не реагируя на посетителей. Шаг, шаг, па, шаг.
То, как алькальд встал перед Лихтэрдом и обнажил меч, говорило о том, что эта часть представления не была включена в проведение обычного поклонения святыням. По клинку Бедивера вились черные нити – от них шел холод камня мертвых. Салкард одними губами позвал тень – она, опьяненная арбором, не слушалась, с любопытством потягиваясь к танцующим.
Но куклы не нападали, они даже отвернули лица, продолжая выводить свой танец, и алькальд осторожно опустил меч. Лихтэрд с довольным видом сорвал с лозы улов и спрятал в дорожную суму.
Мага же одолевала тревога. Тень всегда слушалась его, но сейчас она не повиновалась. Он чувствовал, как под натиском шепотков арбора выскальзывал контроль над ней. Черные ладони тени медленно тянулись к ногам алькальда. Салкард знал, что ее целью было чужое сердце, а это не входило в его планы, не сейчас. Спрятанный в кармане корень костяного дерева мог помочь, и он сделал шаг, чтобы незаметно подловить тень, но страж наставил на него меч. Алые кулоны на груди стража и молодого Охрида ярко сверкали. Цветы под ногами звонко пели, все громче и громче. Лихтэрд хотел что-то сказать, но Бедивер не дал ему.
– Ты не проклятый, не так ведь? – сказал алькальд. – Кровь ревнителя не должна так кипеть в присутствии проклятого. Куклы святилищ не должны танцевать при совершении таинства поклонения.
– А у тебя богатый на это опыт, а, страж, не достигший даже первого посвящения? – улыбнулся на это Салкард.
У Бедивера от злости свело скулы, он крепче сжал меч и приставил его конец к шее беглеца. То, что кулон болтался на груди, а не был впаян в спину, считалось позором для его возраста, и маг удачно попал в больное место.
– Достаточно, – сказал алькальд, – чтобы понимать, кто ты такой, грешный маг.
– О, неужто? – ответил Салкард, осознавая, что нарывается. Вся ситуация и скалящаяся тень выпускали на волю диковатого уличного мальчишку, которого не смогли полностью изгнать ни белокаменные дворцы, ни ученые писания. Маг с силой сжимал в кармане корень, который был так холоден, что от мороза немели пальцы.
Бедивер повел рукой, и клинок высек первую кровь. Шум цветов стал громче, а куклы из медленного танца перешли на дикие пляски. Ладони тени обвивали уже чужие колени. Маг мог попытаться позвать ее громче, но тогда подозрения алькальда бы подтвердились, и к нему бы присоединился еще и церковник, а поддержка Охрида была беглецу нужна, если он хотел вернуться в Капитолий и встретиться с Корделией. Потому он решил еще немного поиграть свою роль.
– Брось это, твои подозрения беспочвенны. Уверен, всему найдется прекрасное объяснение, – преувеличенно спокойно сказал Салкард и широко раскрыл руки, дав мечу углубить порез, тем самым продемонстрировав свою беззащитность. – В любом случае, с нашей ситуацией разобраться можно будет позже. Предлагаю сперва выбраться, чтобы не беспокоить покой святилища.
С каждым его словом кулоны вспыхивали, чувствуя чужую магию. Доносившийся сверху свет померк, оставив их в темноте, нарушаемой слабым сиянием цветов и одиноким огоньком светильника Лихтэрда. Перезвон травы смолк.
Бедивер атаковал, но Салкард отклонился назад. Шаг за шагом они уходили от тропинки, маневрируя среди танцующих фигур, начавших тихо петь. Трава хрустела под ногами, но стала терять свой яркий цвет, будто выцветая от жара.
– Постойте! – кричал им вслед церковник, но алькальд его не слушал.
Арбор звал стража, распаляя обычно подавляемые чувства. Ладони тени лежали уже на груди Бедивера, и оставалось стражу недолго, а после него настала бы очередь и мальчишки, который нужен был магу живым.
– Стоять!
– Он прав, это святое место! Бросьте!
– Ваше…
– Бедивер, я Вам приказываю, как Охрид и старший адепт.
Алькальд замер и внимательно вгляделся в лицо церковника. Найдя там для себя какой-то ответ, он опустил оружие, и сразу же произошло несколько событий. Маг склонился и вонзил корень костяного дерева в собственную тень, пригвоздив ее к земле, но рухнул на колени от разорвавшей грудь боли, а Бедивер закричал – в его плечо и шею вцепилась исполненная тьмы фигура. Но это была не тень Салкарда.
Над головой Салкарда просвистело пламя, опалив волосы и задев правое плечо и бедро.
– Прочь! – Лихтэрд держал перед собой светильник, в котором погас только что выстреливший жар. Его усилие никак не обеспокоило напавшую на Бедивера тварь, и теперь церковник целился на мага. Спокойные и благородные черты исказила яростная решимость.
Тяжело дыша, Салкард глядел на свое неожиданно несвоевременное решение. Тень извивалась под его руками в беззвучном крике – дерево мертвых глушило голос арбора, но разрушало и его создания, к котором относилась тень мага. Она больше не могла помочь хозяину, но и причинить вреда стражу тоже не могла.
– Это не я! – крикнул Салкард Лихтэрду.
Маг бешено оглядывался, пытаясь понять, откуда взялась тварь.
– Лжец! Отзови свою магию!
Левая сторона Бедивера почернела и покрылась нарывами, словно надкушенное яблоко. Его повело в сторону, но он смог удержать равновесие и замахнуться на тварь мечом, но клинок, вместо уничижения, будто вскормил ее.
– Бесы вас побери, я не лгу! – выплюнул Салкард, пытаясь подняться на дрожащих от боли руках. – Я редко говорю правду, но сегодня ваш счастливый день!
Сгусток тьмы вытянулся, коснулся земли и стал обретать человеческие очертания, которые инфернально подсвечивались от загоревшихся тряпок, покрывавших виноградник. Пламя осветило и спускавшиеся с потолка узоры, и Салкарда посетило неприятное озарение. Он запрокинул голову – влажно поблескивая в пламени разгорающегося костра, темные пруты шли до самого верха, ведущего наружу. Это были не просто узоры, а корни того костяного дерева, у которого он был не так давно.
Голова Салкарда дернулась к темной фигуре. Его вмешательство в святилище привело к тому, что арбор разбудил дух закопанного под деревом неупокоенного мертвеца.
– Уберите меч! – закричал маг. – Это неупокоенный, магия мертвых его лишь подкормит!
Его не послушали. Воинствующий Охрид снова нацелился на Салкарда. Было видно, что он не хотел причинять большего ущерба храму, но принципы велели ему защищать друга. На беглеца понеслась новая волна пламени.
Салкард выдернул из тени костяной корень и выставил его перед собой – магия светильника разбилась от столкновения, оставив после себя лишь остывающие искорки. Маг встал, и ожоги отозвались болью. Он мог держаться на ногах, но не серьезно отбиваться или бежать. Освобожденная тень на земле вяло шевельнулась. Бедивер снова замахнулся на вцепившегося в него злого духа.
– Чтоб вас! – выругался маг.
Фигура положила ладони на бледное лицо алькальда, из глотки которого раздался стон – тело стража распадалось под чужими касаниями. Алый кулон Бедивера сгинул внутри тьмы, а оружие выскользнуло из ослабевших пальцев. Мертвец выпустил из объятия алькальда и неуверенно, будто слепец, побрел к Салкарду, но его тень слабо
