твоей беде. Я дам тебе эти деньги, а взамен…
— Угу. В чём подвох? — глаза пленника превратились в щёлочки.
— Верь, верь всем сердцем. Поклоняйся той, что спасла тебя дважды.
Какого хрена? Что это за квест такой, что Гвин проповедником заделался?!
— А как же Креастр? — с сомнением возразил коротышка. — Бог ремесла покровительствовал всей моей семье веками.
— И до чего это тебя довело? Рабство. Долги. Бегство. Потеря себя в лапах иллитидов. Эстрикс же даровала тебе свободу и жизнь.
— Возможно, ты прав, — задумался серокожий. — Возможно. И если теперь, действительно, можно выкупиться… Бездна! Я согласен! Креастр не сделал для меня ни хрена! Я буду служить Эстрикс! Исправно и яро!
Орчанка подлила масла в костёр.
— Нарастен сдох, — заявила она, — со всей свой поганой шайкой.
Тут дуэргар просто обезумел. Он начал кричать что-то на своём языке. Петь куплеты непонятной песни. Слёзы счастья катились по его грубым щекам.
Гвинден кивнул, пряча улыбку, и перерезал ремни. Предложил узнику золото, пожимая руку. Тот вцепился в протянутую кисть, как утопающий — в верёвку. Долго тряс её и благодарил весь отряд. В итоге унёсся, подпрыгивая и крича что-то радостное.
Эльф подступился к орку.
— Нет, — спокойно и уверенно заявил тот, не дав дроу раскрыть и рта. — Я слышал ваш разговор, эльф. Я не предам своих предков и свою богиню. Пускай Реса́нна не смогла вызволить меня, она давала пропитание мне и моим детям из года в год. Поэтому нет. И если мой отказ от твоей веры станет преградой для моей свободы, прошу тебя лишь о быстрой смерти. Не хочу стать одним из этих, — он скривился и сплюнул, — бездушных.
Гвинден долго смотрел на него, наконец, вздохнул и распорол ремни.
— Иди, ты свободен.
Орк поклонился и направился прочь.
— Из какого ты клана? — вслед ему крикнула Фурия.
— Мглистых Выдр, — обернувшись ответил тот, — Плотогон, как и мой отец, и его отец до него.
— Передай привет от меня Ви́гге-рыбаку, — махнула рукой девушка.
— Сделаю! — кивнул тот и убежал.
— Кто такая Ресанна? — почесал подборок Гвин. — Кто-нибудь знает?
— Богиня охоты и дикой природы, — неожиданно для самой себя ответила Фурия.
Откуда я это знаю?
— Если ты закончил с этими иблит, — поморщился последний узник — дроу, — я бы хотел, наконец, чтобы меня отвязали. Уже ног не чувствую.
— Зовут-то тебя, как дружок-пирожок, — хмыкнула орчанка.
— Йо́рват, Третий сын Старшего Дома Мель’накк из Шраудсталла к вашим услугам. С кем имею честь беседовать? — ответил эльф, смотря при этом исключительно на Гвиндена.
Угу. Разговаривать нужно с равными, а я-то куда лезу? Рылом не вышла.
Фурия скрипнула зубами и выразительно глянула на булаву, зажатую в руке. Пленник сделал вид, что не заметил.
— Гвинден, Второй сын Дома Эвер’харн из Аскеша, — в тон ему ответил разбойник и успокаивающе положил руку на её предплечье.
Девушка задумчиво посмотрела на это и медленно выдохнула.
— И как же ты оказался в этой компрометирующей ситуации, Йорват? — поднял бровь игрок, изучая спелёнатого по рукам и ногам узника.
— Это долгая история, — поморщился тот, и Фурия была готова поклясться, будь у него свободны руки, он нервно оттянул бы ворот рубахи.
— Я никуда не спешу, — пожал плечами Гвинден.
— Мне захотелось поохотиться…
— Поохотиться, — ровным голосом повторил разбойник. — И что за дичь сейчас в цене? Душители? Лютомыши? Верёвочники?
— Я был пьян! — взорвался Йорват. — Хорошо?! Я был пьян вусмерть. И моя охрана знает… знала, что, когда на меня накатывает, лучше не перечить! Стража сплетничала, будто путники стали пропадать в этой области. Я сказал, что хищников развелось, вот и весь сказ. А этот ублюдок, — глаза пленника налились кровью, — Агема́р из Старшего Дома Цеарах, сидел за соседним столиком и заявил, что, раз я такой мудрый и способный, могу заняться этой проблемой. Да только у меня духу не хватит перебить тех животных. Не мог же я позволить этому поганому выскочке пятнать честь нашего Дома?!
— А на дуэль не вызвал, потому что он, поди, хорошо клинком владеет? — усмехнулся Гвин.
— Кнутом, — негромко пробормотал Йорват. — Мы больше дня потратили, чтобы добраться сюда. Я успел протрезветь и пожалеть, что ввязался во всё это, когда на мою охрану напали. Дальше и так всё понятно, — замолк узник.
— И что предложишь за свою жизнь, Йорват? — осведомился эльф.
— С тех иблитов ты не взял ни копейки! — возмутился связанный.
— Ответственность за свои поступки разная, — пожал плечами Гвин. — У раба и плотогона — одна. У недалёкого аристократа, которому захотелось приключений, иная.
— Я знаю, где находится тайник, спрятанный в этом логове, — поник головой пленник. — Развяжи меня, и я расскажу.
Гвинден лишь молча перерезал ремни. Йорват упал на землю, кривясь от боли в затёкших мышцах. Он принялся яростно растирать ноги, бормоча ругательства себе под нос.
Игрок сложил руки на груди, молча наблюдая за происходящим. Наконец, горе-охотник поднялся на ноги и тяжело вздохнул.
— Вот та стена, — махнул рукой он в сторону, — на самом деле фальшивая. Эти твари как-то её открывали. Всё, что я знаю.
Он дошёл до выхода из комнаты и замер на пороге.
— Я запомню это, — промолвил Йорват.
Это была угроза или благодарность?
Тут же перед глазами выскочило очередное уведомление.
* * *
Пролетая над гнездом цереброморфа
Ранг: Необычный, скрытое
Вы застали процедуру по принудительному обращению иллитидами Разумных в рабов. Ваша совесть не позволила этому гнусному акту свершиться.
Задача: Помешать проведению цереброморфизма и освободить пленников 3/7.
Награда: Опыт, репутация, вариативно.
Задание выполнено.
+ 125 000 опыта
Репутация со Старшим Домом Мель’накк повышена на 3 000 (Равнодушие)
Репутация с Йорватом Мель’накк понижена на 1 500 (Равнодушие)
* * *
Понижена?! Вот гнида неблагодарная, мы ему жизнь спасли, а он ещё выёживается! Догнать бы, да проломить череп, чтоб поучился, как себя вести.
Пока Фурия проклинала Йорвата, Гвин уже исследовал указанную стену. Он водил ладонями по еле заметным выступам на чёрной поверхности. Изучал впадины и трещины. Разве что на вкус не пробовал.
— Может, бахну? — сделал любезное предложение Эйс. — Чё ты
