металлом и смазкой.
— Какой же ты любопытный, милый, — сказала Сиф звучным грудным голосом. — Мы не должны держать нашу гостью на пороге. Проходи, Сигюн, милости просим. А Локи… Он разве не с тобой?
— Нет, он остался дома. У него какие-то важные дела. Вот я и отправилась одна, — ответила Сигюн. — Прикажите слугам расседлать коня и накормить его, а то он немало проехал. Сейчас же сами знаете, какая ситуация с транспортными коридорами.
На самом деле конь проехал около десяти километров, чтобы успел вспотеть. Конечно, Сигюн могла появиться и ближе, но тогда бы чуткий нос Хёда не почувствовал резкого запаха конского пота. Пришлось прыгать раньше, чтобы видимость поездки была полной.
— Да после того, как норны пропали, в самом деле стало дико неудобно. И, как назло, мы не набрали нитей и пряжи на будущее. Эх, знали бы, что так случится, — покачал головой Хёд.
— Да уж, знали бы, что так всё произойдет, — Сигюн тяжело вздохнула, показывая, как она сожалеет о произошедшем.
И чуть дернула за край полотна на телеге. Полотно колыхнулось, но не показало того, что находилось внутри.
— А что там, Сигюн? — не смогла удержаться от вопроса Сиф.
Сигюн еле заметно улыбнулась. Всё-таки женское любопытство сыграло свою роль. Так говорил тот молодой смертный, с которым её муж задумали остановить Рагнарёк. Похоже, смертный знал толк в женской психологии, да и по уму, хоть не мог сравниться с мужем, но был гораздо умнее многих смертных, если не сказать богов.
— Вы точно хотите это знать? — прищурилась Сигюн.
— Я сгораю от нетерпения! — признался Хёд. — Там какая-то конструкция… Может быть одна из тех, что позволяют смертным быстрее передвигаться в реальном мире? Её вроде бы мопедом называют…
— Нет, не совсем так, — хитро улыбнулась Сигюн. — Но можно сделать ещё одну попытку.
— Там металлический куст, позвякивающий при приближении хозяина? — спросила Сиф.
— И снова не угадали. Я не буду больше вас томить и признаюсь честно. Тут металлический оракул, безошибочно трактующий карты Иггдрасиль. Игрушка, которую нам продали дверги-кузнецы! — торжественно заявила Сигюн и дернула за край полотна.
Полотно немного потянулось, обнажив край постамента. Постамент был настолько отполирован, что создавал впечатление зеркальной поверхности. В этой самой поверхности отразились заинтересованные глаза Сиф и белая повязка Хёда.
— Ого, должно быть забавная игрушка. А уж дарить подобное богу судьбы — вдвойне забавнее, — улыбнулся Хёд и спросил: — Сигюн, ты очень голодна? Просто мне не терпится взглянуть на такое чудо…
— Я по пути перехватила пару горстей морошки, так что не умру от голода прямо сейчас, — ответила жена Локи.
Сиф пыталась что-то сказать в защиту гостеприимства, но снедаемая любопытством проглотила слова. Ей тоже была интересна новая игрушка. А уж если она предсказывала будущее и могла увидеть, то, что скрыто под покрывало неопределённости…
Сигюн улыбнулась и сильнее дернула за покрывало. Оно сползло, обнажив то, что под ним было.
Ведьмак правильно говорил, что женское любопытство и вера в гадалок всегда играли на руку мошенникам. Поэтому и выбрали образ гадалки для своей аферы. А гномы-дверги быстро соорудили металлическое подобие благообразной старушки в платочке. И у этой старушки из кармана вылезали карты колоды. Карты падали в подставленную ладонь, а уж как их трактовать…
— Что там, Сиф? — спросил Хёд. — Что это?
— Это напоминает сидящую в окне старушку, которая смотрит на нас по-доброму и улыбается, — ответила Сиф. — У неё такое располагающее лицо… А что нужно делать?
— Подойди, проведи по плечу и что-нибудь спроси, — сказала Сигюн. — У нас всё сбылось. Мы назагадывали на будущее, проверили прошлое, убедились в настоящем и теперь у нас нет причин оставлять гадалку у себя. Поэтому и решили подарить вам. Возможно, вам она будет нужнее…
Хёд подошел ближе, ощупал бюст старушки чуткими руками, а после провел по плечу.
— Что тебе нужно, рогоносец? — неожиданно грубым мужским голосом спросила добрая старушка.
Читатели Автор Тудея узнают в этих отзвуках голос Кузьмы, но вот Хёд читателем Автор Тудея не был, поэтому уронил челюсть на булыжную поверхность двора, да так и застыл. Рядом шмякнулась челюсть Сиф. Сигюн постаралась удержаться от смешка — слишком уж уморительными были рожи богов…
Ещё один день в обществе Тора…
Да, я выдержал, но черт побери — каких же нервов мне это стоило!
Дошло до того, что я даже залез в свою ведьмачью сумку, хотел снова усыпить этого узколобого засранца. Причем узколобого вовсе не из-за размеров черепа. Нет! Он просто настолько достал своей непосредственной тупизной, что хоть стой, хоть падай. К тому же у него взыграло мужское либидо, и он начал активно приставать к Маринке.
Уже наедине с Локи я узнал, что это он придумал подослать суккубку к Тору. Для разогрева мужской крови, как он сказал. Чтобы она подразнила его перед встречей с Сиф. А уже когда Тор появится у Хёда, то разогретая кровь всколыхнет бывшие чувства и тогда он снова влюбится в свою благоверную.
Ну что сказать? Большей хрени я бы и сам не мог придумать.
Получится?
Да черт его знает.
Я уже не был уверен ни в чем. И вместе с тем мог предположить, что получится. Как раз ко времени нашего прибытия «троянский конь» должен ввести в заблуждение не только Хёда, но ещё и саму Сиф. То есть очернить эту пару в глазах друг друга и когда Тор появится, тогда и у Сиф в груди колыхнется забытое чувство.
Да, такой вот расклад.
И не надо на меня так смотреть. Если вы считаете это подлостью и низостью, то вспомните — что стоит на кону! Если у этих богов не будет военачальника, то сорвется Рагнарёк! А сорвется это крышесносное мероприятие — не умрут миллионы людей и не перекинется в реальный мир, где останутся в целости и сохранности миллиарды.
А у меня появится Елена Прекрасная… И неплохая награда в придачу…
Так что никакой низости — сплошная выгода для народа и людей. А боги… Они поссорятся и помирятся. Всё вернется на круги своя, когда я вернусь в реальный мир.
Я сидел за обеденным столом, мрачно жевал жареную говядину и размышлял — как бы успокоить игривого Тора до отправки к Хёду? Рядом плюхнулся Локи. Он-то как раз был весел и на явном подъеме.
— Чего такая рожа кислая? Говядина не по вкусу? Или соус не хорош?
— Ага, ты спроси ещё: «Ты чего, мил друг, не весел? Что головушку повесил? Не утайся предо мною! Всё скажи, что за душою!» — ухмыльнулся я, вспомнив стишок из большой поэмы-сказки моего мира.
— Спросил бы, но рифмовать лень. Чего ты сидишь, как сыч? Или за свою служанку переживаешь? — Локи склонил голову на плечо.
— За Чоплю? Да что за неё переживать-то? Она сама за себя постоять сможет, — пожал я плечами.
— Да нет, вон за ту, — Локи показал пальцем на Марину, которая как раз внесла на подносе жареную индейку.
Индейка бесстыже раскинула в стороны поджаренные ноги и явно намекала на что-то непотребное. Марина не намекала ни на что подобное, но маслянисто сверкнувшие глаза Тора ни секунды не спускались с её грудей.
Впрочем, что это я говорю? Марина одним своим существованием намекает на непотребство. У меня при взгляде на неё и достаточно откровенный костюм тоже кровь начинала играть. Что говорить про Тора?
— За эту я опасаюсь, — признался я честно. — Всё-таки её отцу дал обещание, что с ней ничего не случится. А если Тор вдруг не удержится и начнет распускать руки, то девчонка может ему ещё пару раз по хареографии заехать. И на этот раз он вряд ли будет таким уж добрым… Надо бы как-нибудь его отвлечь…
— А как? Играть с ним в спортивные игры бесполезно — он слишком силен для всех нас. Играть в карты со мной он не станет — знает, что все карты крапленые, — развел руками Локи.
— Силен, говоришь? — задумчиво спросил я. — А если… Слушай, как раз на силе мы его и поймаем. У тебя есть какой-нибудь молоток или кувалда?
— Гантеля есть литая. Сигюн занимается иногда пилатесом, вот у неё как раз такая и найдется.
— Богиня? Пилатесом? Откуда вообще слово-то такое знаешь?
— Ну, попался к нам один эльф из реального мира. Вот он и научил всякому-разному. Если бы не был таким жеманным и чересчур слащавым, то мог бы даже и познакомиться с тобой.
— А что с ним?
— Был жеманным и чересчур слащавым, — пожал плечами
