ему следует относиться к личному составу и не забывал загружать нас по-полной.
Под конец тренировки мозг просто напросто отключился, и тело действовало на автомате:
Выполнить команду — замереть, жадно хватая ртом остывающий воздух.
Выполнить команду — замереть, давая телу хоть капельку отдыха.
Выполнить команду…
Если уж даже я ощутил себя каким-то големом, то что говорить о парнях.
Стеклянный взгляд, отрешенные лица, минимум движений.
Если бы у меня была возможность подумать и проанализировать тренировку, я бы присвоил Жижеку звание тренер года.
За какой-то час он превратил нас в идеальных солдат — бездумных машин, которые сначала выполняют приказ, а потом… ждут следующий.
И когда раздалась команда:
— Залезть на стену! Живо!
Тело сработало быстрее, чем мозг, и я осознал, что лезу по практически отвесной стене, уже ближе к краю.
Фил безуспешно прыгал где-то внизу — его вес не давал ему даже подтянуться.
Славик, чей мозг, видимо, не отключился, стоял на месте и удивленно пялился на нас.
На нас — это на меня и Мирона. Вот только кузнец, в отличие от меня, закинул ногу за кромку и уже, считай, залез.
А я… А я понял, что вскарабкаться по ней нереально раньше, чем добрался до края.
Сердце прыгнуло в пятки, руки разжались сами собой, и я полетел спиной вниз — прямо на песчаный плац.
Последней мыслью, промелькнувшей в голове, перед тем, как из меня вышибло дух, было:
«Мне же сегодня ещё с Толстым встречаться…»
Смутно помню обрывки далёкого разговора — кажется Оут орал на Жижека, а тот оправдывался, что «Но ведь почти получилось!».
— Какая к ксурам Боевая медитация, Жижек! Им по тринадцать лет!
— Сэр, но ведь здоровяк смог! Залетел на стену, как белка, а потом за амулет схватился!
— Повезло просто…
— Да и Михаил тоже почти забрался, ему буквально полуметра не хватило.
— Вот именно, что почти! Да если бы не его доспех, он бы себе шею сломал! Или спину!
— Но сэр…
— Жижек! Отставить отсебятину! Иди по десятидневной программе! Медленно и печально. Понял меня?
— Так точно, сэр.
— Всё, господа гимназисты, забирайте своего товарища и шуруйте домой. А ты Жижек… Наряд вне очереди!
— Есть наряд вне очереди…
Потом, пыхтящие от напряжения парни тащили меня до домика и делились впечатлениями:
— Оно как бы, ну такое! Тяжело описать. Типа, знаете, как Ольга Ивановна говорила про стеклянную яркость сознания…
— Может быть «Кристальная ясность сознания»?
— Во, точно! Оно! Я как бы не видел никого вокруг, я даже стену эту не воспринимал как стену. Мне просто нужно было выполнить поставленную задачу
— З-здорово! У м-меня т-так не в-вышло.
— Тело как бы само все сделало. Чем-то похоже на ночную ковку было. Помню мастер оставлял меня на ночь ковать сто пятьдесят дуг для арбалетов, и уже на тридцатой руки сами все делали. А я мечтал, что… Ну, кхм, неважно, кароче.
— Видимо у нас со Славиком не получилось. Потому что мы склонны анализировать и критически осмысливать происходящее.
— Чего?
— Н-наверно. Но я бы х-хотел п-попробовать отключить м-мозг. Н-не думать н-ни о чем, н-не с-сомневаться… Чтобы как М-мирон или как т-ты стать. В-весёлым!
— Эх брат, думаешь у нас проблем нет? Да знал бы ты, каково это каждый день просыпаться в чужом княжестве и гадать — придут сегодня за нами или нет? И если придут, то свои или местные…
— Или про семью думать. Ну я как бы про своих… Это ладно сейчас Роман помог, а что дальше будет? И что всю жизнь в этой пустыне жить? Да и выбор этот… Я же как бы всю жизнь мечтал стать опорой княжества…
— Скажи ещё Десницей! Хе-хе… Что правда Десницей хотел стать?
— Ну чего тут такого?
— Д-достойная ц-цель.
— Тогда тебе, Мирон, знаешь как вкалывать надо? Тебе лучшим надо быть! Понимаешь, лучшим! Не только сильным, но и грамотным, и в раскладах политических разбираться! Знать все политически противовесы хотя бы в своем княжестве!
— Да ну тебе-то откуда разуметь, Филипп?
— Да так… Слышал…
— А в-ведь М-михаил так и д-делает. В-вникает, р-решает проблемы, в-вкалывает!
— Ну он же форточник. Может они все такие?
— Не, он типа сам такой. Будто гложет его что-то внутри. И заставляет бежать.
— Как он на прошлой неделе сказал? В современном мире, чтобы оставаться на месте, необходимо бежать?
— Во-во, что-то такоё мудрёное было, да.
— А д-давайте завтра утром на п-пробежку?
— В принципе, можно, даже нужно! Я — за!
— Ну… я тоже. А это, Романа с Михаилом будить будем?
— А ты бы хотел, чтобы тебя разбудили на зарядку, чтобы ты стал сильнее и выносливей?
— Конечно! Да если б не разбудили, я бы потом…
— В-вот т-тебе и ответ, М-мирон.
Кажется, в тот момент, несмотря на боль в спине и в шее, я даже порадовался за парней.
Окружение играет важную роль в нашей жизни, и если бы ребят так и приходилось тащить за собой, то вряд ли бы мы продолжили общение.
Одно дело тащить за собой недалёкого кузнеца, замкнутого в себе дрыща-очкарика и болтливого хитрована, другое — Воина, Инженера и Казначея.
И то, что вольники сами решили развиваться — это радует. Ну а то, что я выступил в качестве примера — радует вдвойне.
Потом я моргнул и оказался на арене, вот только на этот раз там были только я и Рив.
Сердце сладко сжалось, а на лице сама собой проступила глупая улыбка.
— Привет…
В ответ же в меня полетела цепь…
И снова пришлось уворачиваться и кувыркаться.
Клинков на арене не наблюдалось, поэтому всё, что мне оставалось — бегать от цепей Рив по всей арене.
Несколько раз она совершенно точно могла меня подсечь и покалечить, но отчего-то замешкалась.
Отвлекшись на секунду от звенящих в воздухе цепей, я взглянул на принцессу и почувствовал, как в груди вспыхивает неукротимый гнев.
Её. Это. Забавляло!
Зарычав от злости, я не стал уклоняться от свистнувшей в воздухе цепи.
Вскинул руку, отстранено наблюдая, как горячая сталь рвёт кожу на предплечье, и намотал острые звенья на кулак.
Руку жгло огнём, а меня распирало от гнева и обиды.
Я её добиваюсь, а она… ОНА СМЕЕТ НАДО МНОЙ СМЕЯТЬСЯ!
Рывок, от которого сухожилия и мышцы пронзило острой болью, и удивленная Рив уже летит ко мне.
Я поймал на подлёте и вцепился в её плечи, одновременно и кипя от гнева, и стараясь не причинить ей боль.
А вот дальше… Дальше я
