Затем тяжелые ворота бревенчатой изгороди с грохотом распахнулись, из пустоты ударили струи огня, и все стихло.
Чингиз сморгнул и потер глаза, точно отгоняя прилипчивый морок.
– Ты это видел?! – прошептал он, продолжая созерцать охваченный неистовым беснованием лагерь.
– Да, высокий господин, – завороженно подтвердил Двузубый. – Если это не демоны, то я представить не могу, что это такое!
Лил сжала виски и прикрыла глаза. Мир вокруг нее переливался нереально яркими цветами, деревья оплывали, будто восковые свечи, превращаясь в пористые каменные огрызки, в бесплодные мертвые пустоши, те вновь буйно расцветали небывалыми диковинными растениями с широкими вырезными листьями. Среди деревьев носились огромные клыкастые чудовища, а трава, еще совсем недавно едва достигавшая ей пояса, теперь смыкалась над головой и раскачивалась пышными зонтичными кронами.
– Я устала, – жалобно прошептала Лил.
– Соберись! – Голос Асимы звучал строго и непреклонно. – Энергия человека обитает там, где обитают его мысли. Твои же носятся вокруг Лешаги, точно слепни вокруг коня. Ты что же, полагаешь, если будешь думать о нем постоянно, это сильно поможет твоему избраннику? Он о тебе сейчас, верно, и не вспоминает. У него есть дело. И, стало быть, ничто другое для него вообще не существует. Впрочем, как для большинства мужчин. И это к лучшему. Иначе он – заурядная особь мужского пола – существо жалкое и никчемное. Учись быть не только желанной, но и полезной.
– Я и так полезна, – едва не плача от усталости и обиды, всхлипнула Лилия.
– Ну конечно, как же иначе? Куховарить, портки латать – как тут без тебя? Впрочем, и то и другое Лешага сам делает не хуже.
– Я стрелять умею! – возмутилась девушка.
– В Диком Поле только младенцы не умеют. И то лишь до тех пор, пока им оружия не дадут. А вот так сможешь? – Асима вперила пристальный взгляд в пасущихся на лужайке коней. Те, словно по команде, повернули к ней головы и вдруг попятились, оглашая лес тревожным ржанием и вставая на дыбы. – Ну-ну-ну, полно! – Она укротила ярость своего взора, глянула ласково, и лошади неспешно потрусили к ней, желая по-кошачьи потереться о руки доброй хозяйки.
– Как ты это сделала?
– Всему научишься, если только не будешь себя жалеть. То, что умею я, лишь слабая тень того, что дано тебе. Учись, стань неодолимой, и Лешага будет нуждаться в тебе, как сегодня ты в нем. В старину говорили, что мужчина в семье голова, а женщина – шея. Так что, сама понимаешь, куда шея повернет, туда голова и смотрит.
Лил тяжело вздохнула и вытерла слезы.
– Я сейчас видела такое невероятное чудовище, больше дома, очень страшное.
– Ну конечно. И вон те папоротники над головой, она кивнула в сторону Луга, где меланхолично жевали лошади.
– Ты знаешь?
– Конечно. Ты провалилась слишком глубоко в бездну времени, только и всего. Твое сознание еще не может своей волей управлять уровнем погружения. Оно должно цепляться за какие-то вехи, например, карта, помнишь, на том берегу? Существа, которых ты сейчас видела, и впрямь когда-то жили здесь, но уже очень-очень давно.
– До Того Дня? – осторожно уточнила Лил. А вдруг какой-нибудь монстр сумел пережить ужасы катастрофы?
– Задолго до Того Дня. У них был свой Тот День. Это было столько тысяч лет назад, что ты и представить себе не можешь. Но запомни, время – это человеческая выдумка. На самом деле его не существует, или, вернее сказать, все существует одновременно. Нет ни прошлого, ни будущего, только настоящее, и то – довольно условное. Как бы ни старались, мы неспособны понять, что в нем истинно, а что лишь марево. – Она хотела еще что-то добавить, но почувствовала легкое покалывание в кончиках ушей, точно вернулась с мороза, и теперь кто-то с силой растирал их. – Это еще что?! – Асима вдруг насторожилась.
Кто-то искал ее, прощупывал тьму непроглядного тумана, служившего ей защитой от непрошеного вторжения.
– Ладно, передохни немного, потом продолжим.
Сестра Бирюка отошла к костру помешать в котле просяную кашу и, точно рукою за тонкую нить, уцепилась сознанием за невидимый луч поиска.
«Кто это здесь такой ловкий?» – бормотала она про себя, монотонно перемешивая варево. В следующий миг ложка, привязанная к длинной палке, чуть не выпала у нее из рук. – Седой Ворон? – прошептала она. – Вот нежданная встреча, какой гость дорогой! Что ж, добро пожаловать! Стало быть, пора озаботиться подкреплением.
Арслан стоял у единственного оконца лачуги, именуемой здесь ларьком, еще недавно служившей пристанищем кому-то из временных обитателей перевоза. Не то жилище, не то лавка: одна комната, побольше, для товара, в другой – хозяйская лежанка, не абы что, но скоротать ночь вполне годится. Полководец знал, что местные жители приходили сюда лишь торговать и потому не слишком заботились об удобстве времянок. Их постоянные дома из толстенных бревен, обнесенные высокими заборами, скрывались в глубине леса и охранялись молчаливыми хмурыми бородачами, добывавшими мягкие звериные шкуры для продажи в ближних Бунках. Стреляли они редко, но всякий раз без промаха. Автоматическое оружие у лесовиков водилось крайне редко, и все же их лесные убежища не так-то просто было взять штурмом. Да и пойди сыщи их: день, а то и два по здешним чащобам проплутаешь, того и гляди в болотную зыбь угодишь. Эти нелюдимы порой специально в глубь топи гать прокладывают, да так, что в одну сторону легко пройти можно, а в другую – гать под ногами так и проседает. Только ступи – до скончания лет никто и следа не найдет.
Еще недавно военачальник досадовал, что, прознав о приближении отряда, местные хитрованы поспешили скрыться в лесу. Но сейчас это было кстати, иначе весть о демонах вмиг разлетелась бы по округе, и не только о демонах, но и о его нелепом поражении.
Хозяина перевоза, увы, придется убить, иначе он всякому проезжему станет рассказывать занимательную историю о ночном происшествии в лагере Несокрушимых. А ведь не каждый день подобное случается. Может быть, взять его с собой? Отчего-то не хотелось отдавать команду утопить безобидного старика, вся провинность которого состояла в том, что оказался не в то время не в том месте. «Необходимость порой перевешивает желание, – вздохнул Арслан. – Но все же…»
Один из сотников за его спиной докладывал количество потерь: десятки раненых, несколько убитых. А демоны? Похоже, боевые пули для порождений бездны не опаснее гороха. Во всяком случае, никаких следов ранений, мертвых тел, да что там – ни малейшего клочка шерсти или сломанной иглы! Арслан прикрыл глаза, вспоминая миг, когда исчадие Ноллана сбросило прельстительную личину и явило свой истинный вид. Да уж, против таких тварей его войску пока что сражаться не приходилось. А ведь теперь придется!
