Карандаш в руке Родиона Николаевича медленно двигался по карте, испещренной цифрами, обозначавшими морские глубины.
— По моему мнению, лодку принесло течением вот отсюда, — карандаш Лихонина замер на месте. — Западнее Антарктиды, в районе квадрата Росса, идет на север холодное течение. Оно и вынесло лодку к западным берегам Южной Америки.
— Значит, будем искать в квадрате Росса?
— Да, Михаил Михайлович. Этот вариант кажется мне наиболее вероятным. Между тридцатью и ста пятидесятые градусами западной долготы лежит самый неисследованный участок Антарктиды. Мощный ледяной барьер, сползающий с материка далеко в море, мешает подойти к берегу. Не заходят сюда и китобои, которых много бывает в других прибрежных районах. По международному соглашению участок между семидесятью и ста шестидесятью градусами западной долготы является запретным для охоты на китов.
— Участок огромен, — вдохнул Громов. — Сотни, тысячи километров пространства, где не ступала еще нога человека.
Лихонин хотел ответить ему, но в это время из боевой рубки раздался голос вахтенного офицера:
— Товарищ капитан третьего ранга, вас срочно просят в радиорубку.
— Что случилось?
— Сигнал бедствия!
Родион Николаевич торопливо зашагал по коридору. В радиорубке нес вахту Марко Чернослив. Плотно прижимая наушники к голове, он всем своим худеньким телом подался вперед. Лицо его выражало крайнее напряжение. Матрос указал на параллельные телефоны. Лихонин быстро надел наушники на голову, и в уши его ворвался хаотичный поток звуков. Треск, шипение, писк заполняли эфир. Родион Николаевич напряг слух, пытаясь уловить сигнал бедствия, известный каждому моряку: «SOS» — три точки, три тире, три точки. Но сигнала не было.
— Всё! — с грустью произнес Чернослив и откинулся на спинку кресла, не снимая пальцев с ручек настройки. — Всё, товарищ капитан третьего ранга. Неизвестный корабль дал сигнал бедствия и свои координаты. Больше ничего. Работа передатчика вдруг оборвалась.
— Кто-нибудь отозвался на этот сигнал?
— Какая-то береговая станция. Она сообщила, что к месту бедствия вылетает самолет… Но, наверно, уже поздно…
— Почему?
— Там, на неизвестном корабле, произошло какое-то неожиданное несчастье. Может быть, взрыв. Радист едва успел взяться за ключ…
С листком бумаги, на котором были записаны координаты корабля, просившего помощь, Родион Николаевич вернулся в штурманскую рубку. Громов встретил его вопросительным взглядом. Лихонин рассказал, что произошло.
— Самое важное, Михаил Михайлович, несчастье случилось в юго-западной части моря Беллинсгаузена.
— Там, куда мы идем?
— Почти, — Лихонин помолчал, потер ладонью лоб. — Мы будем в море Беллинсгаузена часов через десять. Можно, конечно, подняться в воздух и добраться гораздо скорее. Но это рискованно. Нас могут обнаружить…, Помощь пострадавшим окажут. Туда вылетел самолет.
— Если эта работа Рэкфорда, — помогать некому будет, — нахмурился Громов. — В одной из статей этот адмирал писал: «Доверять можно только мертвым — они не выдадут».
— Может быть, просто несчастный случай, — возразил Лихонин, — столкновение с айсбергом в тумане.
— Вряд ли. На корабле ведь есть радиолокационная установка и другие средства обнаружения.
— А не пора ли нам еще раз побеседовать с Коллинс? — заметил Лихонин.
— Пожалуй. — согласился майор.
Капитан 3 ранга приказал вахтенному офицеру дать новые данные на автоматический штурман. Уникор повернул и лег на новый курс. Он шел теперь к той точке, где терпело бедствие неизвестное судно.
Мэри встретила офицеров приветливой улыбкой, протянула им тонкую хрупкую руку. Но в ее больших с синеватыми белками глазах Родион Николаевич заметил тревогу.
— Хорошо, что вы пришли сами. Я много думала за это время. И колебалась. Страх сдерживал меня…
— Вы в полной безопасности.
— Я боюсь не за себя. Боюсь, что мой рассказ плохо отразится на жизни самого дорогого мне человека. Мне всегда говорили, что вы, коммунисты, безжалостны и не умеете прощать.
— Такие слова можно опровергать только делом, — отозвался Громов.
— Ну что же… Я расскажу все. В юности я мечтала стать журналисткой, занималась в университете. Но жизнь пошла по другому пути. Я вышла замуж и не раскаялась в этом… Мой муж Гарри служил на подводных лодках. После свадьбы он вышел в отставку. Работал инженером. Доходы у нас были невелики, а нам хотелось приобрести свой дом, хотелось иметь детишек… В прошлом году Гарри предложили выгодное дело — стать командиром подводной лодки «Норд» принадлежавшей одной компании. Лодка шла в секретную экспедицию. Нужно было провести год — полтора вдали от цивилизации. За это давали большие деньги. Гарри согласился. Но с одним условием — я должна быть вместе с ним. Он слишком любит меня, чтобы расстаться на такой срок. Разрешение было получено… Наша подводная лодка «Норд» и еще две — «Вест» и «Ост» прибыли в суровый, холодный край. Я долго не знала, где мы находимся. Потом Гарри сказал мне — в Антарктике. Все лодки принадлежали миллионеру Джону Уилксу.
— А командовал лодками адмирал Рэкфорд? — уточнил Громов.
— Да! — по лицу Мэри скользнуло удивление. — Вы всё знаете? Мне не говорить больше?
— Наоборот. Рассказывайте все, с подробностями. Кроме подводных лодок, там были и другие корабли?
— Нет. Я не видела. Я вообще видела очень мало. Меня высадили в обширной ледяной пещере. Вокруг и над нами был лед, внизу — вода. По ледяному коридору мы поднялись наверх. Там стояло несколько домов. Только крыши их чуть поднимались над огромными сугробами. Со всех сторон нас окружала безмолвная ледяная пустыня. Гарри не советовал мне выходить из дома, да и я сама не стремилась — ветер, холод, снег, что там хорошего? Впрочем, нужно ли рассказывать об этом?
— Говорите все.
— Да, все… Мы считали, что находимся в экспедиции. Так говорил Джон Уилкс, этот толстый и вульгарный человек. Так говорил и адмирал Рэкфорд. Время шло. Я была уверена, что скоро мы получим деньги и возвратимся на родину. Но однажды Гарри исчез на три дня, вернулся осунувшийся, мрачный с почерневшим лицом. Он ничего не хотел говорить мне. Но я сумела заставить его… Он сообщил мне ужасные вещи. — Женщина умолкла и вздохнула.
— Продолжайте, мы слушаем.
— Я забыла вам сказать, что главная база экспедиции находилась где-то далеко от нашего поселка. Там жили Уилкс, Рэкфорд и еще много людей… Так вот, однажды заболел товарищ мужа, командир «Веста». Он просил отпустить его на родину. Джон Уилкс вызвал командира «Веста» в свою резиденцию.
