Летчики устроились у окраины стоянки, на большом пустыре, отделявшем подсолнечное поле от собственно аэродрома. Пара телеграфных столбов невесть как здесь оказавшихся и чудом не пошедших на дрова превратились в низенькие и невысокие лавки, поставленная на попа и наполовину врытая в землю бочка обратилась столиком, из другой светящейся насквозь от старости соорудили что-то вроде печки. Это место стало своеобразным летным штаб. На печке кипятили чай, жарили незрелые еще семена подсолнечника, на столе резали переспелые, сахарные арбузы, желтые пахучие дыни. Тут постоянно царило оживление — народу было едва ли не больше чем на КП, и уж точно было куда как веселей: толпа собравшихся то взрывалась громом хохота, то тонула в яростной склоке спора. Сейчас очередной спор затих, Рябченко водрузил на импровизированную печку черный от копоти чайник, и народ расползся по лавкам в ожидании кипятка. Наступила редкая пауза тишины и словно по заказу, тут же послышался далекий рев авиационных моторов. Показалась россыпь возвращающихся истребителей, коротко рявкнула авиапушка.
— Видать Иванов завалил? — Лешка Соломин сдвинул на глаз пилотку. — Смотри Витька, как шпарит. Хрен ты его догонишь…
— Повезло ребятам, — Ларин ревниво наблюдал за чужой посадкой. — Завалили поганца!
— А мне не везет все! — Соломин сокрушенно сплюнул на землю. — Тогда, в бою, вот так мессер был, — он показал рукой, где, по его мнению, был вражеский самолет, — камнем добросишь. И в прицеле почти… чуть-чуть довести и рвать можно. Тяну за ним, тяну, а он так же уходит, не дается сволота. Потом глянул, а сзади уже пара…
— Каши надо больше есть, — усмехнулся Ларин, — тогда бы перетянул немца… глядишь и не пришлось бы прыгать…
Остальные летчики принялись косить взгляд на Саблина. В отсутствие Шубина и Иванова, тот признавался негласным лидером. Командиры первой и второй эскадрилий, котировались куда ниже.
— В бою трудно сбить, — резюмировал Виктор. — Если противник тебя видит, он крутить будет, пока силы есть. А ты Леха, увлекся, гоняясь. Хреновое это дело…
По полосе промчалась пара Иванова, и разговор затих сам собой. Летчики замолчали, рассматривая приземлившиеся машины. Они были красивы в своем хищном совершенстве форм, покрыты новым серо-голубым камуфляжем. Истребитель Ивановы выделялся нарисованной звездой Героя на капоте. Через несколько минут приземлившиеся летчики веселой гурьбой подходили к остальным. Они были еще в небе, в бою, отчаянно жестикулировали показывая детали схватки, говорили коротко, резко.
— Ванька завалил, — возбужденный Ильин, плюхнулся рядышком и сразу полез за портсигаром. — Над Мариуполем, прямо над портом. Там наши пешки работали, их кобры прикрывали. Мы к самому разгару подошли, так он месса сходу расстрелял…
— А на обратном пути, — он в несколько затяжек докурил папиросу, — эти асы чертовы, пристали. Одна пара. Идут за нами вдалеке пара, идут, потом раз… Мамедова подбили, разворотили ему все крыло, еле сел.
— Это сволочи те еще, — поддержал Соломин. — Если зазевался — пиши пропало. А чего им? Они свободные охотники. Сектор им нарезали и ходят, высматривают. Захотел ударил, захотел удрал. Красота…
— А почему мы такую охоту раньше не применяли? — спросил вдруг Ларин, — классная штука.
— Всему свое время, — влез в дискуссию Виктор, — Охота это вообще-то комплекс мер. Связь нужна хорошая, летчики опытные, и все это должно делаться систематически и на широком участке фронта. А подранка добить или какого-нибудь оленя задремавшего срезать — это не охота, а баловство. От самолета много зависит. Вот, к примеру, когда еще летом с командиром летали, я все переживал — а ну как один осколочек радиатор пробьет и привет — сколько на том Яке мотор протянет? Или перехватит твою пару четверка Мессеров и что тогда? Худой побыстрее Яка будет — ни догнать, ни убежать. Сейчас, на Лавочках получше стало: и машины скоростные и мотор-звезда. Опять же радиосвязь стабильная появилась, ею пользоваться научились, в сорок первом ничего такого не было. Ну и, наверное, главное это то, что понадежней самолеты стали. Раньше как было? День летаешь, день в машине техник копается, прикручивает то, что отвалилось. Сейчас вроде лучше…
Заглушая слова ревом мотора, по взлетной полосе промчалась "Аэрокобра". Виктор недобро посмотрел ей вслед. Расследование, которое инициировал Шубин, после того, как такие самолеты едва не сбили Саблина и повредили машину Острякова, ни к чему не привело, но он с тех пор ко всем ленд-лизовским машинам относился с большим недоверием.
— Гвардейцы полетели, — прокомментировал Литвинов, — что-то рано он отрывает, не?
Обсуждаемая "Аэрокобра" задрала нос и принялась вдруг проседать, потом упала на крыло и через долю секунды ударилась о землю. Все оторопели, молча глядя на ширящееся облако пыли. От штаба к разбившейся машине рванула санитарная машина, спустя несколько секунд следом помчал командирский "виллис".
— Накаркал, мля, — Литвинов остервенело сплюнул под ноги. Ответом ему было угрюмое молчание.
Через полчаса обломки самолета оттащили с полосы, толпа разошлась по делам, а летчики все сидели, в ожидании. Через полчаса третью эскадрилью ожидал вылет на свободную охоту, и Виктор раздумывал, кого бы взять себе ведомым.
— Товарищ командир, а кто из наших сейчас полетит? — Рябченко завистливым взглядом поглядел на укрытый маскировочной сеткой истребитель Иванова.
— Я полечу, — Виктор понял этот интерес бывшего ведомого и мысленно усмехнулся.
— С вами я? Как раньше? — Рябченко заерзал.
— Ну уж нет, — Саблин усмехнулся уже по-настоящему. — Или это не ты позавчера "Лавку" поломал?
Рябченко поник и надулся. Тогда, в тренировочном вылете, он не удержал самолет при рулежке, и в результате вырвало дутик. Вырвало его основательно, с разрушением шпангоута и теперь истребитель ремонтировался в ПАРМе, а виновник аварии числился под домашним арестом.
— Со мной полетит, — Виктор оглядел притихших летчиков эскадрильи, — старший лейтенант Литвинов…
Сашка заулыбался…
В небе все словно вымерло. Они обшарили весь заданный квадрат, но вражеские самолеты так и не встретились. На земле тоже было затишье: за все время проползла только пара подвод, но тратить боезапас на такую ерунду Виктор не хотел. Минуты неумолимо утекали, топливо из бензобаков тоже… Однако удача вскоре улыбнулась — он разглядел небольшое пыльное облачко. Черный легковой автомобиль мчался посредине пустынной дороги и был единственным утешением безрезультатному вылету.
