всю, занимался ворочаньем тяжёлых и габаритных грузов в невесомости. Научился, гадёныш…
Конечно же, моя команда не знала, что в этом блоке нет гравитации, поэтому, когда они вбежали внутрь и смешно закувыркались в невесомости, я не выдержал и засмеялся. И тут же об этом пожалел, потому что пробитый бок с отозвался болью.
— Что ты ржёшь⁈ — недовольно вопила Кори, пролетая мимо меня и крутя сальто за сальтом. — Что ты ржёшь я спрашиваю⁈ Прекрати ржать!
Она попыталась достать меня ногой, но не дотянулась, и от этого её закрутило ещё больше.
А я ещё громче рассмеялся, держась за бок и матерясь про себя, что не могу остановиться.
Наконец смех меня отпустил, а команда более или менее совладала с невесомостью — как-никак они космики, и отсутствие гравитации для них не то чтобы привычная вещь, но не новость. Скоординировавшись, они повисли вокруг меня, и капитан заговорил:
— Что произошло? Рассказывай всё.
— Эти трое, — я кивнул на троицу Резака, — похитили меня. Вырубили тетрамионом из медицинского инъектора и притащили сюда. Заперли на складе и хотели стребовать с вас ту сумму, которую Резак не смог выиграть. Это если вкратце.
— А ты выбрался и всех их победил? — проворковала Пиявка, подбираясь поближе. — Ты мой герой! Позволь, я тебя осмотрю, ты, кажется, не очень в порядке…
— Я почти в порядке, спасибо, — я отстранился от Пиявки. — Сперва надо закончить дело.
— Что за дело? — спросила Кори, которая всё ещё дулась из-за того, что я над ней смеялся.
— А вы что, ничего не заметили? — удивился я, аккуратно развернулся и указал пальцем на «Серебряную стрелу».
— Что-о-об меня… Чёрная дыра прожевала… — с присвистом протянул Кайто, и его глаза жадно заблестели. — Это… Это то, о чём я думаю⁈
— Матильда… — задумчиво прочитала Кори название на борту. — Чёрт, ты хочешь сказать, что это та самая яхта, которая пропала у Борова⁈
— Я ничего не хочу сказать, — я развёл руками. — Факты говорят сами за себя.
— Я знала, что Себа тут ни при чём! — Кори в сердцах ударила кулаком по ладони, отчего её снова начало крутить, но она уже не обращала на это внимания. — Он не такой человек! Он не мог этого сделать!
— Значит, это сделали они? — капитан задумчиво посмотрел на троицу Резака.
— Может, и не они, — я покачал головой и кивнул в сторону самого Резака. — Но точно он. Остальные, возможно, присоединились к нему позже.
— Но зачем ему это?
— Сейчас покажу, — я махнул рукой, и полетел к складу. — Давайте за мной!
При виде склада Кори и Кайто в унисон присвистнули. Все остальные смотрели на дорогие вещи с интересом, но не более. Я коротко изложил команде свои мысли насчёт Резака и его плана по отвлечению внимания Борова на войну.
— Звучит вполне логично, — согласился капитан. — Честно говоря, даже чересчур логично для мешка с мышцами, напыханного глэйпом по самые гланды.
— Как знать? — я пожал плечами. — Может, у них главный вообще азиат.
— Эй! — вскинулся было Кайто, но тут же понял, что речь не о нём. — А… Всё нормально.
— Короче, вы как хотите, а я намерен рассказать Борову всю правду, — заявил я. — Он, конечно, мудак и козёл, но я понимаю, из-за чего он мудак и козёл.
— От того, что ты вернёшь ему яхту, он вряд ли перестанет быть мудаком и козлом, — покачал головой капитан.
— Мне неважно, — улыбнулся я. — Главное, что я дам ему шанс.
— Тогда мы с тобой, — решительно заявила Кори. — Тем более, что это действительно может остановить войну на станции и снова помирить братьев!
Сообща мы запихали команду Резака в то же помещение, где они держали меня, и я на всякий случай сорвал с потолка датчик пожарной сигнализации. А то вдруг среди них найдётся такой же умник, который додумается как его активировать, чтобы выбраться наружу.
Заперев таким образом хулиганов внутри, мы вылетели из отсека, приземлились в смежном коридоре станции и пошли в бар. Все, кроме Кори — она отправилась к Себастьяну, поскольку знала его лучше всех. Возможно, всего на какую-то чуточку, но это могло сыграть решающую роль.
— Слушай, а как ты вообще их вырубил? — докопался до меня по пути Кайто. — В смысле, я видел, как ты дерёшься в невесомости… Но откуда у тебя такие умения?
Ну вот не объяснять же ему, что для того, чтобы драться, находясь в невесомости, надо уметь всего две вещи — драться, и находиться в невесомости. Я-то умел и то, и то, а вот Кайто — вряд ли. Он просто не поймёт.
— Знаешь… — я придумал, как выкрутиться. — По сути, мешок с мышцами, как выразился наш капитан, очень мало чем отличается от корабельного реактора первого класса. Он тоже очень быстро набирает критическую массу, он тоже обладает огромной инерцией. Разница только в том, что реактор надо скинуть на баржу, а мешок с мышцами желательно скинуть в какую-нибудь ближайшую стену.
Кайто, кажется, не понял. Но при этом ответ его устроил. По крайней мере, от меня он отстал.
Пиявка что-то исподтишка мне вколола раньше, чем я успел отмахнуться, и боль в боку прошла. Я даже мог нормально идти, не сгибаясь при каждом шаге. Наверняка я потом снова жестоко пожалею об этом, но сейчас было хорошо.
Мы ввалились в бар плотной толпой, распахнув двери и этим приковали к себе взгляды всех присутствующих. Даже музыка стихла.
Под взглядами посетителей бара я прошёл через весь танцпол, подошёл к охраннику, стоящему возле лестницы, ведущей к Борову, и остановился, глядя ему в глаза. Мне для этого пришлось задрать подбородок, но меня это не смущало.
— Пропусти его, — раздалось сверху, и охранник исчез с дороги раньше, чем толстяк договорил.
Я поднялся по лестнице, и Боров широко улыбнулся мне, не забывая тискать своих прокси-рабынь:
— Итак, блудный чемпион вернулся! Неужели ты всё же надумал принять моё предложение⁈
Я встал с другой стороны стола, нагнулся и поставил ладони на столешницу, глядя Борову прямо в заплывшие жиром глазки:
— Нет. Я надумал сделать тебе предложение сам.
— О-о-о! — Боров обрадовался и
