- Ты бы бойца взял, - сочувственно сказал оружейник.
- Да пропуск выписывать...
- Это да. У нас строго.
Пропуск все равно пришлось выписывать - рацию должен был получать непосредственно радист. Женька выскочил на улицу - личный состав отдыхал в кузове. "Механики-водители" спали - Коваленко даже во сне обиженно утыкался физиономией в борт. Остальные сумрачно смотрели, как Земляков забрасывает в кузов добытые богатства.
- Отож, а сапоги дэ? - поинтересовался Торчок.
- Не выписывали мы. По ноге обносить не успеем. Да вы поможете или нет?
Помогли. Коваленко сел, принялся раскладывать комплекты. Судя по мрачной роже, старший лейтенант не спал. Оно и понятно, пусть и отвернешься мужественной бесстрашной спиной к боевым товарищам из прошлого, но особого спокойствия не прибавится. Женьке стало даже малость смешно: Коваленко и Шведова хранили весьма похожее выражение мрачной сосредоточенности.
- Леха, потом доспишь. Агрегат нужно принять.
Заспанному Трофимову слили, он умылся и слегка проснулся. Двинулись принимать радиотехнику и батареи. На дополнительную батарею требовалась еще одна подпись. Женька опять пошел по этажам. Извиняясь и поправляя очки, нажимая на "московская группа" и "сами понимаете". Дважды натыкался на Попутного: майор то курил с каким-то штатским солидным товарищем, то что-то рассказывал в кабинете - доносился уверенный говорок и смешки слушателей. Когда Земляков вернулся с дополнительной "визой" на требовании, радиотехник ругал Леху:
- Да ты вообще-то работал на "Север-бис" ?. Где вас таких учат?
- Товарищ старший лейтенант, у меня сержант контужен, да еще не спал двое суток, - вступился Женька. - Люди у нас стойкие, но всё-таки живые.
- Вот вы с контуженым на сеансе и будете мучатся. Ладно, пусть расписывается...
Потянулась бодяга с оформлением шифроблокнота и прочей сложной и малопонятной радио-бюрократией. Женька сидел на неудобном ящике и размышлял: зачем Попутный именно так все обставляет? Нет, погонять сопляка-лейтенанта по кабинетам - это святое. Собственно, и не поймут майора, если его бойцы будут прохлаждаться, а сам старший опергруппы будет по этажам скакать. Вот на кой черт нужна радиостанция и зачем нужно так засвечиваться? Зная таланты майора-клоуна, можно не сомневаться, что свежую форму, оружие и паек Попутный мог бы практически в любой войсковой части выцыганить. Зачем ему реклама и шум нужен? Тщеславие майорское в иной плоскости сосредоточено (кстати, совершенно неясно в какой). Но настойчиво "светит" он и себя, и Землякова. Радиста-водителя можно не считать - он случайно приписанный, следовательно, с Лехи какой спрос. Неужели Попутный какую-то свою многоходовку строит? Используя всех, кто под рукой оказался? Но зачем же Маринку так лицом в грязь тыкать? Нужно, чтобы она сорвалась? Или наоборот, пусть сейчас дотла выгорит, тогда манипулировать будет легче?
Оказывается, забыл Земляков, какие к "Северу" батареи увесистые. А ведь совсем недавно было...
- Леха, я тебя к машине провожу, "сидоры" возьму. Обещали, что кладовщик на продскладе к 17-00 будет.
- Товарищ лейтенант, нехорошо выходит. Мы там сидим, а вы выписываете, таскаете...
- Мне практика нужна, - пробурчал Женька. - Ты рацию проверяй, освежи в памяти. Отвык, небось.
- Извините, мне бы в общих чертах понять, с кем связь держать надо будет.
- Понятия не имею.
На Декабристов Земляков сгонял на попутной машине. С маскхалатами проблем не возникло. Выдала форму этакая дородная строгая тетенька с ручищами как у тренированного самбиста. Наверное, ни один десяток полицаев в тылу врага передушила. Впрочем, к очкарику-лейтенанту тетка отнеслась снисходительно, даже испрошенную саперную лопатку, не указанную в требовании, поворчав, выдала.
Вернулся Женька на той же попутке. Рассказывал водителю о том, как финнов из Выборга вышибали. Хорошо что отвлекся - на ленинградские улицы смотреть было тяжко.
Личный состав сидел в "Диверсантке" приводил в боевую готовность полученное оружие, но морды у всех троих были красные, злые, - как пить дать, опять вели историко-политическую дискуссию.
- Вроде и дело у вас, а всё отвлекаетесь, - печально сказал Женька. - Я всё понимаю, но товарищу старшине можно бы и подсказать, что у нее нос в солидоле.
- Это не солидол, товарищ Земляков, а пушечное сало , - резко сказал Коваленко.
Шведова принялась утираться чистой портянкой.
- Так точно, пушечное, товарищ старший лейтенант, - поправился Женька. - Вот, теперь и на ухе. Разрешите приступить к получению продуктового пайка?
- Да иди, иди, - пробурчал Коваленко, заглядывая в ствол новенького пистолета.
- А оно тама ведра воды не найтить? Отож очень полезно горячи головы остужать, - заметил Торчок.
- Если вы еще вглубь копнете, то брандспойт тянуть придется, - заметил Женька.
И Шведова, и старлей враз заскрипели зубами. Земляков, вытряхивая на ходу вещевые мешки, поспешно отступил под защиту стен Большого Дома.
Склад был открыт, правда, вместо копченной колбасы, значившейся в требовании, всучили сомнительный шпик. Женька намекал на санкции из центрального аппарата, но колбасы, по-видимому, действительно не было. Зато за финскую зажигалку удалось выменять три плитки шоколада "Кола". Продовольственный лейтенант клялся, что ценный продукт списан исключительно из-за помятой и подмоченной коробки, а так свежий и нормальный...
Следовало доложить начальству, что группа готова к любым свершениям. Женька, отягощенный набитыми "сидорами", в очередной раз двинулся по лестнице. Уже знакомый майор махнул в конец коридора - Попутный где-то там скрывался. Точно, курил командир у открытого окна в компании еще двух майоров и молодцеватого старшего лейтенанта с огромной лакированной кобурой на поясе. Надо сказать, смотрелся трофейный парабеллум в тылу довольно нелепо.
Навьюченного Женьку герои-контрразведчики встретили неожиданным взрывом хохота.
- Да вот он, наш Онегин, - улыбаясь, кивнул Попутный.
- Так точно, - Женька заставил себя смущенно улыбнуться. - Товарищ майор, я всё получил...
- Ну, наконец-то, - Попутный начал прощаться, пожимая руки новым знакомым. Старлей, скалясь парой золотых фикс, неожиданно протянул крепкую ладонь Женьке:
- Ничего, Земляков. С кем не бывает. Втянешься.
- Так точно...
Когда уже сдали пропуска и миновали пост у огромных дверей, Женька не выдержал и спросил:
- Над чем ржали-то?
- Ты особенно не обижайся, - рассеянно сказал Попутный. - Я там рассказал, как ты удивился, впервые финна увидав. Ты ведь удивился?
