глубоко вдыхали этот дым. Русу, чтобы не обидеть хозяев, тоже приходилось вдыхать… точнее, имитировать вдох. Алкоголь и наркота сделала свое дело, так что вскоре веселье перешло в откровенно безудержную форму.
– А теперь гонки!!! – заорал каган и вскочил на ноги.
Его крик поддержали радостным ревом остальные.
– Где моя колесница?!!
– Вот, великий!
Рус увидел, как к месту, где шла пирушка кагана и его приближенных – тарханов (что-то вроде бояр у славян), подогнали несколько арб, которые тащили за оглобли четыре пленника. Каган вскочил в одну из них, в остальные запрыгнули его приближенные, и тут же защелкали хлысты.
– Н-но, мои коняшки! Вперед!
Стегаемым пленникам не осталось ничего другого, как начать тащить колесницу, постепенно ускоряясь.
– Быстрее!
Эта не самая человеколюбивая забава вызвала у зрителей бурю восторгов. Они орали и, похоже, делали ставки на то, чья колесница придет первой. Рус мысленно поморщился. Что-то он читал про подобные забавы у авар, только вроде они не брезгуют запрягать в телеги еще и женщин. Настоящие дикари. Похоже, что с каганом соревновались всерьез, потому как он пришел к финишу не первым и даже не вторым. Что его, конечно, не порадовало.
– Плохие кони! Плохие! – в бешенстве стегал он выбившихся из сил и павших на колени пленников. – Вы недостойны оставить потомство, ибо от вас получатся такие же плохие скакуны!
С этими словами каган выхватил палаш и в две секунды изрубил пленников под одобрительный рев зрителей.
«Ч-черт, как бы на мне еще плохое настроение не выместил, – с тревогой подумал Рус. – Ему же никто не указ, а зарубит купчишку, так и хрен с ним, их еще много…»
К счастью, обошлось. Человек под кайфом быстро переключается с одного настроения на противоположное, так что вернулся он уже снова веселым.
– Так зачем ты хотел со мной встречи, купец?!
Рус повторил свою легенду про желание открыть новые торговые пути и попасть в Каспийское море.
– Торговля – это хорошо! Я дам тебе такое разрешение! Эй, Казикет! Где ты там все время бродишь?!
На зов кагана пришел давешний старик казначей.
– Я здесь, повелитель, всегда подле тебя. Что прикажешь?
– Напиши для него разрешение свободного прохода по моим землям, чтобы никто не смел его обидеть!
– Повинуюсь, повелитель, прямо сейчас все сделаю, – поклонился Казикет.
– Давай! А мы пока еще выпьем! Вина мне!
Казначей удалился, а веселье продолжило набирать обороты. Теперь гонки на колесницах устраивали авары чином поменьше, и они неизменно вызывали оживление, если не ажиотаж. При этом «коней», пришедших к финишу последними, рубили.
– Охранная грамота, – сказал незаметно подошедший к Русу Казикет.
Рус размотал свиток. Понятное дело, что ничего не понял, но письмо было выполнено какой-то оригинальной рунической письменностью.
– Благодарю…
Веселье тем временем перешло в ту стадию, когда люди становятся практически невменяемыми. Многие уже откровенно вырубились и валялись тут и там. Рус наконец смог улучить момент и удалиться, что называется, по-английски, то есть не прощаясь.
Вернувшись на галеру, он был встречен испереживавшейся сестрой, что кинулась ему на шею, да так, что чуть не сбила его с ног. Все-таки, как ни имитировал Рус дыхание наркоманского дыма, а надышался этой пакости изрядно.
Славян хоть и не выказывал свои чувства так ярко, но тоже было видно, что беспокоился. Да и дружинники выдохнули с облегчением при его возвращении. Умывшись холодной водой и немного взбодрившись, Рус приказал:
– Разбудите меня в предпоследнюю вахту…
И отключился. Ему показалось, что он открыл глаза в следующий момент, но сразу стало ясно, что это не так. Похолодало, над водой виднелась легкая дымка тумана. Еще раз умывшись, он всмотрелся в окружающую обстановку.
Стояла тишина. Большие костры прогорели, и сейчас догорали лишь небольшие костерки. И чем дольше он всматривался, тем крепче становилась идея, что только что пришла ему в голову.
«Наверно, до сих пор из меня кумар не вышел», – подумал он.
– Давно они успокоились?
– К середине ночи, – ответил брат.
Рус кивнул и пробормотал:
– Или эта идея из серии «наглость города берет»?
– Что?
– Да так, ничего…
– Придумал что-то?
– Придумать-то я придумал, только кажется, что эта глупость – результат того веселящего дыма…
– Расскажи! – попросила сестра.
Рус рассказал. Несколько мгновений сестра и брат смотрели на него с выпученными глазами, потом посмотрели на поле, потом снова на него, потом снова на поле и так еще несколько раз.
– Хм-м, а почему бы и нет? – вымолвил в итоге Славян.
– Действительно, – кивнула Ильмера, – может получиться. Другой возможности уже не представится.
Рус, подумав несколько секунд, тоже кивнул и сказал:
– И правда. Стоит рискнуть…
Спустя несколько минут в полной тишине в лодочку спустились пять дружинников, а также Рус, Славян и Ильмера. Минута активной гребли, и они на берегу.
Не скрываясь и не тихарясь, мини-отряд уверенным шагом направился к месту, где веселился каган со своей свитой. Тут в полувменяемом виде валялось множество людей. Кто-то просто спал, другие шевелились, глупо улыбаясь, третьи дополнительно догонялись наркотическим дымком…
Охраны, с которой готовились столкнуться, не оказалось. Вот только кагана Рус на месте не обнаружил. Как и половины тарханов-бояр.
– Печально…
Да, взять в плен самого кагана было бы просто очешуеть как круто. Но, увы, чего нет, того нет. Правда, и без него хватало перспективных вариантов. Нашелся переводчик (что тоже очень ценно для общения), у которого он и поинтересовался, предварительно его растолкав, а куда собственно делся каган, что было непросто, ибо переводчик тоже сильно набрался и накумарился.
– Не знаю… – ответил он, осоловело осмотревшись. – Наверное, к наложницам поехал, они где-то там на острове посреди реки…
– Понятно… А это кто, ты знаешь? – спросил Рус, указав на одного из авар иранского вида в богато выглядевшей одежде.
– Тархан Чагулали…
– А это?
На этот раз Рус указал на узбеко-киргиза-казаха.
– Тархан Джугайрат.
– А этот?
Теперь Рус показал на типичного европеоида.
– Тархан Расен…
– Замечательно.
Рус, улыбнувшись переводчику, резко двинул ему в челюсть, отчего тот вмиг потерял сознание и обмяк.
– Пакуем этих троих, – приказал он, в свою очередь, пакуя свою жертву.
Дружинникам потребовались считаные мгновения, чтобы затолкать кляпы указанным тарханам и спеленать их по рукам и ногам, после чего забросили их себе на плечи.
– В арбу их…
Пленников погрузили в ближайшую колесницу, кои стояли рядом, брошенные в беспорядке.
– Уходим.
Так и пошли, катя чуть поскрипывающую осью арбу за оглобли. Если их кто и видел, то не дергались и не интересовались подробностями. А с чего, собственно, интересоваться? У всех свои дела и чужих вроде как быть не должно. Так и дошли.
