плечами Батл. — Чё там, пожрать готово уже?
— Почти, — отозвалась та. — В общем, пошли, я вас тут жду. Без меня не найдёте.
— Э, толкать помогай, деловая, — одёрнул её тот.
К моему удивлению, она даже и не подумала спорить, и уже через секунду стояла рядом со мной позади.
— Привет, — шепнула она мне и улыбнулась.
— Угу, — буркул я. — Нормально всё?
— Да, Вика палатки ставит, Есенин руководит.
Машина захрустела сухими ветками, а через пару минут Баталин вдруг резко запрыгнул внутрь и вдавил тормоз — мы едва носами в стекло не упёрлись.
— Ты чё там? — спросил я.
— Хорош, — махнул рукой он. — Затрахался я уже и жрать хочу.
— Все хотят. А предупредить-то никак было?
— Забыл. Ладно, чё уж теперь. Ну и где вы там прячетесь?
— Пошли, здесь недалеко, — махнула рукой девушка и зашагала впереди.
Вскоре мы вышли к краю небольшой низины, где и спрятался наш лагерь. Оврагом её не назвать, больше похожа вмятину или котлован какой. Даже края у неё песчаные и ещё кое-где осыпаются, хотя в целом уже всё мелкой травой да мхом поросло.
Возможно, кто-то здесь песок для стройки брал, частая практика даже под Москвой. Своровать всегда дешевле, чем купить, а сэкономил, значит, заработал. На этом не один посёлок уже построен и не два.
Места оказалось достаточно, чтобы разместились три палатки, а посередине даже небольшой пятачок остался. На походной газовой плитке вовсю бурлили макароны, а Есенин открывал вторую банку тушёнки.
— Во бля, как в детстве прям, — обрадовался Костя. — Помню, мы с пацанами раньше часто в лес вот так гоняли. Кто на мопедах, кто на мотоциклах, тёлок с собой, бухла и вот так же в котелке макароны с тушняком на закусь. Вот это были золотые времена, не то что сейчас.
— Что-то я не припомню, чтобы ты на жизнь жаловался, — принял эстафету разговора Серёга. — Денег, вон, хоть жопой ешь.
— Ой, да чё они деньги, вон их, целый мешок, а понтов никаких, — отмахнулся тот. — Даже костёр разводить не пойдут, горят плохо и воняют.
— Да кто же знал, что так будет? — пожал плечами собеседник.
— Да знали они, — вступил я в разговор. — Давно всё знали, лет семьдесят как.
— Да ладно на хуй? — не выдержал и выматерился Батл.
— Да я не об этом, — объяснился, что имел в виду Есенин. — Я к тому, что мы ни сном ни духом…
— Ой, да подожди ты, — остановил его тот. — Семьдесят лет, говоришь? И что, неужели за это время никто ничего не понял?
— Почему, много народу об этом говорило, в интернете куча информации и даже видео на эту тему есть.
— Ну вот я, к примеру, не знал.
— Это уже, как говорится, твои проблемы. Может, не интересовался, а может, слышал, но не верил. Ведь на каждого такого говоруна нашли по десять оппонентов, вот тебе и результат. Кричи не кричи, а тебя всё равно идиотом считают, потому как там статус и деньги. В итоге надоест, и сам плюнешь. Ты тоже не сразу мне поверил.
— Не, ну тут другое, — засмеялся Батл. — Вот ты себя представь на моём месте. Пришёл к уважаемому человеку какой-то щенок…
— Это кем уважаемому? — с насмешкой в голосе перебил его я. — Самим собой если только? Я вот о тебе ни разу слова хорошего не услышал, так какое же это уважение?
— А вот обижать меня не нужно.
— Так и ты за языком следи.
— Да я же образно тебе, со своей колокольни рассказываю.
— Я тебя услышал и понимаю о чём ты. Но точно такая реакция у тебя была бы на любого, кто преподнёс эту информацию. В последнее время тему глобальной катастрофы сделали развлекательной. Её никто не скрывает, но на серьёзных щах говорить не принято.
— Тут я с тобой соглашусь, — кивнул тот.
Вика наконец закончила с нашей палаткой и выползла в центр. Она тут же обняла меня, при этом внаглую использовала как опору. В принципе то же самое происходило у Серёги с Кристиной, на что, кстати, Баталину было совершенно наплевать.
Правда, в данный момент он сливал из котелка кипяток, в котором варились макароны. Затем в них полетела тушёнка и по лесу распространился такой аромат, что я едва слюнями не подавился. Так ещё бы было иначе — мы в последний раз ели чуть ли не сутки назад.
Железные миски разошлись по рукам, и стало не до разговоров. Все дули на горячее, затем шипели, когда не совсем остывшая порция залетала в рот, но усердно жевали. Вскоре пошла добавка и котёл, который поначалу казался мне слишком огромным, внезапно опустел. А я ещё боялся, что мы с этим не справимся, но как оказалось, с утра опять придётся что-то готовить.
Сытые мы разбрелись по палаткам. Усталость навалилась с новой непреодолимой силой, как всегда и происходит после сытого обеда, или как в нашем случае — ужина. Однако по нервному поведению Шизы я прекрасно понимал, что спать мне сейчас не дадут.
А девушка явно решила устроить мне ночь удовольствий и, судя по всему, не знала даже с чего начать. Всё это выглядело настолько очевидным, что никаких в том сомнений не возникало. Она была на подъёме, хоть и всячески старалась сдерживаться, а плюсом ко всему присутствовала некая нервозность. Рваные, быстрые движения, резкие ответы, ну и тот факт, что она постоянно ко мне ластилась, тоже делал своё.
В общем, в палатку я заползал в полной уверенности — сейчас будет секс. А я был совершенно не против, скорее наоборот, даже несмотря на сонное состояние.
Вика забралась за мной следом, а через секунду, я почувствовал на лице её горячее дыхание. Всё началось с поцелуя и вскоре возбуждение накрыло нас с головой. Одежда полетела в сторону, и хоть ночью в лесу было довольно прохладно, мы этого даже не почувствовали.
Я рывком перевернул её на спину и лёг сверху, заглядывая в блестящие даже в темноте, глаза. Как вдруг заметил, что Вика испытывает некую неловкость или зажатость, что ли? Нет, не физически, хотя и это тоже, просто вдруг её поведение стало походить на испуг, но никак не на желание принять меня в себя.
— У меня это впервые, — горячими губами прошептала она прямо в ухо. — Извини, я немного боюсь.
— Я знаю. Всё будет хорошо, — улыбнулся я, хотя в темноте это вряд ли получится разглядеть.
— Я хочу тебя, — прошептала она и подалась чуть вперёд.
Горячая, мокрая промежность коснулась моей возбуждённой плоти, и мир вокруг перестал существовать.
— Я хочу, чтобы вы знали, — первым делом, с утра пораньше заявил Батл. — Я вас всех ненавижу.
— Что вы говорите, сударь? — заявила счастливая до неприличия Шиза и завершила речь с наивной улыбкой. — Ой, а ведь, кажется, нам насрать, извини.
— Это я и без тебя знаю, — отмахнулся тот, — но могли бы и пригласить погреться, тройничок тоже довольно весело.
— Успокойся, — одёрнул его Есенин. — Мы всё поняли.
— Доберёмся до бункера, найдёшь себе кого-нибудь, — поддержала его Кристина. — А пока…
— Глеб, давай отойдёт на пару слов, — перебил девушку Серёга, но она и без того не собиралась озвучивать продолжение, однако прекрасно его изобразила при помощи руки.
Я пожал плечами, поднялся с рюкзака, и мы немного отдалились от общего лагеря в сторонку. У котелка продолжалась дружеская перепалка и тихий, сдавленный смех. Громко разговаривать мы всё ещё не решались, хрен его знает, кто тут может по лесу шастать, лучше перебдеть.
— Она моя сестра, — начал издалека тот, хотя я сразу, ещё у палаток понял, о чём пойдёт речь.
— Не переживай за неё, — положил я ему руку на плечо. — Мы прекрасно понимаем, что делаем. Да, мы ещё молоды и, возможно, кто-то из нас разобьёт другому сердце, но ты посмотри на неё сейчас.
Вика скакала как заведённая. Подозреваю, если на неё навесить сразу все наши рюкзаки, она даже этого не почувствует. Будто внутри неё запустили небольшой атомный реактор.
— Пха-х, — ухмыльнулся Есенин. — Это уж точно. Ладно, я рад, что мы друг друга поняли.
— Всё будет хорошо, — в очередной раз заверил его я, и мы снова вернулись в лагерь.
— Что он тебе сказал? — тут же накинулась с вопросами Шиза. — Угрожал тебе? Просил меня бросить? У-у-у, зверюга, не слушай его.
— Всё в порядке, не переживай, — попытался я успокоить девушку, но это было невозможно.
Пока Есенин готовил перловку с той же тушёнкой, она успела свернуть весь наш лагерь и даже после этого не смогла успокоиться и всё пыталась сделать что-то ещё. Гормоны — вещь очень сильная.
После завтрака мы накинули на плечи рюкзаки и выдвинулись к машине. Вспоминая, как вчера гудели натруженные
