быть, вей комендант, — ответил офицер-тактик, — но все равно этот Сюр молодец. Если он даже не протаранит «пирата», то заставит его уйти с рубежа атаки. Вектор ухода возможен только всего один. А мы в это время сможем нанести массированный упреждающий удар всеми своими средствами поражения. Теперь я понимаю его замысел. Он жертвует кораблем и заставляет его подставиться под удар.
— Да, задумка действительно неплохая, — согласился комендант. — И он не скрывал, что пойдет на таран. Только ни я, ни «пират» ему не поверили. Кто же знал, что этот рудовоз летает как истребитель? Что у него за движок? Хм. Приготовиться к массированному залпу ракетами и рельсотронами. Рельстотроны навести с упреждением по вектору ухода «пирата» от столкновения…
— Он исчез! — крик тактика заставил коменданта вздрогнуть. Ссаил всматривался в экран. ОДК не было.
— Он ушел в прыжок? Почему? — задал вопрос растерянный тактик. — Он нас обманул?..
Ссаил немного помолчал, но все же ответил:
— Похоже, он всех обманул. Стравил станцию и «пирата», чтобы иметь возможность скрыться. Какая хитрая сволочь…
— Но тогда… тогда он ушел уже мертвым, вей комендант, — тактик был в глубокой растерянности.
— Нет, офицер, корабль ушел один. А этот подонок где-то тут прячется. Он решил обмануть всех и, чтобы «пират» его потом не искал, отправил корабль по условленным координатам.
— А на что он надеется?
— На то, что «пират» захватит станцию, убьет и заберет всех, кто знал о его предательстве. Для всех остальных он будет героем. Прибудет на станцию и вполне может стать ее главой…
— Он появился! — крик тактика, почти истошный, заставил коменданта поморщиться. — Он между нами и «пиратом»! Как это может быть? Он совершил короткий гиперпрыжок!.. Он берет весь огонь залпа на себя!.. «Пират» выстрелил!
— Значит, я был неправ… — комендант не успел высказать свое новое суждение по поводу капитана Сюра, как тактик заорал вновь.
— Он удирает и опять с немыслимой скоростью. Ракеты, они… — договорить он не успел, огромная вспышка рядом с «пиратом» засветила экран. Она разрасталась, и за ней ничего не было видно. Через десяток секунд взрыв достиг станции и лизнул ее умирающим языком. А через пару секунд его не стало.
— Он сумел подорвать их ракеты, вей комендант! — орал во все горло радостный офицер. — Там были термоядерные заряды… «Пират» жив, но молчит… Мы проводим сканирование… — тактик от охватившего его перевозбуждения проглатывал окончания слов. — У него большие повреждения! Часть брони сорвано! Все антенны с левого борта, все системы противоракетной обороны и орудия уничтожены. Выжжены имитаторы щита. Он вскрыт, как консервная банка! Сюр просто молодец!.. Вей комендант, надо открывать огонь…
— Огонь всеми средствами поражения! — скомандовал Ссаил и облегченно вздохнул. Не так прост и абсолютно непредсказуем оказался этот Сюр. Сколько еще тузов у него спрятано в рукаве?
Но и «пирата» рано было хоронить. Рейдер ожил, поставил завесу из мельчайших крупиц жидкого металла, выпустил имитатор рейдера навстречу ракетному залпу и, не уходя навстречу залпам рельсотронов, словно предвидел, куда полетят снаряды, встал на дыбы и устремился вверх.
Ракеты нашли имитатор и самоподорвались. Снаряды рельсотронов ушли в «молоко». А «пират», набирая скорость и периодически резко меняя курс, удирал от станции.
— Жаль, что он сумел удрать! — огорченно проговорил тактик. — А так хорошо все складывалось.
— Там тоже не дураки управляют кораблем, — ответил Ссаил, — хорошо, что отбились. И Сюр молодец. Здорово подгадил капитану черных. Ха-ха. Тому точно новые штаны пригодятся…
Новое испытание для тела и психики Сюра стало для него почти фатальным. Он потерял сознание, а когда пришел, то увидел над собой озабоченное лицо Любы.
— Как ты, Сюр? — участливо спросила девушка. Сюр поморгал. Ему показалось, что он плохо видит. Лицо Любы сейчас было перекошено на одну сторону. Правая часть была как парализованная, и девушка разговаривала низким, грудным голосом, слегка шевеля левой стороной рта. Правый глаз смотрел не мигая и пугающе.
— Я нормально, а что с тобой, Люба?
— Перегрузка, Сюр. Нейронные связи не выдержали. Ждем, когда придет в себя Гумар.
— Гумар? А с ним что?
— Хуже, чем с тобой. Разрыв селезенки, кровоизлияние в мозг. — У Сюра поползли глаза на лоб. Андроид это заметила. — Не беспокойся, — успокоила она капитана. — Вы оба прошли полный курс реабилитации. Ты первым вышел из состояния сна, скоро выйдет и Гумар.
— А как… Руди? — Сюр боялся спросить о ее самочувствии, но пересилил себя.
— У нее все хорошо. Хлопочет у капсулы Гумара. Стазикапсула прекрасно справилась с перегрузкой, не то что корабль и мы, андроиды…
— А с вами что?
— Половина андроидов недееспособна. Перегрузка разорвала наши нейронные связи. Маша и Алла лежат на складе. Там же еще трое андроидов-специалистов…
— А как же ты справилась?
— Я тоже легла в стазикапсулу. У меня повреждены лишь волновые передатчики и то частично. Парализована правая половина лица. Кондукторы не имели нейронных связей, их не модернизировали, но с перегрузкой они справились успешнее нас…
— Хоть это радует. А с кораблем что?
— Разгерметизация технической секции, и сдвинут один из маршевых реакторов для разогрева плазмы. Так утверждает Руди. Она сказала, если бы ускорение было немного больше, реактор сорвало бы со своего места, и мы взорвались бы. Она придумывает для тебя казнь.
— Тогда я не буду приходить в себя, — ответил Сюр и опасливо повел глазами по сторонам. — Гумара она, значит, жалеет, а меня, значит, хочет казнить. Вколи мне снотворного и скажи ей, что мне совсем плохо…
— Ты, Сюр, здоров. У тебя лишь упало давление, и ты потерял сознание.
— Всего лишь?
— Еще разорвано легкое, сломаны два ребра и сильный ушиб грудной клетки. Ты потерял сознание и в момент начала ускорения выпал из ложемента, и тебя очень сильно ударило о пол рубки.
— Разорвано легкое? А ты говоришь, всего лишь упало давление…
— Ну да! Если бы ты не вскочил с ложемента, то ничего с тобой бы не случилось.
— А с Гумаром тогда почему такие проблемы?
— Он нежнее устроен, чем ты. Ты стрессоустойчив, он нет…
— Этот самоубийца пришел в себя? — послышался суровый голос Руди. Сюр тут же закрыл глаза, сложил руки на груди и притворился, что находится без сознания.
— Хватит притворяться, Сюр. Вставай нам надо поговорить.
Сюр еще пару секунд полежал, изображая мертвеца, потом понял, что Руди не отвяжется. Открыл глаза и умирающим голосом произнес:
— Руди, я так рад тебя видеть здоровой… Я так переживал, детка… прости, я сейчас не могу разговаривать… Ох… Ох… Мне очень плохо, у меня легкое разорвано… Я… Я… почти не дышу… Ох… Ох…
— Это правда? — озабоченно спросила Руди.
— Да прям. Он здоров… лежит и притворяется.
Сюр открыл
