В полночь надо позвонить ему. Я сбросил листы и не без усилий поднялся на ноги. Вся эта суета не потревожила Игоря, который сладко посапывал на своей койке.
— Ужасно выглядите, — сказал Кайзи.
— А чувствую себя еще гаже.
— Если вас увидят на улице в этом грязном спортивном тряпье, сразу заподозрят.
— И что прикажете делать?
— Наденьте. — Он вручил мне темно-зеленую спецовку. — Ступайте и приобретите что-нибудь рабочее. И тяжелые ботинки. Потом возвращайтесь сюда и ждите. Скоро получите новое задание. Отдайте карточку.
— Что? — Голова все еще была тяжелая. Однако от взбадривающих пилюль следовало временно воздержаться.
— Кредитную карточку, по которой расплачивались за фургон. Я не хочу, чтобы она и здесь засветилась. — Взамен он дал пачку банкнот. — Теперь будете платить наличными.
— Куда же мне идти? Я в этом городе впервые.
— Тут неподалеку механомаркет.
— Может, подвезете?
Он окинул меня брезгливым взором:
— Не думаю. Выйдя из склада, сразу поверните направо. И не слишком задерживайтесь.
— Ладно, ладно. Но разве дверь не запрется?
— Конечно запрется. Игорь вас впустит.
Я сорвал надоевшую спортивную одежду, облачился в пролетарское, затем отмылся, насколько удалось, холодной водой над грязным, обшарпанным умывальником, вытер накладное лицо, скормил ему остатки бульона из банки. Надо бы еще купить. Спецовка была поношенная, но чистая. К тому времени, когда я вышел, Кайзи уже удалился. Не видно было и его машины. Движение чуток оживилось по сравнению с ночью, но все машины проезжали мимо. Видать, ничто не соблазняло водителей в этих трущобах. На ближайшем углу светофор горел красным, на тротуаре топталось несколько пешеходов. Когда я к ним присоединился, ко мне повернулся молодой человек и сунул в руку карточку. Рекламный агент? Попрошайка? Я опустил глаза и прочитал: «Молчи». И ниже: «Переверни». Я послушался и на другой стороне прочитал очень странное требование: «Дай телефон».
Это что, уличный грабеж? Впервые я внимательно посмотрел на незнакомца. Одет хорошо. Густой загар. Темная борода. Усы. Глубоко посаженные голубые глаза. Эти глаза я уже где-то видел…
Я задавил в горле возглас: «Боливар!» Он кивнул и протянул руку. Я отдал ему телефон и с превеликим интересом наблюдал, как он прижимает к нему двустороннюю присоску. Светофор переключился, машины поехали. Боливар прилепил телефон к заднему бамперу ближайшей. Мы провожали ее глазами, пока она не скрылась из виду. Я повернулся, открыл было рот, но снова прочитал на карточке: «Молчи». Боливар поманил меня в ближайший переулок. Там он достал индикатор шпионских устройств и обыскал меня. Выудил из моего кармана монету в пять кредитов, срезал пуговицу со спецовки и аккуратно поместил их в экранированный мешочек. И не произнес ни слова, пока его не завязал.
— Здравствуй, папа, — сказал он наконец. — Сначала я не был уверен, что это ты, но узнал по походке. Я очень рад! Между прочим, тебе идет новое лицо.
— Я тоже рад. Ты и сам неплохо замаскировался.
— Когда ты звонил в последний раз, я пустил по линии сигнал индикатора и обнаружил, что твой телефон на прослушке. Поэтому-то тебе и пришлось иметь дело с автоответчиком.
— Кайзи! Не иначе, подсмотрел, как я говорю по телефону.
— Наверное. Следящее устройство фиксировало все твои передвижения. Я все утро наблюдал за складом. Классическое ограбление, папа.
— Спасибо, я тоже так считаю. К сожалению, никакой прибыли оно нам не принесло. Я таскаю для Кайзи каштаны из огня. От мамы никаких новостей? — Я старался не подавать виду, что глубоко встревожен.
— Никаких. Но это не должно нас обескураживать. С нами Джеймс, и втроем мы горы свернем.
— Джеймс? Ты же должен был его остановить!
— Его остановишь! Ничего, папа, он прилетел под чужим именем. Финансовый ревизор от «Банко куэрпо эспесиаль».
— Это же крыша Специального корпуса! Сюда. — Мы подошли к механомаркету. Жажда и голод включили у меня под ложечкой сигнальный звонок. — Сначала поедим, — сказал я, ведя сына в заведение с вывеской «Быстро-дешево».
Боливар не пожелал уничтожить по моему примеру наименее жуткое на вид блюдо — медведьбургер с жареной саранчой, но заказал голубое пиво. Прихлебывая, он рассказывал:
— Джеймс купил мне новую ксиву, и теперь я его помощник. Я ушел из ненадежного шоу-бизнеса, хотя там было весьма забавно. Но от поклонниц нет отбоя. Был бы я холостяком… Мы неплохо покопались в здешних базах данных и с неоценимой помощью Специального корпуса составили на твоего работодателя неплохое досье.
— На Кайзи? Он и правда первый богач в Галактике?
Я с трудом сжевал медведьбургер и выдернул застрявшую в зубах саранчовую ногу.
— Какое там! Пройти по его следу было легче легкого. Он вовсе не хозяин этих бесчисленных банков.
— Умно. Держу пари, вся эта мишура была нужна только для того, чтобы я подрядился работать в цирке.
Я отстукал на клавиатуре заказ еще на два пива — надо было утихомирить запрыгавших в желудке акрид.
— Цирк — тоже приманка. Я нанял на трех разных планетах частных детективов, имеющих прямой доступ к базам данных. Все, что мы накопали, — фикция, шито белыми нитками.
— Но на далекой планете все кажется убедительным. И все же зачем Кайзи взвалил на себя столько хлопот?
Боливар хлебнул пива и нахмурился:
— Ему было нужно, чтобы ты оказался на этой планете. А вот для чего — мы пока не знаем. Но есть кое-какие догадки. Первая: ему понадобилось совершить серьезные преступления, и он решил заручиться содействием профессионала. То есть твоим. И не пожалел труда, чтобы пристроить тебя в «Большой бигтоп». Вторая версия: ты нужен в качестве шпиона. Как тебе известно, многие программы этого цирка служат прикрытием для различных межзвездных служб. Возможно, он хочет, чтобы ты за ними присматривал.
У меня шипели и дымились мозги. Заодно с желудком. Неподалеку стоял «Бар Ржавого Роби». Указав на него, я предложил:
— Давай-ка переберемся туда. Глотнем какого-нибудь противоядия от этого пива, да и саранчу надо утопить.
— Милости просим, милости просим, — услышали мы скрипучий голос, распахнув салунные дверки на пружинных петлях. — Милости просим, если, конечно, вам уже исполнилось восемнадцать.
— Мне уже исполнилось восемнадцать, — сказал я, — но иногда чудится, будто у меня мозги пятилетнего. Уму непостижимо, как это я клюнул на удочку Кайзи! Боюсь, я должен с тобой согласиться. Вся афера вместе с моими гонорарами и предполагаемыми ограблениями банков — всего лишь увертка, чтобы заманить меня на этот кошмарный Феторр, а после шантажом толкнуть на грязные делишки.
Я был мрачен, Боливар выглядел подавленным. Он кивнул. Мы расположились у стойки бара.
— Что желают господа? Есть отменная еда, и хмельного бьют ключи — от пивка до птеродактильей мочи, —
