плохо.
По пути у нас под ногами путаются жители Краснодара, которые, в панике драпают кто куда. Кажется, их мало волнует, кто будет управлять полисом.
Смерть Браги, по всей видимости, оказывает значительное влияние на фракцию. Ошеломляющее, я бы сказал. Она буквально трещит по швам.
Тем временем, несмотря на хорошее знание местности и ловкость, стражники существенно уступают моим солдатам в характеристиках. Разрыв между нашими отрядами только уменьшается.
Стражники пытаются использовать редких гражданских в качестве живых щитов и отвлекающего манёвра, но это оказывается безуспешным.
Я не собираюсь рисковать жизнями своих подчинённых ради чужих игроков, так что планы стражников проваливаются, позволяя нам ещё больше сократить дистанцию.
Ощущая, как им в спину буквально тычут копьями, враги стремительно врываются в просторный особняк, нет, в настоящий дворец на высоких сваях.
Я и бойцы как раз сражаемся с последними гадами на подводящих к главному входу лестнице, как ворота со скрипом запираются.
Игроки, брошенные нам как отвлекающий фактор, непатриотично и с обидой в глазах поднимают руки вверх, сдаются.
— Замечательно, Малой, вяжите их, — обращаюсь я к подчинённым нашего главного разведчика, в то время как сам разглядываю дворец.
Он просторный, с высокой крышей и огромным куполом в центре, напоминает восточный храм или дорогой отель в Турции. Наверняка, Брага чем-то подобным и вдохновлялся при постройке.
— Ворота заперты, как и все подходы. Крысы забаррикадировались намертво. Ещё попробуй их выкурить, — подходит ко мне Майор, утирая пот со лба.
Всё же игры в догонялки по всему Краснодару — это вам не хухры-мухры.
— Тогда действуем по классике. Третий с Малым решают вопрос с верхними этажами. Мы прорываемся старым добрым способом, — приказываю я.
Уже второй раз за время военных операций в мире Системы мне приходится штурмовать здания.
ОМОН что ли свой для этой цели завести? «Всем лежать, мордой в пол»⁉ Построить специальный дворец для этих целей, и на нём тренироваться.
Не самая глупая идея, кстати. Надо будет обсудить со своими вояками.
Солдаты мгновенно приступают к реализации плана.
У нас нет штурмовых лестниц, поэтому приходится использовать человеческую стремянку, чтобы разведчики под руководством Третьего и Малого могли забраться наверх.
Мой телекинез также оказывается полезным. Хотя я не мог поднять полностью вооружённого игрока, но зато мог придержать, снизив вес.
Таким образом, солдаты с высокой Ловкостью вскарабкиваются по балконам на верхние этажи, где никто даже не подумал укрепить двери. Действительно, кого им опасаться в центре собственного полиса.
Не дожидаясь обнаружения лазутчиков сверху, я сосредотачиваюсь на главных воротах, точнее, на их петлях. Небольшое усилие, и они начинают шататься.
Телекинез — действительно удивительная сила. Вырвать ставни может быть сложно, но расшатать петли и оторвать их от ворот уже выполнимо.
Отпив из тыквенной фляжки Королевского Сидра, я резко тяну на себя, и ослабленные крепления отрываются от ворот. Две тяжёлые ставни с грохотом падают на землю, открывая нам путь.
А также являя мне и солдатам ошарашенные и недоумевающие рожи стражников, которые старательно баррикадируют двери.
Действительно, двери же принято выбивать внутрь, а не наружу.
Сюрприз!
— Вперёд и напролом! — взмахиваю я сапёрной лопатой.
— Спарта! — поддерживают меня фалангисты и врываются в коридор сплошным потоком.
Начинается новая драка. Спартанцы теперь используют в бою сапёрные лопатки вместо копий, мечей и топоров.
Штурм логова работорговцев в Вавилоне только убедил меня в эффективности этого подхода. В тесном помещении слаженные действия бойцов в штурмовой броне и с коротким и мощным оружием представляют собой непобедимую мощь.
Спартанцы действуют группами по двое или трое в коридоре, прикрывая друг друга щитами. Где есть третий боец, он встаёт позади товарищей и использует копьё.
В коридорах бои обычно происходят на коротких дистанциях, где поддержка копейщика оказывает серьёзное давление на противника. Попробуй только подойти к воину с длинным древком в узком проходе, когда нет возможности увернуться или использовать своё оружие! Тем более что его защищают два щитоносца!
Стражникам Краснодара ничего не остаётся, кроме как отступать вглубь внутренних комнат, уступая нам территорию метр за метром. На полах остаются следы крови, трупы оседают на каменном полу, мгновенно исчезая, а декоративные вазы и статуэтки неоднократно используются как метательные снаряды. Дорогие шторы превращаются в уродливые тряпки, затоптанные и залитые кровью. Дорогая мебель разрушается на куски, превращаясь в мусор, когда защитники используют её в качестве импровизированных баррикад.
Стражники сражаются до последнего. Чем выше они поднимаются, уступая нам этаж за этажом, тем упорнее становится их сопротивление. Становится ясно, что мы приближаемся к чему-то важному, что они так упорно защищали.
Я также нахожусь в первых рядах среди своих бойцов. Сколько времени мы сражаемся? Десять минут, двадцать, час, два или целый день? Время в этой однообразной работе теряет своё значение. Входишь в новую комнату, короткая стычка с защитниками, убийство одного-двух, и всё повторяется снова.
Только подход Третьего и Малого со своей группой спецназа позволяет нам преодолеть один из залов. Стражники, вытащив десятки кувшинов с маслом из кухни, уже планировали поджечь себя вместе со всем комплексом.
Тактика террористов-радикалов. Но их планы провалились, когда наши разведчики спустились на них сверху, используя тяжёлые шторы.
Миг, и недопироманты оказываются пущены на фарш.
А мне же удаётся войти в самое сердце дворца Браги, а конкретно в его рабочий кабинет Лорда и его просторные покои.
Здесь нас встречают служащие и клерки, а также управляющие полисом, или тем, что от него осталось.
Осознав, что стражников больше нет, они спокойно сдаются на мою милость. Что ж, хоть какая-то удача.
Покивав Третьему, чтобы он занялся разбором поле боя, я покидаю дворец. Внутри поместья Браги витает неприятный запах после всех событий, и я хочу подышать свежим воздухом.
* * *
Сердце Краснодара в нашей власти, но не весь посёлок. Несмотря на то что мы уничтожили не меньше двух десятков стражников и взяли столько же в плен, Краснодар всё ещё оказывает сопротивление. По словам Майора, который устанавливает контроль над территорией, сопротивляется только бражный завод на окраине города. Он занимает несколько больших бараков и похож на работные дома Вавилона, с который, возможно, скопирован.
На вид завод напоминает монструозную фабрику 19–20 веков.
Если бы она ещё была сделана не из неотёсанного камня и дерева, а из металла, так и вовсе бы спутал с современным каким-то предприятием!
Здание оцеплено лёгкой пехотой, к которой постепенно подтягиваются фалангисты после двух непростых боёв.
У меня ограниченное количество людей, поэтому приходится действовать с тем, что есть.
Майор, организовавший оцепление, кивает мне при моём приближении.
— Как обстановка? — спрашиваю я у опытного воина.
Его нахмуренное лицо говорит о том, что дела обстоят не так радужно, как хотелось бы.
— Мухомор, начальник бражной фабрики, и его рабочие забаррикадировались внутри и угрожают взорвать завод, если будет предпринята попытка штурма, — докладывает он.
— Понятно, — киваю я. — А какие у них требования? Не могут же они просто так там сидеть.
— Да вот в чём проблема: требований никаких не выдвигали. Просто сообщили, что если мы пойдём в атаку, они подорвут себя вместе с фабрикой. Всё. Ждал вас, Мой Лорд, — пожимает он плечами. — Работа с террористами — не моя специальность.
— Но они и не являются террористами в привычном понимании, — возражаю я.
— О чём вы? — интересуется мужчина.
— Сейчас разберёмся, — отвечаю я и выхожу вперёд, чтобы быть хорошо видимым из фабрики. Я не беспокоюсь о взрыве, у меня в запасе есть духовный доспех.
Да и я надеюсь, что правильно разгадал планы Мухомора.
Не хочется, чтобы крупнейшая алкогольная фабрика в известной части мира так быстро закончила своё существование. Это была бы большая потеря!
— Я — Лорд Шурик, Лорд Спарты, Тот, кто убил Брагу, Лорда Краснодара! Жду, чтобы начальник фабрики, Мухомор, вышел на переговоры со мной лично! Только я и он! — кричу я в сторону молчаливого здания.
Где-то минут десять ничего не происходит.
После открывается неприметная дверь, и оттуда выходит бледный, как мел, старик.
Первое, что бросается в глаза — это его густая борода, торчащая во все стороны, и отчётливая лысина с морщинистым лбом. Если Мухомор и распределял очки характеристик, то на Харизму он точно положил, большой, как его лысина, болт.
С таким видом его только в гроб
