мира в землях Империи давно нет, от этого на душе стало неспокойно.
– Как думаешь, Вей Шен, – сказала она после размышлений, – зеленые повязки могут напасть на нас?
– Здесь? Не бойтесь, госпожа, – усмехнулся молодой воин. – Вас охраняет Нефритовый легион. С нами даже армия Императора не стала бы искать ссоры, не то что какие-то повстанцы. К тому же не забывайте про магистра! Уж кому-кому, а господину Шень Ену они точно не страшны. Я слышал, во время вашей свадьбы напали мятежники из храма Семи ветров, и магистр применил свои умения! Говорят, молнии сверкали до самого неба!
– Да… так и было. Кажется.
– Простите. Я увлекся и забыл, что случилось.
Перед глазами снова возникли туманные облики обезумевшего Си Фенга и умирающего отца. Кайсин с трудом прогнала их и взяла себя в руки, чтобы сдержать слезы.
– Все хорошо, Вей Шен, – тихо ответила она.
Но все было совсем не хорошо. И даже не плохо.
Намного хуже.
Путь привел их к краю затопленных рисовых террас. Границу между ними и покрытыми густой осокой лугами отделяли посадки кустарников и небольших деревцев. Вей Шен остановился возле пышной камелии, бутоны которой тянулись вслед заходящему солнцу, и отпустил коня. Тот резво пробежался по кругу, а затем принялся жевать сочную зеленую траву. Юноша же долго изучал цветы, затем сорвал один из них и повернулся к Кайсин.
– Это вам, госпожа, – зардевшись, сказал он.
– Спасибо, – неуверенно ответила девушка.
Она огляделась, опасаясь, что кто-то может увидеть, но цветок так и не приняла. Сейчас не хватало только того, чтобы быть обвиненной в измене могущественному супругу. Кайсин ощутила, как все внутри похолодело, но тепло ауры Вей Шена быстро ее согрело.
– Не волнуйтесь, моя госпожа, – успокаивающе сказал он. – Это всего лишь цветок. Никто вас не осудит.
Кайсин робко взяла длинный стебель камелии и провела кончиками пальцев по бледно-розовым махровым лепесткам. Нежные, словно шелк, они приятно щекотали кожу и прогоняли тревоги. Девушка отломила часть стебля и вставила цветок себе в прическу.
– Пусть он побудет здесь, – улыбнулась Кайсин. – Благодарю тебя.
Вей Шен хотел что-то ответить, но вдруг уставился на небо.
– Смотрите, госпожа! Сейчас будет представление!
Под облаками действительно что-то происходило. Птица, что Кайсин заметила раньше, резко обрушилась с небес. Быстрым росчерком она пронеслась над полями и схватила одинокую черную точку, отчаянно пытавшуюся скрыться от преследователя. Охотник настиг свою добычу. Но по посуровевшему лицу Кайсин можно было понять: представление ей не понравилось.
– Как же это жестоко, – прошептала она.
Вей Шен, побледнев, поднял руку и громко свистнул. Хищная птица устремилась на зов. Подлетая, она уронила добычу ему под ноги и, быстро махая крыльями, опустилась на протянутую руку. Острые длинные когти, покрытые кровью, впились в кожаный нарукавник. Длинные перья бурого цвета в вечернем свете поблескивали перламутром и синевой. Изогнутый внушительный клюв нетерпеливо пощелкивал.
– Молодец, Синсю! – Вей Шен погладил животное пальцем по голове. – Это каифский сокол, госпожа. Я тоже сам его вырастил…
– Он убил эту несчастную птицу! – сокрушенно воскликнула Кайсин.
– Такова его природа, – юноша пожал плечами. – Синсю – охотник. Он был рожден для этого. Разве может он противиться той задаче, что поставили перед ним Прародители? Неважно, зверь или человек, у каждого есть цель, хочет он того или нет.
Кайсин не нашла, что возразить. Она прекрасно понимала, что спорить глупо и юноша прав. Всю жизнь ее учили тому, что свою роль в этом мире придется сыграть всем, особенно ей. Однако видеть очередную смерть собственными глазами было неприятно. Девушка тихо вздохнула и подошла к телу жертвы. Та вдруг забилась, затрепыхалась, попыталась взлететь, но лишь запищала и вновь рухнула в траву.
– Она жива!
– Будьте осторожны, госпожа! – послышался окрик Вей Шена. – Дикие птицы могут быть опасны.
Но Кайсин не слушала. Она подняла птицу на ладонях. Та испуганно сопротивлялась и пыталась вырваться. Одно крыло кровоточило, но сама бедняжка оказалась цела. Девушка спешно сняла с одежды один из поясков и привязала крылья к телу, чтобы птица не бередила рану. Лишь когда она успокоилась, Кайсин смогла наконец ее рассмотреть.
У небольшой, длиной всего с пол-локтя птички был крючковатый на кончике клюв, очень длинные крылья и крохотный хвост. Она смешно била чуть перепончатыми короткими лапами и жалобно пищала. Сквозь испачканные кровью голубоватые гладкие перья проглядывали старые шрамы. Было видно, что ее уже потрепало, и не раз.
Но самым удивительным оказалось другое.
Кайсин уже видела такую птицу.
– О духи…
Видела на родовом гербе собственного дома.
– Это буревестник! – воскликнула она.
Вей Шен подошел ближе. Он прикрыл глаза соколу, чтобы тот не рассматривал свою добычу, и с сомнением покачал головой.
– Нет. Не может быть. Они же вымерли.
– Их не видели уже сотню лет, – согласилась Кайсин. – Но, может быть, они просто улетели в другие места?
– Может, и так. Но по этой птице видно сразу, что она живет у большой воды. Зачем ей залетать так далеко от океана?
У Кайсин не было ответа. Зато нашлась новая цель, за которую она ухватилась с большой охотой и трепетом.
– Я заберу ее себе, – она с укором покосилась на сокола. – Если ты и твой Синсю не против, конечно. Вы́хожу ее и отпущу на волю.
– Разумеется, моя госпожа, – поклонился Вей Шен. – Как пожелаете.
В небе пророкотал гром. Солнце спряталось за горизонт. С востока подул холодный ветер. Ночь снова обещала быть дождливой.
– Нам стоит вернуться к лагерю, моя госпожа. Скоро совсем стемнеет.
Кайсин не хотела возвращаться. Понимала, что рано или поздно придется, но только не сейчас. Маленький глоток свободы отвлек ее от бесконечно долгого путешествия и мрачных мыслей.
– Давай погуляем еще чуть-чуть? – спросила она, будто спрашивала разрешения.
Девушка ждала, что спутник станет ее отговаривать, но Вей Шен лишь одарил ее лучезарной улыбкой и поклонился.
– Я пробуду с вами столько, сколько вы захотите, моя госпожа.
Жар его ауры отогнал вечерний холод и вселил в сердце уверенность.
Они прошли кромкой полей в сторону реки. Уже завтра караван достигнет крупной переправы, что делила Империю Цао на Западные и Восточные пределы. Западными землями правил сам Император, в то время как на востоке хранил мир Нефритовый маг. Кайсин не знала, чего ожидать. Одно дело – читать об этих далеких краях в книгах, другое – увидеть воочию. Восток всегда казался ей каким-то другим миром. Там жили суровые, но честные люди, которым часто приходилось биться не только с налетчиками из пустынь или варварами из-за Великой стены, но и с самой природой. Неплодородные почвы,
