бумаги в ней возите? – высказал он свою догадку. Под сиденьем обнаружилось что-то вроде лежачего сейфа.
– Заказывали ее для перевозки денег. От нашего с тобой друга досталась, – туманно пояснил полковник. – Но им не подошла, а моей службе в самый раз. У нас любая бумажка дорогого стоит.
– Это верно, – понимающе кивнул парень.
До самого дворца генерал-губернатора они молчали, думая каждый о своем. Разговор увял, а поднимать новую тему никому из них не хотелось. Каждому было о чем подумать. Карета подкатила к подъезду губернаторского дворца, и полковник, дождавшись, когда один из охранников откроет дверцу, первым вышел на улицу. Выскользнув следом за ним, Елисей быстро осмотрелся. На крыльце кучковались, покуривая, дюжина офицеров в разных званиях.
Наметанный взгляд парня сразу приметил тех из них, кто много лет отслужил в местных реалиях. Сделать это было не сложно. Мундиры таких офицеров были не новыми, но вычищенными. Все эти офицеры были загорелыми, жилистыми, словно вялеными. Взгляды их скользили вокруг, не пропуская ни одной мелочи. А главное, все они были вооружены.
Недавно переведенные военные значительно отличались от первых. На фоне опытных бойцов они выглядели павлинами. Другого сравнения у Елисея не нашлось. Мундиры новенькие, с иголочки. Сапоги со скрипом, галуны и позументы блестят, и никакого оружия.
Эти вояки еще толком не поняли, куда попали, и чем может обернуться такое небрежение. Правило, оружие – это не излишество, а часть одежды, на Кавказе было непреложным.
Увидев полковника в сопровождении юного есаула, офицеры оживились. Поднимаясь по широким ступеням, парень ловил на себе долгие, изучающие взгляды. Похоже, собравшиеся слышали о нем и теперь тешили свое любопытство. Стоявший среди курильщиков майор подал команду, и офицеры вытянулись, приветствуя старшего по званию. Поблагодарив их кивком головы, полковник подал команду «вольно» и, не останавливаясь, прошел в здание.
Понимая, что торчать на крыльце нет смысла, Елисей последовал за ним. Полковник провел парня на второй этаж и, свернув по коридору направо, толкнул роскошную двустворчатую резную дверь. Это была приемная генерал-губернатора. Сидевший за столом секретарь, мужчина лет тридцати, увидев полковника, не спеша поднялся и, указывая на стулья у стены, предложил:
– Извольте присесть, господа. Я доложу о вас его высокопревосходительству.
– С бумагами он уже изволил ознакомиться? – мрачно уточнил полковник.
– Не извольте беспокоиться, господин полковник, – с легкой улыбкой кивнул секретарь. – Его высокопревосходительство ждал вашего прихода. Одну минуту.
С этими словами секретарь осторожно постучал в дверь, рядом с которой стоял его стол, и, не дожидаясь ответа, вошел в кабинет. Полковник снял фуражку и, повесив ее на стоявшую в углу вешалку, ладонью пригладил волосы, тихо посоветовав Елисею:
– Ты меня тут подожди. Нужен будешь, кликну.
– Как скажете, – покорно кивнул Елисей, отходя к окну.
Секретарь, выскользнув из кабинета, распахнул дверь пошире и, указывая на нее рукой, пригласил:
– Вас ожидают, господин полковник.
Поблагодарив его кивком головы, Тимофеев широким шагом прошел в дверь, и секретарь аккуратно прикрыл ее за ним. Оглянувшись на Елисея, он чуть улыбнулся и вежливо поинтересовался:
– Может, приказать, чтобы чаю подали, ваше сиятельство?
– Благодарю. Не извольте беспокоиться, – улыбнулся в ответ Елисей. – Думаю, господин полковник не задержится.
– Кто знает, – хмыкнул секретарь. – На моей памяти, он там однажды четыре часа подряд провел.
– Ну, прием-то пока не отменили, – развел Елисей руками.
– Тоже верно, – усмехнулся секретарь, возвращаясь на свое место.
Раскрыв какую-то папку, он погрузился в чтение, а есаул принялся осматривать улицу в окно. Примерно минут через двадцать полковник вышел из кабинета и, жестом позвав Елисея за собой, вышел из приемной, прихватив с вешалки фуражку.
– Что? – коротко спросил Елисей, догнав его в коридоре.
– Пока вроде все в порядке, – вздохнул Тимофеев. – С бумагами он ознакомился. Все доказательства посчитал достаточными. В общем, дело отправляется в суд. Теперь осталось только ждать результата.
– И что вас не устраивает? – снова не понял Елисей.
– Есть у меня опаска, что, едва оказавшись в городской тюрьме, граф сбежит.
– Погодите. А с чего вы решили, что его вообще в тюрьму отправят? – удивился парень. – Если я правильно помню, людей такого ранга обычно до суда отпускают под честное слово.
– Не в этом случае. Измена империи, это тебе не кабацкая драка. Тут все куда как серьезнее.
– Что-то я вас совсем не понимаю, – помолчав, признался Елисей. – Вы свое дело сделали? Сделали. А уж что там будет после, не ваша забота. Сбежит, значит, отправите по его следу человека и разом все закончите. Ну, это на тот случай, ежели решение такое будет. Сделать-то все одно ничего не можете. Так чего себе впустую сердце рвать?
– Предчувствие у меня нехорошее, – мрачно признался Тимофеев. – Я за годы службы привык ему доверять.
– Знаю, сам такой, – понимающе усмехнулся Елисей. – Что там с приемом?
– Через четверть часа начнется. Так что у нас есть время перекурить.
Они вышли на крыльцо, и полковник, достав из портсигара папиросу, прикурил и с жадностью затянулся дымом. Глядя, как он по привычке курит в кулак, Елисей не удержался и, покачав головой, проворчал:
– Сразу видно, что в поле не раз бывали. Огонек в ладони прячете.
Удивленно посмотрев на собственную руку, полковник растерянно усмехнулся и, смущенно пожав плечами, буркнул в ответ:
– Задумался.
– Полезная привычка, – поддержал его Елисей. – У хороших стрелков есть такая поговорка. Правило трех затяжек. Это ежели кто на посту ночью курит. Первая затяжка – приметить, вторая – прицелиться, а третья – выстрел. Сами понимаете, что после такого выстрела будет.
– Умеешь ты ободрить, – фыркнул полковник и, качнув головой, рассмеялся. – Вот уж не думал, что такое бывает.
– Странно. Это еще британцы во время англо-бурской войны придумали, – пожал парень плечами.
– Затейники, – презрительно фыркнул полковник.
Докурив, он старательно погасил окурок о край фигурной железной урны и, кивая на дверь, скомандовал:
– Пошли. Время.
В широком прохладном холле они свернули налево и, пройдя коротким коридором, оказались в светлом квадратном зале. Решительно пройдя во второй ряд, Тимофеев жестом указал парню на стул и, усевшись рядом, еле слышно посоветовал:
– Наберись терпения. Поначалу скучновато будет. Чиновники докладывать станут. Потом уж интереснее станет.
– Мне главное не уснуть под этот бубнеж, – усмехнулся Елисей в ответ.
– Я те усну, – зашипел Тимофеев рассерженным гусем, но тут же успокоился, увидев его озорную улыбку.
Все произошло так, как полковник и обещал. Специально обученный человек громко объявил о пришествии генерал-губернатора, и собравшиеся встали, приветствуя его. Потом, по команде распорядителя, чиновники начали отчитываться о достигнутых успехах. Вот тут Елисей и вправду чуть не уснул. Ему в очередной раз пришла на ум аналогия с комсомольским собранием.
Много долгих разговоров, пустословия и бахвальства. А в итоге, на выходе пшик. Задумчиво глядя в широкое окно, Елисей пальцами поглаживал рукоять кинжала. Из задумчивости его вывел локоть полковника, весьма чувствительно ткнувшийся ему в ребра. Не дрогнув, парень осторожно сменил позу, попутно оглядывая зал. Перед губернатором отчитывался уже не
