил автоматический дробовик с дисковым магазином.
«А вот хрен тебе», – мысленно произнес он и, вскинув автомат, открыл огонь.
Водитель что-то успел заметить и уклонился в сторону, Каррот лишь слегка зацепил его, но во второй силуэт вогнал целую очередь.
Микроавтобус сильно занесло, он ударился боком о бетонный столб и заглох. Каррот помчался к нему, а Скип вытянул руку с пистолетом и стал отходить влево, чтобы его напарник не попал на полосу огня.
Распахнув дверцу, Каррот увидел кровь и валявшийся под педалями пистолет. Раненый водитель зажимал пальцами простреленное плечо, где пули пробили пристежные лямки бронежилета.
Второй боец тоже был ранен, и, похоже, серьезно. Каррот не знал, как быть в этой ситуации. Держа одной рукой автомат, он позвонил на ферму Свенсону.
– Свен! Дай мне начальство!
Через пару мгновений трубку взял Юргенсон.
– Сэр, это Каррот. Мы подстрелили парней, которые ездили за нами по городу, что и как, объясню позже, а теперь мне нужно решить, что с ними делать.
– Это люди Рутберга?
– Я сомневаюсь, сэр, что-то не похожи.
– Включи камеру.
Каррот нажал кнопку и навел камеру на раненого водителя.
– Ты на кого работаешь, сынок? – послышался голос Юргенсона, усиленный на полную громкость.
– Я не могу вам сказать, сэр, – ответил раненый.
– Каррот?
– Я здесь, сэр, – отозвался Каррот, прикладывая трубку к уху.
– Отпусти их, а если они сами ехать не в состоянии – довези до больницы. Я понимаю, ты удивлен, но что-то подсказывает мне, что их нужно отпустить. Разумеется, эти ребята больше не должны попадаться нам, объясни им это.
– Хорошо, сэр, я так и сделаю.
Каррот убрал телефон в карман, перехватил автомат и спросил:
– Ехать сможешь?
Раненый кивнул.
– Где ближайшая больница, знаешь?
Водитель дотянулся до руля и, ухватившись за него, сел.
– Да, я знаю, где больница…
– Тогда поезжай и больше нам не попадайся.
– Я понимаю.
Каррот захлопнул дверцу и отошел. Микроавтобус завелся и, роняя осколки стекла, поехал вдоль здания. Затем довольно уверенно свернул за угол, а Каррот поспешил к своей машине, где стоял слегка взволнованный Скип.
– Ты говорил с Юргенсоном?
– Да, – сказал Каррот, садясь за руль.
– И что он сказал?
– Но ты же видишь, они уезжают.
– А мы?
– Мы тоже уезжаем. Нам пора на ферму, доставить ценные сведения.
– Они действительно ценные?
– Действительно.
Последние два дня кабинет Рутберга напоминал филиал арсенала. В углах стояли коробки с патронами, на полу валялись перепачканные ружейным маслом тряпки и упаковочная бумага.
На столе, на креслах и поверх ящиков лежали готовые к применению автоматы, дробовики и пистолеты.
Бенетон не расставался с тяжелым «зирсом», редкой моделью короткоствольного автомата под девятимиллиметровый бронебойный патрон. Попасть из такого в цель можно было лишь при стрельбе в упор и только тому, кто не боялся мощной отдачи. Бенетон не боялся, особенно в последние двое суток, когда Рутберг стал щедрее раздавать порошок.
Одновременно Бенетон не переставал экспериментировать с таблетками от зубной боли, хотя зубы у него не болели.
– Босс, пришел Ривейра с Бобом и Клейстоном, – сообщил по интеркому часовой.
– А это точно они? – спросил Бенетон, протирая тряпкой свой «зирс».
– А это точно они, Фил? – спросил у часового Рутберг.
