с грифом. Лысая башка, рот удлинился и стал походить на клюв, длинная шея легко поворачивалась на сто восемьдесят градусов, ноги причудливо изогнулись, сзади появились уродливые перепончатые крылья…
«Ну и урод… Хотя я, наверное, ничем не лучше, а может, и похуже…»
Ещё двоих Олег заметил не сразу, лишь когда под пологом из сена зашевелились длинные извивающиеся тела. Два змееподобных существа то и дело высовывали свои длинные раздвоенные языки и вылезали из-под соломенного одеяла. Два повторяющихся ромбовидных рисунка на змеиных телах были почти неотличимы, на одном немного светлее, на другом темнее.
«Кажется, змеи холоднокровные и они могли замёрзнуть в этом хлеву».
Следом за змеями показались две ящерки, эти двигались нарочито медленно, даже крайне медлительно, но имели яркую окраску. Размашистые дёрганые движения придавали им и без того отталкивающий вид.
«Ядовитые создания имеют яркую окраску, как бы предупреждая – со мной лучше не связываться! Значит, они парами, хозяин и Союзник…»
Вскоре одна ящерка и одна змея начали трансформироваться и вскоре на соломенном полу оказались два обнажённых тела, парень и девушка, истощённые и чумазые. Они смотрели только друг на друга, а затем парень протянул руку к лицу девушки, по щеке девушки побежала слеза.
– А ну, прекратили! Хватит мне здесь сырость наводить, хватает и без вас, – начал было хозяин, но без особого запала, впрочем, его послушали и начали одеваться.
«Перевёртыши…» – в голове возникла мысль, окрашенная лёгким налётом презрения и превосходства. Олег уставился на своего Союзника, тот сидел подле и сосредоточенно смотрел на змею и ящерицу и их хозяев, при этом тихонько рычал, не злобно, скорее, предупреждая.
Астроном погладил Союзника по загривку, как бы успокаивая, тот с благодарностью боднул хозяина головой в колено.
– Готовьтесь к бою, вы, дети портовых шлюх! – ответом говорившему было дружное шипение и рычание, но никто и не подумал напасть.
Владетель всех двенадцати существ, включая Олега, ушёл вместе со своей собакой, чёрная с оранжевыми подпалинами сука скалила зубы и рычала на всех без разбора.
Обитатели хлева, в котором оказался и Олег, засуетились, откуда-то появились латы и оружие, холодное оружие. Люди облачались в доспехи, кое-что надевая и на Союзников. На Олега никто не обращал внимания, будто его и не было здесь. Астроном пошарил в соломе подле ног, но, кроме, гнутого и битого жизнью ржавого клинка ничего так и не нашёл.
«Н-да…»
Через два часа их нестройную компанию вывели на арену, площадка десять на двадцать метров была обнесена деревянным забором, состоящим из кривых и ссохшихся досок, пол был сплошь засыпан песком. Небо чистое и солнечное, свет Эллурма никак не искажал цвета на поверхности планеты. А когда лучи местного солнца падали на Олега, он чувствовал прилив сил, это почувствовали все члены разношёрстной команды, вышедшие на арену вместе с астрономом. Змея и ящерица стали живее передвигаться, гриф взлетел ввысь, гиены рыли песок и что-то вынюхивали там, где песок был темнее.
«Здесь пролилась кровь, и гиены это чуют!» – догадался Олег, но легче ему от своей догадки нисколько не стало.
Над ограждением арены расположились зрители, выглядели они не очень презентабельно, серые одежды, потрёпанные и кое-где рваные, исключением были лишь около двух десятков человек, расположившихся на отдельном крыльце с навесом.
– Сегодня Горфлид Высокий, представляющий клан Сверкающего клинка, обладатель пятого предела, сразиться с шестью Грязными и с их же питомцами, – последние слова учредитель арены выплюнул с особым презрением и нетерпимостью. – А завтра в честь обретения нашим императором своего союзника, Горфлид выступит перед сюзереном на главной площади Гердании!
Раздались жидкие аплодисменты, судя по всему, все здесь знали исход битвы заранее и пришли посмотреть, скорее, на казнь, нежели на хоть сколько-то честную битву.
Олег хотел что-то спросить у своих, но вместо этого раздались невнятные звуки:
– Олхедоржимо…
Лысый, похожий на грифа обернулся, на его лице сияла довольная улыбка:
– Да, это не честно и не справедливо, да, мы все сегодня умрём. Но я бы на твоём месте радовался, ты обречён на ужасные страдания, твой Союзник зашёл в омут, оттуда вообще не выходят обычные Союзники, но он выбрался и заразил тебя скверной. Тебе повезло, что ты сегодня умрёшь, это сильно облегчит твои страдания. Тебе повезло, я почти тебе завидую! – лысый засмеялся, хотя это больше походило на карканье.
«Что? Я бы умер так и так?»
В подтверждение слов лысого бурый комок шерсти виновато замычал.
«Дьявол!»
На другом конце арены появился противник, парень действительно высокий и худощавый, одетый в светлые одежды с клинком в руке, лёгкие латы поблёскивали на солнце, а мастер клинка открыто улыбался. Он должен выиграть сегодня, судя по юному возрасту ему лет семнадцать, самое большее двадцать, вся жизнь впереди. На груди герб из двух скрещённых рапир.
«Аристократ… Нет на вас Советской власти!»
Союзник утвердительно прорычал в сторону аристо, а Олег зло покосился на питомца.
«Ты бы уж помалкивал, оказал мне медвежью услугу… Хотя мы так и так умрём…»
Союзник вновь замычал, но теперь уже виновато.
– Мастер клинков… Такие, как он, всю свою жизнь вкладывают силу эфира в артефакты, армия империи держится на дорсунах. Самый эффективный способ расходования эфира – это копить его по чуть-чуть в тотемных артефактах, а когда надо, высвобождать и получать неоспоримое преимущество. Сильнее только инвеки, способные управлять стихиями, но они рождаются крайне редко, по крайней мере, в эпоху одного светила…
Словоохотливость лысого можно было объяснить только одним – все они скоро умрут, и лысому хотелось поговорить или он это делал от нервного напряжения.
Олег хотел спросить о миллионе вещей, но речевой аппарат был для этого неприспособлен, а бой уже начался. Мастер клинков двигался необычайно быстро, слишком быстро для человека. Две ящерки упали в песок, порубленные на куски, не успев толком понять, что же случилось. Следующими на очереди были змеи, но они успели отскочить, а вот гиены со своими хозяевами, напротив, попытались атаковать. Клинок блеснул на солнце, одна из гиен взвизгнула и отпрыгнула, на её шкуре крест-накрест краснели две полосы от клинка. Вторая же осталась лежать в песке с отрубленной головой. Хозяин гиены упал рядом и начал конвульсивно дёргать конечностями.
«У хозяина и Союзника одна жизнь на двоих, если умирает один, то же самое ждёт и второго…» – мысли пришли из недр сознания или подсознания, судя по всему, часть воспоминаний прежнего владельца всё же осталась и всплывала на поверхность время от времени.
Гриф ударил сзади и даже успел оцарапать Горфлиду шею и лицо, но тут
