«Ты сам виноват, Лен. Не надо было оставлять Спящих без присмотра».
«Неужели я дневать и ночевать возле них должен?» – нахально осведомляюсь я.
Но шеф непробиваем:
«Если нет других средств обеспечить контроль за состоянием этих людей, то – да!»
Нет, слушайте, он что – совсем рехнулся? Хочет превратить меня в больничную сиделку – но с какой стати?!
«Послушай, Игорь, перестань играть в тайны мадридского двора. Намекни хоть одним словом, в чем суть… Почему Спящие так важны для нас?»
Курсор опять зависает в углу экрана, насмешливо мерцая, но когда я уже отчаиваюсь получить хоть какой-то ответ от своего партнера по общению, вновь бойко бегут строчки:
«Одним словом не получится. Это долгая история. Но если ты так настаиваешь, поройся в наших архивах, там имеется кое-что по операции „Живая библиотека“… Поверь, это все, что я могу тебе пока сообщить».
«Спасибо и на этом».
«Не за что. Может быть, у тебя есть какие-нибудь просьбы?»
О, вспомнил!.. Конечно, есть.
«Надо бы отследить со спутника динамику энергоизлучений в районе Мапряльска за последний месяц».
«Ну, поздравляю! Мысли великих сходятся. Наконец-то ты додумался до того, что я проделал еще две недели назад… Когда закончим сеанс, запускай режим приема почты, я пошлю тебе карт-диаграмму. Только заранее предупреждаю: ничего полезного для тебя в ней не окажется. Эксперты ее проштудировали вдоль и поперек, но ничего подозрительного не обнаружили. Еще что-нибудь?»
«Пока все».
«Хорошо. Со своей стороны, имею к тебе одну небольшую просьбу, дружище».
«Слушаю и повинуюсь».
«С учетом возникших осложнений, воздержись от связи со мной в ближайшие 2-3 дня. Разумеется, если не произойдет то, о чем я тебе уже говорил»…
Не веря своим глазам, я впиваюсь взглядом в экран «мобила».
Ничего не понимаю!
Мало того, что задание, на которое меня послали, оказалось каким-то неопределенным, типа «ждать у моря погоды», так мне еще приказывают лишний раз не беспокоить своими сеансами связи достопочтенное начальство!
А раз так, то…
Я с досадой ударяю по клавише выхода из режима текстовой коммуникации, с треском захлопываю крышку «чемоданчика» и обессиленно откидываюсь на спинку скамьи.
Обидно сознавать, что тебя поставили на место. Мол, ты – всего лишь наши глаза и уши. В крайнем случае – руки и ноги. Вот и будь добр, выполняй, что тебе указано, а мы уж как-нибудь сами решим, что важно, а что нет, потому что мы – мозг, который имеет право размышлять и анализировать…
Ты же, по сути, – рядовой инвестигатор. Таких только в нашем филиале – сотни. И есть такие вещи, знать о которых тебе не положено. Например, операция, которую неохотно упомянул шеф… «Живая библиотека», кажется? Ну-ну… Посмотрим.
Но не сейчас. Потом. Уж слишком Игорь задел меня своим высокомерием…
В этот момент «мобил» издает сигнал вызова на связь. Сначала я предполагаю, что шеф хочет извиниться или, наоборот, осведомиться, почему это я резко прекратил сеанс связи, но потом спохватываюсь, что мелодичная трель равносильна «обыкновенному» телефонному звонку.
Это Нагорнов. По его напряженному голосу я сразу уясняю: что-то стряслось.
Тем не менее старший оперуполномоченный явно не намерен перейти к делу, потому что принимается извиняться за то, что отрывает меня от работы, и так далее… Приходится прервать его вопросом в лоб:
– Что случилось, Евгений Петрович? Говорите прямо!
– Я хотел бы с вами проконсультироваться, Владлен Алексеевич, как со специалистом по одному очень важному вопросу.
–Сейчас?
– Если можно.
– Конечно, можно. Подъезжайте, я буду ждать вас у гостиницы.
– Нет-нет, будет лучше, если вы подъедете ко мне. Мне так и хочется напомнить ему народную истину о взимоотношениях хлеба и брюха, но тон моего собеседника не допускает шуток.
– Ну, хорошо… Как вас найти в ГОВД?
– Дело в том, что я звоню вам не с работы. Запишите адрес, пожалуйста…
– Диктуйте. Заодно объясните, как туда добраться, а то я еще плохо ориентируюсь в вашем городе…
Улица Полярная, дом тридцать восемь дробь один. Судя по отсутствию номера квартиры, либо коттедж, либо так называемый «свой дом» в частном секторе.
По-моему, я догадываюсь, по какому поводу Нагорнову нужна моя консультация…
* * *
Одна из особенностей Мапряльска заключается в том, что домики частного сектора разбросаны по всему городу. В некоторых местах они зажаты со всех сторон многоэтажками, являя собой наглядный пример проповедовавшейся в свое время коммунистами «смычки города и деревни». В одном из таких жилых островков и расположен дом 38/1 по улице Полярной. Ничего особенного собой он не представляет: одноэтажное деревянное строение под крышей из посеревшего от времени шифера, с палисадничком перед окнами и глухими воротами, отгораживающими двор от взглядов прохожих. Вокруг него по утоптанной тропинке, ведущей вдоль забора из штакетника и горбыльных досок, разгуливают куры, чуть поодаль виднеется чудом сохранившаяся водоколонка. А слева и справа и на противоположной стороне улицы – многоэтажные дома, сверкающие застекленными лоджиями и утыканные «тарелками» спутниковых телеантенн, и тротуар возле них надежно упрятан в бетон.
Нагорнов поджидает меня на лавочке у ворот домика. Сегодня он одет еще проще, чем в прошлый раз: клетчатая рубашка и джинсы делают его похожим на типичного американского фермера. Капитан заметно нервничает и то и дело принимается грызть ногти.
– Спасибо, что приехали, Владлен Алексеевич, – говорит он, увидев меня. – Идемте в дом.
Мы проходим через ворота. В тесном дворике, закрытом сверху навесом, пахнет сухим сеном и куриным пометом. Поднявшись на невысокое крылечко, мы попадаем в полутемный коридорчик – по-моему, он называется в деревнях «сенями», – а потом через обитую дерматином дверь – внутрь самого дома.
Рядом с беленой печью виднеется дверной проем, закрытый гардинами. Оттуда доносятся женские всхлипывания. В доме явно случилась беда.
Капитан без лишних объяснений влечет меня за гардины.
Маленькая комнатка, где помещаются лишь кровать, откидной столик типа тех, что бывают в железнодорожных купе, и поцарапанный шкаф древнего вида. Раньше он, кажется, назывался «шифоньером».
На кровати, свернувшись клубочком, лежит весьма симпатичная девочка лет тринадцати. Прямо в одежде (брюках и кофточке навыпуск). Она крепко спит. А у ее изголовья обливается слезами женщина средних лет.
– Лида, познакомься, – говорит Нагорнов. – Это Владлен Алексеевич, специалист по… – Он мнется, выбирая определение, и наконец заканчивает: – …по таким снам.
