— Сидите здесь. И попытайтесь выдумать такое объяснение своему поведению, которому бы я поверил.
Генерал Бельфор вышел в коридор, горело только аварийное освещение, там стоял врач и еще один офицер.
— Что скажете, мсье Дюкло?
— Интересный случай… — сказал Дюкло, по привычке протирая руки пропитанным дезинфицирующим раствором носовым платком[51], — я бы хотел взять тело на кафедру и поработать с ним, вы не возражаете?
— Возражаю. По крайней мере, пока. Но можете работать здесь, здесь тоже есть морг. Что скажете?
— Очень интересный случай, мсье генерал. Ему сломали шею, но клиническая картина не сходится. На шее я не обнаружил следов.
— То есть? — не понял генерал.
— Когда вы ломаете шею человеку, вы должны использовать либо собственные руки, либо веревку, либо что-то в этом роде. Нужно приложить усилие, значительное усилие — на коже, на тканях должны остаться следы и кровоподтеки. От всего остаются следы. Так вот — в данном случае — никаких следов нет, даже малейших.
— Он мог применить какой-то захват.
— Следы все равно бы остались, только в других местах. Я осмотрел все — следов нет. Кроме тех, которые оставили вы.
— А вы не могли перепутать?
Врач оскорблено покачал головой.
— Хорошо, хорошо… — примирительно поднял руку генерал, — так каково же ваше заключение, мсье Дюкло?
— Случай интересный, я не могу дать заключение сразу, нужны дополнительные исследования. Но я бы сказал — предварительно, мсье генерал, только предварительно — что он сам себе сломал шею.
— Вы понимаете, что говорите, мсье Дюкло?
— Понимаю, мсье генерал. И еще…
— Да?
— Кажется, вы перестарались. Я имею в виду при пытках. У этого человека кровяное давление поднялось настолько, что в глазах полопались все капилляры, они полны крови. Я, конечно, не буду этого упоминать, но…
— Этот человек после последнего сеанса был жив и разговаривал минут пять.
Врач усмехнулся.
— Зачем вы это, мсье генерал? Я знаю правила. Этот человек после того, что вы с ним сделали, не мог ни с кем разговаривать. От кровотечений он ослеп, я уверен, что при вскрытии мы обнаружим сердечный приступ или кровоизлияние в мозг или то и другое разом. Я же предупреждал ваших палачей о том, что перед допросом надо хоть давление у человека померить. Иначе он может умереть и ничего вам не скажет.
— Хорошо, идите…
Оставшись один, генерал Венсан Бельфор, известный как "Молот Ислама" — в кровь разбил о стену кулак.
0 8 июня 2014 года
Авианосец Адмирал Колчак
Конечно же, пытать меня не стали. Оснований к этому не было, к тому же — русский авианосец был совсем недалеко от их берега. Я ответил на те вопросы, на какие считал нужным — после чего меня под конвоем доставили до базы ВВС Рауль Салан, где совершил посадку транспортный самолет снабжения — чтобы доставить меня обратно на авианосец.
Обратно — я летел совсем без комфорта, на небольшом транспортном самолете, используемом для перевозок между авианосцем или берегом. Он мог доставить ракету воздух-земля, самолетный двигатель или группу пилотов на смену вылетавшей свой тур и отправляющейся на берег: авианосцы редко заходили в порты, потому что там они становились уязвимыми целями. Сейчас этот самолет доставлял на борт авианосца меня одного — и в нем сильно пахло рвотными массами, отчего мне пришлось повязать пропитанный кельнской водой платок на лицо. Так, я стал похож на старого пирата…
Офицеры разведцентра встречали меня на палубе — из чего я заключил, что дело дрянь. Если бы у них была работа — никто не стал бы шляться по палубе…
— Пустышка? — спросил я.
— Пустышка, господин вице-адмирал…
Я вздохнул. Предстояла такая пахота, что и раб на галерах не позавидует…
— Нашу очаровательную гостью отправили с корабля?
— Так точно. Доставили в лучшем виде.
Следующие несколько часов — мы посвятили обработке собранной разведывательной информации.
Ермак сбросил нам более пятидесяти возможных контактов… иногда много информации еще хуже, чем если бы ее не было вообще. Плюс — к этому у нас были гигабайты снимков высокого разрешения со спутника, на основании чего — компьютер создал детальную трехмерную карту местности. Сейчас мы просматривали "контакты", пытаясь найти, как ушел генерал Абубакар Тимур…
Работа эта муторная, кропотливая и не факт, что к чему-то приводящая. Выполняется она вот как: ты получаешь все данные, какие только возможно получить, загружаешь их в компьютер, оцифровываешь, если они не оцифрованы. После чего — ты начинаешь перебирать кадр за кадром, картинку за картинкой, пытаясь найти либо нужных лиц, либо подозрительные модели поведения. Существует целый список подозрительных моделей поведения, он составлялся еще по Персии и с тех времен только обновлялся. Подозрительным может быть что угодно… выставленная у неприметного и небогатого дома охрана, грузовой автомобиль большой грузоподъемности во дворе жилых домов, погрузка мешков в закрытый фургон или переноска мешков в здание, не являющееся складом или магазином, что-то похожее на трубу на плече, несколько человек преследуют одного человека, один человек копает что-то лопатой у дороги, человек лежит на крыше и наблюдает. Сейчас — компьютерные системы шагнули далеко вперед, каждый снимок автоматически анализируется на наличие подозрительных моделей поведения и классифицирует их по степени опасности, оператору остается их только интерпретировать (по возможности) и передать для принятия решения. А решение могло быть самым разным, вплоть до нанесения ракетного удара.
Нашли мы и то, как скрылся генерал Абубакар Тимур. Благо и временной и географический отрезок для поиска был небольшим, а спутниковые снимки были просто изумительными. Мы заметили военный вертолет, зависший над крышами, а потом удалившийся. С этого военного вертолета не высаживался десант, наоборот — мы заметили, что он принял на борт людей. И ушел — в ту сторону, где не было военных баз, а был только гражданский аэропорт. Французы помогли Тимуру, выхватили его у нас из-под носа.
Оставалось одно…
Среди мастеров тайных дел есть один прием… который как-то в шутку использовал сэр Артур Конан-Дойль. Довольно жестокая проделка — он послал двенадцати своим друзьям анонимное письмо следующего содержания: Все раскрыто — немедленно бегите. В течение следующих двух дней все срочно отправились из Англии на континент.
В мире зазеркалья никто точно не может сказать, кто и что знает — но учитывая важность информации, применяется правило: мог узнать, значит — узнал, а паранойя является не болезнью, а насущной необходимостью. Именно на этом я и решил сыграть: у меня были всего несколько обрывков информации, не подходящих один к другому, плюс досужие домыслы из Интернета — но я мог сделать вид, что мне все известно.
