Будто подтверждая мысль, летающий камень снова заложил поворот. Мы торопливо присели, готовясь к худшему…
Но в этот раз обошлось без болтанки. Воздушный «плот» слегка колыхнуло на крутом вираже, вынесло из-за скалы на простор…
И Бинк негромко присвистнул.
Больше всего маячившее впереди сооружение напоминало гигантский мост. Только выглядел он так… В общем, не бывает таких мостов – с высоченными опорами из зеленоватого, полупрозрачного стекла!
Нереально тонкие, на вид почти невесомые – они празднично, ослепительно сверкали в утренних лучах.
– Эй, – Бинк хлопнул кентавра по спине, – да оторви башку! Тут есть на что посмотреть…
Нух-Бод слегка привстал над каменной площадкой и ошалело моргнул.
– Что, знакомая картина? – спросил хоббит.
– Хрустальный Мост! – выдохнул кентавр. – Не думал, что когда-нибудь снова его увижу!
В первый раз за весь полёт он не лежал, а стоял, опираясь на колени передних ног.
Мы молчали.
Нас несло прямо к удивительному сооружению. Теперь не оставалось сомнений – это построено не людьми. И уж, конечно, не хахирами.
Мост? Вряд ли это был мост на самом деле… Слева он точно никогда не доставал до соседней горы. А справа сохранились две опоры, торчавшие из ущелья, как перевёрнутые сосульки.
Остальное куда-то исчезло. Матовое полотно «моста» обрывалось неряшливым, изломанным краем. Между ним и круглой площадкой на ближайшем склоне зияла пустота. Когда нас вынесло ближе, я понял, что добрых полсотни метров сооружения бесследно растворилось.
Это удивительно. Внизу, под горой, не было обломков. Испарились они, что ли?
Ни единого «хрустального» осколка…
Бинк хрипло выругался.
Я недоумённо повернул голову – хоббит всматривался куда-то сквозь очки.
– Ты чего?
– Сам глянь через «зум»! Видишь, там, рядом с опорой, блестит…
Я надвинул очки, покрутил настройки.
И хрипло выдавил:
– Далеко же его забросило…
На дне пропасти валялся слегка искорёженный от удара станковый излучатель – той самой модели. С исцарапанной рукояткой.
Наверное, могли быть ещё сомнения.
У меня их не возникло. Почему-то я сразу понял, это – тот самый… Оружие, которое в нуль-портале вырвало у Бинка из рук.
А ещё я отчетливо осознал – если б там, в вязкой тьме, нам чуть дольше хватило кислорода… Если б, теряя сознание, мы не рванулись наружу…
Я стащил очки. Утёр лоб.
Всё слишком просто…
Когда-то Святилище и Мост связывал портал. Только и надо было – поглубже сделать вдох и вынырнуть в конечной точке. А вершину, где мы выпали, использовали как промежуточную станцию.
Но кентавр правду говорил – с тех пор многое изменилось. Больше нет целого куска моста. И портал открывается теперь в никуда – в прозрачный горный воздух на высоте более сотни метров…
Иногда кажется – ты знаешь, что ждёт впереди…
Прежде чем шагнуть в портал, Ер-Кис успел сделать глубокий вдох. И ему хватило кислорода – до самого конца маршрута…
А нам – нет.
Я отвинтил крышечку фляги и смочил горло. Вода была тепловатая…
Наверное, если пройтись по дну ущелья – можно обнаружить то, что осталось от Ер-Киса…
Но лучше не искать.
– Дай, – попросил Дима. Я вручил ему флягу. И Капустин сделал короткий судорожный глоток. Вероятно, он тоже понял.
Наш «плот» слегка качнуло.
До Хрустального Моста – уже менее километра. Если вынесет прямо к нему… В общем, ничего хорошего. Как спускаться вниз по этим чёртовым гладким опорам?
Бинк хмуро сощурился. Но обсудить проблему вслух мы не успели.
Что за?..
Толчок. Вопль кентавра.
Замысловатый пируэт летающего камня. Отвесная стена справа вдруг оказывается прямо по курсу.
Рывок.
Мы падаем, цепляемся за неровности площадки. Дима едва не роняет флягу. Хоббит орёт что-то глубоко нецензурное – и оттого малопонятное.
Но главное – ясно маячит впереди. В отвесной каменной стене – нет и намёка на проход. А мы мчимся к ней с бешеной скоростью…
Будто наш летающий плот резко сошёл с ума.
Удары сердца становятся медленными – или это мгновенья растягиваются?
Я, как заворожённый, смотрю на шершавую вертикальную поверхность. Кажется, я могу разглядеть в ней мельчайшие трещинки… И любоваться ими целую вечность, прежде чем утлый кусок скалы врежется в преграду и брызнет осколками, рассыпаясь на части…
Бум-м-м – гулко отдалось в висках.
До того как сердце ударило ещё раз, стена впереди колыхнулась, как марево, и расступилась чёрным зевом туннеля.
Мы ухнули во тьму.
«Вышел месяц из тумана…» – навязчиво колышется в голове. Но здесь нет месяца и нет густой, удушливой пустоты.
Свежий ветерок приятно холодит лицо.
А через секунду мы выныриваем под утренние лучи.
Мы живы, мы целы. И опять плавно, без толчков катимся по воздуху – будто сноубордисты по идеальной трассе…
Я щурюсь.
Что за хрень маячит там впереди? Какая, в сущности, разница…
Единственное, о чём мечтаешь – чтобы этот проклятый полёт скорее закончился. Чтоб под ногами опять была устойчивая земля…
Блин, разве мы не заслужили такой пустяк?
Нух-Бод осмеливается приподнять голову. Смотрит вперёд и хрипло выдавливает:
– Боги к нам милостивы сегодня!
Лёгкий толчок.
Тишина. Абсолютный покой…
Плот остановился?
Остановился!
Ещё не веря такому чуду, мы сели. Затем кое-как сползли с камня на пятачок, выложенный шестиугольными плитами.
Стоять мы пока не могли – ноги подгибались.
Поэтому мы опять сели. И, переводя дух, осмотрелись по сторонам.
Ровная площадка тянулась вдоль вершины хребта более чем на километр. А дальше… дальше маячила по склонам узкая, блестящая в лучах солнца лента.
Дорога.
Гладкая и надёжная… Твёрдая, устойчивая.
Кажется, и правда в этот раз нам повезло!
– Степь да степь круго-ом, путь далёк лежи-ит!.. – фальшиво затянул Дима.
Я растерянно моргнул. На всякий случай оглянулся по сторонам. Нет, ничего не изменилось. Кое-как волоча ноги, мы брели по каменной глади. Справа и слева расстилался однообразный пейзаж – бездонные ущелья и высокие вершины. Местное солнце безжалостно палило с прозрачного, будто выгоревшего неба.
Но Капустин упрямо продолжил:
– В той степи-и глухо-ой за-амерзал ямщик!
А я вдруг поддержал его хриплым, надтреснутым басом:
– И набравшись си-ил, чуя смертный ча-ас, он товарищу-у отдавал нака-аз!
Бинк с Нух-Бодом испуганно оглянулись.
Конечно, разве могли они понять. Разве могли увидеть, как с каждым куплетом волшебной реальностью, поверх ненавистных гор, проступала заснеженная степь…
– …Я вернусь домо-ой на исходе дня-а, напою-у жену-у, обниму-у коня-а!!!
