полицейского пристава, там уже находился полковник Греков.
Впрочем, поговорить он хотел для начала со мной одним. Поэтому мои спутники, получив по стакану горячего чая и корзину печенья, остались сидеть в кабинете, а мы вдвоём с полковником вышли для беседы в соседнюю комнату.
— Как ваше здоровье, Олег Викторович? — мы присели за небольшой стол, заваленный бумагами. — Ранение не беспокоит?
— Нет, всё в порядке, — надо сказать, что средство Дэна оказалось чудодейственным, я теперь даже почти не хромал, только зуд в ранах донимал сильно.
— За героизм, проявленный при ликвидации отряда степняков, вы оба будете представлены к награде.
— Спасибо, конечно, — не стал спорить я. — Но думаю, куда важнее будут мои исследования, да и живой чистый, сидящий за стенкой.
— Что вы можете сказать о нём? — спросил он.
— Немногое, — я развёл руками. — А с донесениями уже разобрались? И что там со степняками?
— Ваши донесения сейчас изучают, кроме того, следственная группа работает с пленными степняками, стало известно, что те планировали налёт на Эпицентр и разгром отделения полиции, точнее, его арсенала. Была ещё вторая группа, сейчас её окружили драгуны, никто не выйдет. Это уже не наше дело.
— Насчёт Дэна могу сказать следующее, он появился вчера утром, когда мы планировали покинуть наблюдательный пункт, но задержались, чтобы ликвидировать опасное существо. По времени это последняя запись, увидите. Когда существо было убито, я отправил Липкова за вещами, а когда тот ушёл, на меня вышел Дэн.
— Вы сразу поняли, кто это?
— Да, сразу понял, а потому, помня своё задание, попытался захватить в плен.
— Полагаю, у вас это не получилось, — Греков позволил себе чуть-чуть улыбнуться.
— Возможности несопоставимы, он смог меня обезоружить, но потом, в знак мирных намерений, вернул револьвер. Он заявил, что ему нужна помощь, а ещё, что оттуда следует уходить и поскорее.
— Какого рода помощь ему требовалась?
— Хирургическая, я вырезал из его тела имплант, позволяющий выследить его.
— Где сейчас это устройство?
— Спрятано в надёжном месте, там, помимо Дэна, был ещё некий Ошибка. Этот тоже из анклава чистых, только мутировал больше, чем следует, короче, мелкий полоумный уродец, что живёт в лесу. Тем не менее, он вызвался помочь с имплантом.
— Допустим. Что Дэн рассказал о себе?
— Что он дезертир, что хочет свободы и намерен путешествовать по миру. Кроме того, он сделал упор на то, что искать его специально не станут, что в этом анклаве чистых господствуют относительно свободные нравы, контроль за людьми слабый, а потому и большой облавы ждать не приходится.
— Как-то это всё… — он помедлил. — Кадровый военный, а тут приспичило погулять, посмотреть мир. Словно юнец какой-то.
— Вы, может быть, удивитесь, но так и есть. Юнец, он сказал, что ему восемнадцать лет.
— Восемнадцать? — Греков снял очки и посмотрел мне в глаза. — Вот уж не сказал бы.
— Именно так, восемнадцать лет, а проживёт он сто с лишним, за это время хочет обойти мир.
— И что это значит для нас? Он может быть чем-то полезен? Или вреден?
— Насчёт вреда сильно сомневаюсь, есть соблазн объявить его засланным казачком, да только сама идея этого бессмысленна.
— Почему вы так считаете?
— Станут ли люди засылать шпиона и диверсанта к муравьям?
— Понятно, — он хмыкнул, сравнение ему не понравилось, но и спорить было сложно. — А что насчёт пользы?
— Вы ведь сами сказали, кадровый военный, обучен всему, чему только можно обучить солдата. Кроме прочего, имеет навыки разведывательно-диверсионной работы в отрыве от современной техники. Да один только рукопашный бой стоит того, чтобы доверить обучение ему.
— Обучать разведчиков?
— Именно так, в остальном, думаю, ничего важного. У него есть при себе некоторые технические новинки, но воспроизвести их мы не можем, слишком велик разрыв в технологиях. Он не собирался отправляться в путь прямо сейчас, может ненадолго задержаться, кроме того, он может путешествовать не линейно, а веерно, туда и обратно, сделав нашу Республику своей базой.
— Значит, стоит сделать ему такое предложение?
— Да, именно предложение, просьбу, пообещав ему в дальнейшем всестороннюю помощь. Так уж получилось, что заставить что-то делать его мы не сможем.
— Настолько опасен?
— Из отряда степняков на моём счету двенадцать, у Стаса — меньше десятка, а у него — все остальные. Уверен, что не будь у него автомата, он справился бы и без него. Если сейчас наши переговоры зайдут в тупик, он встанет и уйдёт, при необходимости убив всех нас.
— Что же, я не собирался его заставлять, инструктор не может работать по принуждению. Ещё какие-то соображения есть?
— С точки зрения пользы… — я задумался. — В стране много незамужних женщин?
— Хватает, есть и незамужние, и вдовы. А вы хотите?..
— Я специально интересовался у него, размножаться может, большая часть генетических усовершенствований передаётся по наследству. Советую, в виде поощрения выделить ему гарем из местных женщин.
— Вы правы, — сказал Греков и отчего-то нахмурился. — Мораль нам тут не в помощь. В том, что касается деторождения, стоит некоторыми её нормами пренебречь. Население Республики всё ещё сильно страдает от последствий радиации и близкородственных браков. А тут нам дают возможность улучшить генофонд. Ладно, попробуем поговорить с ним самим.
Когда мы вернулись в кабинет, Стас и Дэн что-то шумно обсуждали, увидев нас, оба притихли, а Стас сделал попытку налить в стакан остывший чай.
— Как мне вас называть? — спросил Греков, присаживаясь напротив Дэна.
— Просто Дэн, — он как-то совсем грустно улыбнулся.
— А фамилия, отчество, у вас такое не принято?
— Даже сами чистые, как правило, обходятся именем, меня же официально зовут R741/14. Моего отца, условного, конечно, звали G266/10. Если это так важно, придумайте мне имена сами.
— Наш сотрудник, Олег Викторович, — Греков кивнул в мою сторону, — кое-что рассказал о вас.
— Да, я согласен.
— Согласны с чем? — опешил полковник.
— С вашими предложениями, — солдат одним глотком допил остатки чая и покосился на чайник. — Вы, может быть, удивитесь, но я всё слышал, такой у меня слух. Даже постоянная
