так гладко не выйдет. Подумав, парень решил поступить проще и наглее. По его наблюдениям, добычу с базара уносили один раз в день. Вечером. До этого момента все украденное собиралось в закутке за лабазами. Карманники, сдав всю добычу, уходили, а курьер относил добытое на «малину». И только после подсчета выручки они получали свою долю.
Прирезать пару «быков» и курьера для парня было не сложнее, чем воды попить. Умение метать ножи никуда не делось, а с годами стало даже лучше. Так что с «быками» все просто. Главное, не дать уйти курьеру с добычей. Значит, первым нужно валить его. Ну, а дальше план война покажет. Лишь бы не довести дело до стрельбы. Шум Елисею был категорически не нужен. В том, что грабители будут уходить с базара одними из последних, парень не сомневался.
Прежде чем отдать добытое «иванам», нужно было все пересчитать. А это занимает время. Да и спешить им некуда. С этими мыслями Елисей добрался до торговых рядов и, первым делом купив стакан семечек, окунулся в непередаваемую атмосферу торговой площади. То и дело щупая и оценивая разный товар, он интересовался ценой и, отпустив какую-нибудь шутку, шел дальше. Сновавшие в толпе щипачи пару раз присматривались к нему, но уловив его внимательный, жесткий взгляд, уходили в сторону.
Связываться с вооруженным казаком желающих не находилось. Уж очень слава о них ходила недобрая. Недаром в том же Пятигорске на том же базаре воровать рисковали только пришлые. Местных всех давно извели. Дойдя до продуктовых лабазов, Елисей незаметно нырнул в узкий проход между складов и, обойдя их по кругу, вышел к тому самому закутку, где в прошлый раз следил за бригадиром, собиравшим добычу.
Убедившись, что его никто не заметил, парень пристроился под стеной лабаза, за кустами и принялся отслеживать каждое движение бандитов. Часа через два он знал в лицо всех щипачей, быков охраны, а самое главное, бригадира, отвечавшего за сбор и передачу награбленного. Вернувшись тем же путем на базар, Елисей купил пару бытовых мелочей и не спеша направился к выходу.
Он так и не решил толком, как будет лучше. Прислушаться к собственной чуйке и довольствоваться малым, или рискнуть и попробовать сорвать куш. Но что-то подсказывало, что на «малине» все может оказаться не так просто. В таких раздумьях он и вернулся домой. Полковник уже успел выспаться и снова отправиться на службу, так что парню предстояло решить, чем себя занять.
А самое главное, предстояло как следует обдумать план экспроприации экспроприаторов. Так про себя Елисей, посмеиваясь, назвал задуманную акцию. Оставлять в покое бандитов он не собирался. По слухам, уже после прошлого налета местный криминалитет значительно снизил свою активность, и количество грабежей на дорогах заметно уменьшилось. Значит, смысл во всем этом, помимо собственного обогащения, имелся.
Сидя в кресле у окна и попивая чай, Елисей не спеша рассуждал, отлично понимая, что по большому счету мало чем отличается от самих бандитов. Все, что он делал и еще сделает в этом плане, обычный грабеж. Разница только в том, на что пойдут добытые подобным путем средства. В его случае это будет развитие школы и помощь в обустройстве сиротам. Ну и себя любимого не стоит забывать. В случае же с бандитами непонятно.
Но для самого себя парень давно уже все решил. Раз уж честным путем нужные деньги не заработать, значит, придется добывать их так. Как это согласуется с его совестью, Елисей и сам плохо понимал. Знал только, что добытое поможет ему дать путевку в жизнь многим сиротам. А на остальное по большому счету ему было наплевать. Не он эту жизнь придумал.
Закончив, таким образом, с самокопанием, Елисей сменил позу и вернулся к размышлениям о своих сомнениях, о правильности налета на «малину». Он все никак не мог понять, что ему не дает покоя. Ведь на первый взгляд, когда он обходил уже знакомое подворье, там все было, как и в прошлый раз. Только собак завели. Так что же зацепило его подсознание? Сообразив, как понять, что не так, Елисей начал вспоминать тот день буквально поминутно.
* * *
В день приема полковник был сильно на взводе. То и дело дергая слуг, он требовал от них какие-то мелочи. То же самое было и с подчиненными. Устав от всей этой суеты, Елисей ухватил контрразведчика за локоть и, оттащив к окну, тихо спросил, жестко глядя в глаза:
– Александр Савич, что происходит? Вы ведете себя, словно беременная институтка. Что-то не так с доказательствами вины графа?
– Не знаю, – медленно выдохнув сквозь сжатые зубы, признался полковник. – Все бумаги оформлены с соблюдением всех циркуляров, но боюсь, что эта шкура опять вывернется. Уж больно связи у этого семейства серьезные.
– Делай, что должен, и пусть будет, что будет, – помолчав, высказался Елисей, глядя ему в глаза. – Я так и живу. И должен сказать, помогает.
– Что ты хочешь сказать? – не сразу понял полковник, занятый своими мыслями.
– Если вы оформили все бумаги так, как положено и к ним придраться нельзя, то в остальном вы ничего изменить не сможете. Ежели решат наверху, что его нужно отпустить, то так и будет. С волей самого вам спорить не с руки. А вот сделать кое-что можно. Но сначала нужно точно знать, что за него заступились.
– О чем ты? – насторожился контрразведчик.
– Все можно решить при помощи одного хорошего стрелка. Один выстрел в нужное время в нужном месте, и предатель получит свою кару, – жестко ответил парень.
– И у тебя есть такой стрелок? – с мрачной иронией поинтересовался полковник.
– Найдем, – хищно усмехнулся парень.
– Похоже, я многого о тебе не знаю, – задумчиво протянул контрразведчик, рассматривая Елисея удивленно-задумчивым взглядом.
«Ты даже не представляешь, сколько», – усмехнулся Елисей про себя, и все так же тихо добавил:
– Возьмите себя в руки. Вы и ваши люди сделали все, что можно было сделать. Теперь все зависит от чести и честности других.
– Ты прав, – подумав, решительно кивнул полковник. – Благодарю.
– Не за что, – улыбнулся парень.
Вошедший слуга объявил, что карета подана, и полковник, крепко хлопнув парня по плечу, скомандовал:
– В дорогу. Опаздывать нам нельзя.
К удивлению Елисея, на прием они ехали в закрытой карете, принадлежавшей службе Тимофеева. Но на этот раз в нее запрягли роскошную пару серых в яблоках жеребцов. Едва увидев коней, Елисей чуть с крыльца не сверзился, настолько хороши были звери.
– Кровь казацкая не водица, – рассмеялся полковник, заметив его реакцию. – Что, нравятся?
– Хороши, – восхищенно кивнул Елисей, не отрывая взгляда от коней. – Откуда такая роскошь?
– Потом расскажу, поехали, – лукаво усмехнулся полковник, ловко ныряя в салон кареты.
Усевшись рядом с ним, Елисей с интересом осмотрелся и, заглянув под переднее сиденье, понимающе хмыкнул:
– Особо ценные
