долго не приживалось. Барсика по привычке продолжали называть «котозяной». Но постепенно и новое название стало входить в оборот. В большей степени этому способствовал Сан Саныч.
Никитка вдруг увидел, что у Барсика на шее что-то висит. А Барсик стоял и как будто ждал, что он это заметит.
На шее была верёвка, к которой привязали небольшую металлическую пластинку. Именно привязали, пропустив верёвку сквозь дырочку и скрепив концы надёжными узлами.
Никитка трясущимися руками снял верёвку, взял железку в руку и увидел на ней небольшую надпись. Она была свеженацарапанной. Текс был лаконичный, но прокарябан глубоко, чтобы не стёрся ненароком.
Никитка даже вскрикнул от восторга, и бросился внутрь Левиафана. Барскик, оставшись один, в темноте, гордо сделал круг почёта по корпусу, осознавая, что совершил что-то важное, и степенно пошёл вслед за Никиткой.
Никитка бежал по Левиафану и кричал:
– Сюда! Все сюда!
У него даже была мысль врубить общую тревогу, но он успел сообразить, что этого делать не стоит. Зачем пугать людей.
В кают-компанию вбежали сонный Сан Саныч, перепуганная Машка и Женя на своём шагоходе тоже прибежала, хотя и несла вахту в это время.
– Что случилось? – спросил Сан Саныч, пока не строго, но если бы повод оказался недостаточно серьёзным, Никитка понял, что ему влетело бы за такое истеричное появление.
– Вот! – гордо сказал Никитка и положил на стол железку на верёвке.
– Что это такое? – удивлённо спросил Сан Саныч.
– Посмотрите! – гордо сказал Никитка и скрестил руки на груди.
Сан Саныч взял железку в руки. Маша и Женя подошли к нему сзади и заглянули через плечо, одна через правое, другая через левое.
Машка вдруг зарыдала и опустилась на стул, плача взахлёб.
– Это настоящее? – спросил Сан Саныч, хотя уже прекрасно понимал, что настоящее.
– Как бы высоко я не ценил Барсика, но сомневаюсь, чтобы он смог сам такое сварганить! – сказал Никитка.
Сан Саныч опять опустил взгляд на железку. Там было накарябано:
«Мы все живы, а вы?», после чего была подведена черта и подписано: «Руди».
После обстрела порта, сибариты не стали высаживаться на берег. Они остались на своём корабле. Было очевидно, что они преследовали Левиафан, но что в итоге случилось, было не понятно. Корабль сибаритов уже две недели стоял на одном месте напротив берега. Это наводило на мысли что Левиафан тоже где-то рядом. Но где именно, и почему сибариты не могут до него добраться, оставалось загадкой.
Они излазили все кучи напротив корабля сибаритов. Заглянули во все дырочки и норы, которые смоли найти. Не обнаружив ничего заслуживающего внимания, они решили сделать несколько наблюдательных точек и следить оттуда за ситуацией.
Была надежда, что Левиафан уцелел. Но ни подтвердить, ни опровергнуть они это пока не могли.
Руди постоянно был на одном из постов. Никогда не уходил вглубь свалки отдохнуть, хотя возможность такая была. Он всё время шутил и смеялся, так, что со стороны могло показаться, что он постоянно пребывает в хорошем настроении. Но Игорь уже успел довольно хорошо его узнать и он воспринимал сейчас Руди как взведенную и очень мощную пружину. Если вдруг она распрямится, то никому кто рядом мало не покажется. Он всё время пытался занять и отвлечь Руди, пока тот, наконец, не вызвал его на серьёзный разговор и не объяснил ему что так делать не надо. Что он, естественно, на взводе, но с контролем у него всё в порядке и причинять вред своим он точно не будет. Не для того его всю жизнь учили и вкладывали огромные деньги, чтобы он не смог держать себя в руках в экстренной ситуации. Самоконтроль, это главное чему их учили. А вот то, что Игорь его опекает, это реально бесит и тут можно нарваться на негативную реакцию. Игорь смирился и отступил. Но, уже уходя, Руди повернулся и сказал ему: «Спасибо!».
Ребята из племени подтянулись поближе и организовали места для отдыха в старых контейнерах. Большая часть населения острова сейчас была где-то неподалёку. Игорю это не нравилось. После того, что сибариты сделали с портом, собираться всем в одном месте было неразумно. Племя всю жизнь пряталось в лесу, специально не собираясь вместе. Но тут вдруг все старые навыки были забыты. Дело было в том, что всем хотелось увидеть Женю с Никиткой. Поверить в то, что они только вернулись и тут же погибли, ребята были не в состоянии.
Руди сидел на вершине ближайшей к кораблю сибаритов горы, глядя в прогал между двумя железными, ржавыми и изогнутыми листами на море, когда его ухо уловило посторонний звук. Он резко обернулся и увидел пристально смотрящие на него два глаза. Он непроизвольно выдохнул и потянулся рукой к сердцу. Там, как будто, что-то закололо. Это было новое и незнакомое ощущение. И глаза как будто увлажнились. Но, возможно, что это ему просто показалось.
– Барсик! – Руди протянул нему руки, – я знаю, что это ты! Как ты сюда попал? Где остальные?
Барсик подошёл и забрался к нему на колени. Это было впервые, но, похоже, радость встречи была взаимной. Руди провёл рукой по его шерсти.
– Какой ты грязный! Где ты лазил? – спросил Руди.
Шерсть Барсика была и правда, вся в земле и ржавчине. Он был не стального цвета, а грязно коричневого. Но это без всяких сомнений был он. Да и откуда тут может взяться другой револьвер?
Барсик спрыгнул с коленей и пошёл, но через несколько шагов остановился и повернулся к Руди. Весь его вид как бы говорил: «Ты что не идёшь? У тебя же есть вопросы, хочешь узнать ответ, иди со мной». После чего повернулся и пошёл уже быстрее. Руди спохватился и побежал следом.
Барсик привёл его на середину склона этой же горы. Потом, завернул куда-то, за торчащий огромный полусгнивший агрегат, видимо раньше бывший станком. Потом они полезли вглубь между наваленных балок и частей механизмов. Проходы становились всё уже, пробираться дальше было всё труднее и труднее.
Наконец, Барсик привёл его к плотному завалу, через который лезть дальше было уже невозможно. Света здесь было уже совсем мало, но Руди разглядел уходящий
