Из Полиса в сторону предполагаемой военной базы вела похожая на застывшую смолу двухполосная дорога, по обе стороны которой то и дело появлялись заправки, автобусные остановки, какие-то склады и самые обычные дома вперемешку с магазинами.
Странно, но пригород выглядел куда более живым чем сам Полис, несмотря на мрачную черноту. Шагая рядом с дорогой (идти по ней нам показалось слишком опасным) мы пару раз оказывались возле ларьков, где несмотря на обвитые черными лентами стены, лежал вполне пригодный товар: сигареты, еда, какая-то одежда, внезапно топор и еще масса ерунды типа чайного сервиза или жестяных ведер. Чудной, конечно, получался набор. Ни в одном придорожном киоске таким торговать не будут, но у того, кто создал этот мир, было, видимо, свое мнение.
Путешествие по черной зоне сжигало нервные клетки похлеще, чем огонь сибирские леса. Постоянное чувство опасности и аномалии, встречающиеся едва ли не через каждые сто метров, заставляли вертеть головой, как дурная сова под препаратами. Я все время ждал подвоха. Ждал, что из подворотни в любой момент кто-нибудь выскочит, что очередная аномалия вцепится в тело или заставит выдать себя громким звуком. Реальность же превзошла мои ожидания, как, впрочем, и ожидания остальных участников рейда.
Насколько я мог судить по той карте, что лежала сейчас в рюкзаке Антона, конечная точка маршрута находилась на некотором удалении от дороги, по которой мы шли. Буквально пятьсот метров в сторону, однако свернув в нужном направлении, ничего похожего на военную базу мы не увидели. Там, где должен был возвышаться забор или находиться КПП, не было ничего. То есть вообще ничего — пустырь, ровное поле, покрытое черным пеплом.
— Не может быть, — пробормотал Антон, судорожно вытаскивая карту, — этого просто не может быть.
Развернув лист бумаги, Зыков положил его на землю и начал о чем-то напряженно думать, водя пальцем по схематичным изображениям. Вот здесь нарисован Полис, мост, разделяющий зоны, дорога ведущая в пригород, а тут крестиком отмечена военка, которой в реальности не существует.
— Походу обманули тебя, — еле слышно усмехнулась Маша.
— Нет, — чуть повысил голос Антон, — не верю. Он не мог врать, я в этом уверен — не при таких обстоятельствах. Не при таких…
— Да кто он? О ком ты говоришь?
— Вам его имя ничего не скажет. Забудьте, в общем.
— Ну и хрен с тобой, — скривилась Маша, — делать-то чего будем? Возвращаемся?
— Нет. Я остаюсь. Надо найти базу, она наверняка есть, просто не в этом месте.
— У нас такого уговора не было, — напрягся я, — мы с тобой пришли к намеченной точке, а то, что тут нет нихрена — не наши проблемы.
— Идите, вас никто не держит, а я остаюсь. Потом, в Перекрестке получите свои деньги.
Неожиданный поворот. Поведение Антона мне определенно не нравилось, он был явно одержим идеей найти военную базу любой ценой, да еще и эта оговорка про обстоятельства. Уж не пытками ли он вытянул информацию у человека, имя которого так упорно скрывает? Почему бы и нет. Вполне себе версия. С другой стороны, идти до Перекрестка без Зыкова мы не можем. Просто не дойдем — либо сектанты грохнут, либо какая-нибудь тварь.
— Ладно, — в итоге процедил я сквозь зубы, — давай поищем твою базу, если она вообще есть.
— Есть, — уверенно сказал Антон, — по-другому просто не может быть.
Вопрос с тем, что делать дальше, решился. Однако появился другой — а куда нам сейчас идти? Случайных прохожих, у которых можно спросить путь, тут не водится.
После короткого обсуждения, состоящего иногда из весьма красочных фраз, произнесенных злым шепотом, мы решили, что база если и существует, то находится точно не в Полисе, а значит нам стоит прогуляться по пригороду. Если за несколько часов ничего не найдем, вернемся к тому заводу, где сегодня ночевали. Оставаться в черной зоне после наступления темноты не хотел даже Зыков.
В том, куда идти, мы полностью доверились лидеру рейда. Антон, придерживаясь каких-то своих представлений о черной зоне, решил продолжить путь в том же направлении, что и шли раньше, стараясь при этом найти какую-нибудь возвышенность, чтобы осмотреть местность.
Само собой, тот пустырь, на котором должна была располагаться военная база, обошли стороной. Торчать на открытой местности — весьма опрометчивое решение. Сделали большой крюк, добрались до того места, где вновь начались дома, после чего Антон принял решение забраться на плоскую крышу самого высокого здания в округе.
Одинокая пятиэтажка, как строгий воспитатель детского сада, присматривала за маленькими домишками, раскиданными вокруг. К ней-то мы и направились. Заходить в здание, оплетенное толстыми, антрацитовыми жилами, очень не хотелось. Меня буквально воротило от одной только мысли, что придется оказаться внутри подъезда. Спутники, судя по лицам, придерживались похожего мнения.
К счастью, на торце дома имелась ржавая, но достаточно крепкая на вид пожарная лестница, по которой в теории можно было забраться на крышу.
Первым полез Антон. Конструкция выдержала, и, что самое важное, не выдала нас ни единым скрипом, чего я, если честно, опасался. Следом, цепляясь за железные перекладины, буквально взлетела наверх Маша. Ну а мне досталась почетная миссия прикрывать спины, двигаясь замыкающим.
Черная зона с высоты пятиэтажного дома выглядела очень странно. Я будто оказался в центре гигантского котла, залитого смолой. Наверное, так можно представить остывший ад, если очень постараться. Не хватало разве что страдающих душ, пытающихся выбраться на волю.
Пока я с некоторым удивлением оглядывал местность, Зыков, приложив бинокль к глазам, искал заветную военную базу, однако нашел он кое-что другое:
— Ложитесь, — до меня донесся испуганный шепот.
Не разбираясь, что могло напугать Антона, я рухнул на твердое покрытие крыши, укрывшись за парапетом, а мгновением позже ко мне присоединились остальные.
— Ты чего там увидел? — спросила Маша, опередив меня.
— Часовня там, и, кажется, кристаллы черные растут неподалеку.
— Ну так хорошо ведь.
— А рядом какая-то хрень бродит, и жопой чую, десятка это.
— Как хоть выглядит?
— Да я не разобрал, там пятно какое-то мутное, но очень, сука, быстрое. Он как гребаная молния двигался, я ничего толком разглядеть не смог.
— Этого нам только не хватало, — скривилась девушка.
— До часовни километр примерно, эта хрень нас вряд ли заметит, но вы все равно не высовывайтесь, давайте вообще к другому краю отползем.
— А, то есть ты, сваливать отсюда не хочешь?
— Я еще не все осмотрел, — нахмурился Зыков.
— Он нас угробит, — зло прошептала Маша, когда Антон, ерзая пузом по крыше, отполз в сторону.
— Понимаю, — кивнул я, — но мы без него до Перекрестка не дойдем, он, кстати, тебя, скорее всего, слышит.
— Да плевать, пусть слушает.
Осмотр местности у Зыкова не занял слишком много времени. Минут через пять, он так же ползком вернулся к нам и на лице его буквально сияла улыбка:
— Нашел, ребята, нашел! Я же говорил — здесь она где-то! Все, давайте вниз, тут недалеко.
Честно говоря, я был удивлен. Мне искренне верилось, что информатор просто обманул Антона, и никакой военной базы нет и в помине, но оказалось, что Зыков был прав.
Идти и правда пришлось не очень далеко. На кирпичный забор, огораживающий небольшую территорию, мы наткнулись, пройдя буквально километр. Военка находилась на некотором отдалении от жилых домов и выдавала себя колючей проволокой, идущей по кромке ограждения. Впрочем, здесь с тем же успехом могла бы располагаться и тюрьма, и любой другой режимный объект, однако Антон не сомневался — мы у цели.
Ворота на базу были любезно приоткрыты. Железные, со шлагбаумом и большой пятиконечной звездой, приваренной по середине. Будка караульного находилась тут же, но кроме стола и пустых ящиков ничем похвастать не могла.
Протиснувшись сквозь довольно узкую щель, которую образовывала створка ворот, мы проникли на охраняемую когда-то территорию, и я с некоторым сожалением понял — крупной военной базой тут и не пахнет, скорее уж военная часть, где должны отбывать службу срочники. Казармы с выбитыми стеклами, чернеющие ангары для грузовиков, плац, административный корпус, и самое главное — оружейка. Почему-то я не сомневался, небольшое вытянутое здание, лишенное окон — именно то, что нам нужно.
