Итак, люди ведомы. В потаенных уголках своих угнетенных страхом и безысходностью душонок они хотят верить во что-то, что сильнее, умнее или страшнее их. Надо лишь дать им заразительную идею. Она даже может быть ложью – не страшно, даже хорошо! Мозз чувствовал: чем наглее и чудовищнее будет эта ложь, тем охотнее люди поверят в нее и признают его своим мессией.
* * *
Нехотя башня чуть повернулась. Качнулся ствол. Вороненая сталь КПВТ была готова встретить стаю, что снова настигала ушедший было от погони броневик.
– Отправляйтесь обратно в ад и передайте привет сатане, – буркнул Сергей, глядя в прицел. – Скажите, я загляну попозже.
Разносимые над руинами города вопли вичух перечеркнул харкающий громовой бас крупнокалиберного пулемета. В воздухе началась суматоха. Выстрелы рвали казавшихся непобедимыми тварей на куски. Не знающие страха, они не сразу поняли, что их ждет.
Потом до них наконец дошло, что эта убегающая железная машинка, оказывается, сильнее их. Одни стали отступать, другие упорно летели вперед, иные кружились на месте, видимо, еще не определившись, что теперь делать. А пулемет не умолкал ни на миг. Странник сидел на полу десантного отделения и морщился, зажав ладонями уши и зажмурившись. Звенели падающие гильзы, бряцала длинная лента патронов. Наконец вичухи опомнились и в панике стали разлетаться в разные стороны.
Сергей поймал в прицел последнего мутанта, который упрямо кружил над бесчисленными останками своих сородичей и неистово орал. Может, это та самая особь, на которой они летели от Дома композиторов? Конечно, могло быть еще много вичух таких крупных размеров с характерными наростами на голове, но что-то подсказывало сталкеру, что это именно она. Он продолжал смотреть в прицел, но палец с гашетки убрал.
– Убирайся! Не хочу быть неблагодарной свиньей, – проворчал он мутанту. – Кшша на!
И существо, громко выкрикнув что-то напоследок, полетело прочь.
– Вот и умница, – улыбнулся Сергей, затем нахмурился и добавил: – Чертов ублюдок.
Наступила тишина.
– Все? – еле слышно спросил Странник.
Маломальский устало пожал плечами и выглянул наружу. Казалось, вокруг не было ни одной живой души. Небо на востоке заполнилось лилово-багровыми тонами. Близился рассвет.
Сергей залез обратно в броневик. До него только сейчас дошло, что двигатель заглох еще во время стрельбы.
– Похоже, горючее кончилось, – вздохнул сталкер и принялся осматривать бронетранспортер в поисках полезных вещей. Уже сам факт угона машины у какой-то сталкерской бригады ставил его вне закона. А раз уж точка невозвращения в данном вопросе пройдена, то, позволив себе чем-то поживиться в угнанном броневике, он вовсе не отягчал свое положение. И, по его мнению, не делал ничего зазорного в сложившейся ситуации. А что? Он тоже спасал человечество!
Впрочем, полезных находок оказалось немного: Бум обнаружил только аптечку и пригоршню пистолетных патронов. Однако тут же вспомнил, что в панике оставил свой пистолет в Доме композиторов.
Обработав рану, Сергей принялся за ревизию рюкзака, изрядно опустевшего за время их похода.
– Ух ты, а я и забыл про нее, – усмехнулся он, извлекая со дна рюкзака «Майн кампф». – Пожрать бы чего! Да, похоже, мы все растеряли там, когда концерт стигматам давали. Эх, черт! Странник, слышь?
– Да… – Его попутчик задумчиво смотрел на уходящую ночь.
– Знаешь, о чем я долгие годы мечтаю?
– Нет.
– О плитке шоколада. Настоящего, черного. Без орехов и изюма. Который горчит. Вот мечтаю, и все тут. Люблю шоколад. Когда понимаешь, что весь мир невозвратно изменился и нет для тебя ничего, кроме метро, то так ценишь все эти уютные мелочи былой жизни, что чувствуешь, как сердце скулит. Потому и хочу шоколад, что знаю – его давно нет, и не будет уже никогда.
– Доктор говорил: никогда не говори «никогда», – Странник посмотрел на Сергея.
– Чудак твой доктор. Идеалист.
– Он хороший.
– Слушай, а что он ел? Ну, когда жил с вами.
– Еду. – Странник пожал плечами.
– Исчерпывающий ответ, – усмехнулся Маломальский. – Вообще-то даже дерьмо становится едой с той секунды, когда ты начинаешь его жевать. Слушай, а вот этот, визгун, – он вкусный?
– Вкуснее, чем кошка, – кивнул напарник, улыбнувшись.
– Вот зараза, – поморщился Сергей, вспоминая, как Странник пожирал в туннеле кошака. – Ты мне аппетит испортил. Впрочем, я тебя прощаю, учитывая, что жрать особо нечего, да и времени нет. Скоро рассвет, и это очень плохо.
– Почему плохо, если день и солнце? – развел руками Странник.
– Ну, это тебе хорошо. А что мутанту хорошо, то человеку смерть. Ладно, пошли. Тут до Чеховской рукой подать, а это уже метро, хоть и Четвертый рейх.
* * *
Череп недовольно брел обратно на свой пост у подъема на поверхность. Его уже обругали за то, что он его покинул, и никто так и не объяснил толком, что за шум на станции, почему суета, стрельба и почему до сих пор не вернулся его командир Гесс?
Задумчиво ковыряя в носу, боец размышлял о том, что же все-таки происходит. Дойдя до места, он глянул на эскалатор, часть просевших ступенек которого была давно заколочена досками, и тут же вскинул оружие.
– Стоять! – крикнул он двум спускавшимся по эскалатору людям.
Тот, что шел впереди, выставил руку, в которой висел на стальной цепочке сталкерский жетон.
– Пусти нас на станцию. Мы сталкеры, – произнес Маломальский.
– А мне какое дело? – нахмурился Череп.
– Ты что, не знаешь межстанционного соглашения по сталкерам?
– Поди вас разбери! Вдруг ты жетон подделал? – Боец клацнул предохранителем.
– Ты что? Я его подделывал, чтобы на поверхность выйти? А зачем мне туда лезть, если я не сталкер?
Фашист крепко задумался, а Маломальский продолжил гнуть свое, медленно продвигаясь вперед.
– Еще раз говорю тебе: вот мой жетон. Есть межстанционное соглашение о вольных сталкерах, и ваш Рейх под ним подписался! Сталкер, находящийся на поверхности, может найти укрытие на любой станции! И льготный транзитный проход через любую станцию!
– А второй? – Череп качнул стволом автомата и кивнул на Странника. – Это кто?
– Он тоже сталкер. Но жетон потерял. На нас мутанты напали. Еле отбились. Я ранен.
– А откуда мне знать, что он тоже сталкер? И вообще вид у него какой-то… Эй! – Фашист обратился к Страннику. – Ты вообще похож на унтерменша неполноценного! Чего молчишь?!
– Я?
Странник вышел вперед и как-то снисходительно улыбнулся, глядя на Черепа сверху вниз. Помолчав некоторое время, он неожиданно заявил:
– Я выше ростом. У меня светлее кожа. У меня на месте все зубы и нет плеши на голове и шрамов на лице. Кто из нас неполноценный?
