наружу, Бутч удостоверился, что за дверью его никто не ждёт. Сделал два шага, снова посмотрел по сторонам. Никого. Быстро метнулся дальше, пригибаясь и стараясь спрятаться за стоявшие здесь машины.
Начало неплохое. Теперь надо поискать магазин, где торгуют едой. Место это стоит необитаемым уже довольно давно, часть еды уже испортилась, но есть ведь какие-то консервы, копчёности, сухари, печенье. Всё это съедобно, особенно при отсутствии выбора. Да и вода в большой бутыли не бесконечная. Впрочем, можно поискать на других этажах.
Продуктовый магазин найти оказалось ещё сложнее, чем аптеку, он несколько раз отходил от места постоянного пребывания, потом возвращался назад, боясь заблудиться. Наконец, удача ему улыбнулась: на первом этаже высотного здания располагался магазин. Снова огромные стеклянные двери, которые так легко разбить. Внутри царил полумрак. Окна были завешаны какими-то огромными картинами, что изображали продукты, а потому света внутрь проникало совсем немного. Оглядевшись, Бутч понял, что магазин огромен, он, как оказалось, занимал всю площадь первого этажа, да ещё и спуск вниз имелся. Настоящий закрытый рынок. Товары лежали на бесконечны рядах полок, уходящих куда-то в темноту. Он пробежал в одну сторону, потом в другую, пытаясь разглядеть что-то живое между рядами. Нет, никого, никто не двигается. Потом попытался найти вход. Не нашёл, а потому просто перепрыгнул через заграждение. Некоторое время смотрел на ряды товаров и прилавки. Как это работало? Люди сами набирали товар? Наверное. А потом шли сюда, где расплачивались с продавцами. Неплохо придумано. Прилавков для расчёта было больше десятка, оставалось только догадываться, какое количество покупателей сюда заходило.
Вдоволь налюбовавшись устройством магазина, Бутч перешёл к практическим занятиям — к мародёрству. И снова знаний не хватало. Товар был в красивых цветных упаковках, как правило, непрозрачных, догадаться, что там внутри, было сложно. Вот на этой упаковке нарисованы колосья пшеницы. Там хлеб? Или зерно? Надорвав упаковку, Бутч обнаружил сладкое печенье. Попробовал одну. Понравилось, дальше шёл с упаковкой в руках.
Углубившись на приличное расстояние, он вдруг поймал себя на мысли, что не чувствует запаха. То есть, запахи были, но совсем не те, каких он ожидал. Тут ведь имелись скоропортящиеся продукты, стало быть, они уже должны были сгнить. А двери были закрыты и помещение почти не проветривалось. Где запах?
Повернув в очередной раз, он оказался в отделе хлебобулочных изделий. Булки, батоны, какие-то баранки, снова булки, но уже продолговатые, лепёшки нескольких сортов. Часть товара была упакована, а часть просто лежала на полках. Бутч протянул руку и взял с полки лепёшку. Даже не зачерствела. Запах странный, явно несвежий товар, но не зачерствела. Откусил кусочек. Неплохо, опять же, вкус странный, но есть можно.
Выбрав наиболее привлекательные изделия, он положил их в мешок. Что ещё. Здравый смысл подсказывал ему, что следует искать консервы в жестяных банках, но отдел с консервами всё никак не попадался, видимо, находился в дальнем конце, там, где сейчас темно. Зато попался отдел с сырами. Те немного подсохли, пришлось выбрать тот, что с нераскрытой упаковкой. Попутно нашёл колбасный отдел, откуда исходил слабый запах копчения. Тут было из чего выбрать, опять же, почти все продукты выглядели нетленными. Бутч отобрал копчёную колбасу и кусок говяжьего окорока, твёрдый, как дерево, зато хранится очень долго. А сверху добавил несколько пачек печенья и плитки шоколада.
Собственно, еды им пока хватит, нагружать себя сверх меры противопоказано, вдруг придётся бежать. Но он продолжал двигаться вдоль полок. Потом, когда стало уже совсем темно, вынул фонарь. У него был свой, но он решил использовать тот, что взял с мёртвого полицейского. Яркий луч выхватил из темноты новые полки с товаром. За поворотом оказался отдел спиртного. Бутч повернул туда. Дядя любил пиво, иногда позволял себе крепкую выпивку. Наверное, он будет рад, если Бутч захватит для него что-нибудь.
Остановившись у длинного ряда вин, Бутч провёл лучом фонаря из начала в конец. И какое выбрать? Подумав, он начал ориентироваться на цену, благо, она была написана здесь же. Вот это стоит аж две сотни. Хорошее? Может быть. А может и нет. Махнув рукой, он прошёл к противоположному ряду, где стоял коньяк. Это крепкое спиртное, которое Бутч никогда не пробовал. Оно и в этом мире стоит дорого. Можно взять. Большая матовая бутылка с надписями на галльском (кажется) языке переместилась в мешок. В следом начинался ряд с пивом. То, что это пиво, Бутч определил по надписям, местный язык был очень похож на тот, что принят у них на родине, а слово «пиво» пишется там и там одинаково. Удивила только тара, кроме бутылок имелись ещё и металлические банки, вроде консервных. Бутч здраво рассудил, что подобная упаковка куда надёжнее хрупкого стекла, а потому прихватил сразу пять банок. Рюкзак ощутимо потяжелел, но передвигаться пока не мешал.
Можно было возвращаться. Развернувшись, о нос к носу столкнулся с высоким худым мужчиной в рабочем комбинезоне. Высветив фигуру из темноты лучом фонаря, он немедленно вскинул пистолет, но тут остановился. Этот мужчина не делал попыток напасть, просто стоял и смотрел. Может быть, он жив? Определить по глазам не получалось, мешали тёмные очки. Он слепой? Вряд ли, одежда говорит о том, что он здесь работал, вряд ли работу доверили бы слепому.
— Эй, вы живы? — осторожно спросил Бутч, если не ответит, можно стрелять. — Скажите что-нибудь.
Человек в комбинезоне что-то пробормотал в ответ, почти не открывая рта. Прозвучало это невнятно, ответ можно было перевести, как «жив», «мёртв», «я тебя съем» и «пошёл в задницу». Но Бутч решил, что у найденного человека просто проблемы с речью, другие ведь совсем не говорили, а этот всё же выдал фразу.
— Я могу вам помочь… — начал было Бутч и осёкся.
Очки человека в комбинезоне развалились, точнее, даже разорвались на две части, обнажив чёрные, как антрацит, глаза. Случилось так оттого, что лицо внезапно расширилось, становясь отвратительной мордой зверя, передние челюсти выдвинулись вперёд, а на руках, которые он тянул к Бутчу, прорезались когти в два дюйма длиной. Комбинезон разошёлся по швам от выпирающих из под него мышц, клочья ткани разлетелись в стороны.
Он успел среагировать, противник ещё не закончил изменения, а пистолет уже разразился длинной чередой выстрелов. Бутч перестал нажимать на спуск только тогда, когда
