подозревал, какие завтра меня ждут события.
Уже не помню, когда я в последний раз так крепко спал. Разбудили ласковые лучи Игг-Древа, нежно коснувшиеся моего лица. В это утро показалось, что окружающий мир, словно обрёл новые оттенки, звуки стали более яркими, а ароматы — более насыщенными.
Насколько могу вспомнить, чахлым не был и в момент своего появления в Единстве. Да чувствовал себя из-за аварийно прерванной гибернации совсем не лучшим образом, но окажись на моём месте менее тренированный человек, скорей всего, он бы и вовсе не выжил. Поутру устроил себе банный день и впервые заметил внешние трансформации, произошедшие со мной меньше чем за месяц.
Во-первых, я похудел, но под кожей проступало каждое мышечное волоконце, каждая жила и каждая вена. Не сказать, что я был толстым или плотного сложения, но весь тот невеликий подкожный жирок, что успел нагулять, сгорел, переплавившись в мускулы. Но это мне даже понравилось. Я и до этого не был слабаком, но сейчас тело стало словно свитым из стальных пружин.
Во-вторых, не знавшее с момента катастрофы бритвы, лицо заросло жёсткой двухнедельной щетиной. Некоторым мужчинам такое идёт, увы, я к их числу не отношусь. Да и почему-то казалось, что я категорический противник всякой лишней растительности на морде.
И третье, волосы на голове отросли. Моя экстремально короткая причёска больше таковой не являлась. Непорядок…
Было довольно прохладно, но воду греть не стал, яростно намылившись, облился холодной. Я совсем не замёрз, а только взбодрился. Хорошо! Вытираться тоже не стал, решив просто побыть нагишом, чтобы капельки воды сами собой испарились. Кого стесняться? Это пустыня и я в ней один. Энергия так и бурлила, чтобы хоть куда-нибудь её деть и не замёрзнуть пока сохну, я вооружился Зирдиновым Копьём. Покрутил древко в руках, пытаясь «вспомнить» записанные навыком знания и умения.
И получилось… Я присвистнул и с восторгом выругался, когда в памяти начали всплывать неизвестные мне ранее знания. Я бился с тенью, раз за разом проводил удары в ноги, корпус и голову воображаемого противника. Моторика тела действовала словно сама по себе. Копьё рассекало воздух с гудением. Неизвестные ранее удары получались словно сами собой. Воображение живо рисовало противника, действующего против меня, а тело само по себе перетекало из стойки в стойку. Примитивное оружие в моих руках, жило своей жизнью, отбивая направленные в меня воображаемые удары.
Это было не всё. Отработав удары и блоки, в памяти начали всплывать связки ударов и блоков. Будто когда-то давно я уже учился фехтованию копьём, а сейчас только спокойно вспоминал подзабытые, но тысячи раз повторённые приёмы с древковым оружием.
Из тёмных пучин подсознания поднимались, неизвестные мне ранее, знания: разнообразные стили обращения с копьями, различные виды древкового оружия, коих я вспомнил под несколько сотен. Точно у меня не могло таких знаний быть до потери памяти. Откуда знать простому человеку то, как правильно держать алебарду или как правильно делать упор пикой, чтобы встретить лобовой удар бронированной кавалерии? Да и знания о фехтовании на копьях явно не входят в обычный перечень жителя эко-купола.
Тем не менее эти знания вливались в меня бурным потоком словно из ниоткуда. Как было бы здорово не просиживать штаны в школе и академии, а вот так изучить руну и не тратить время на обучение! Но знание без практики мертво, и я стремился закрепить его, стремительно орудуя двухметровым копьём с широким лезвием, позволяющим как колоть, так и рубить. Пробегая семимильными шагами за минуты многие месяцы, а то годы упорного обучения владению этим простым, но эффективным оружием.
Постепенно потоки знаний начали оскудевать и истощаться, но я знал, что это далеко не всё. Откуда-то внутри меня появилась догадка… Даже не догадка, а знание неясно, откуда взявшееся, что так происходит из-за низкого Атрибута Разум. Знания в руне были записаны в стопроцентном объёме. Сегодня я их, так сказать, распаковал, но из-за недостаточно прокачанного Разума, записаться им некуда. И почему-то внутри жила и крепла твёрдая уверенность, что дела так и обстоят.
Оставалось отдельным большим вопросом, куда делось остальное. Безвозвратно пропало или оно где-то во мне существует в ожидании того, когда я в нужной мере подниму свои атрибуты. Остановился, выходя из этого своеобразного боевого транса. Энергия бурлила и била во мне ключом. С удивлением обнаружил, что от нагой кожи идёт пар. Посмотрев на встроенный в криптор хронометр слегка обалдел, потому что занимался с копьём почти четыре часа кряду.
Ни тени усталости не ощущалось. Напротив, я чувствовал себя размявшимся. И это хорошо, но только с одной стороны, а с другой… Нормально ли всё то, что тут приходит со мной? К добру ли все эти трансформации? Ведь это ненормально, скакать с палкой четыре часа и не устать!
Снова появилось ощущение, что всё это происходит не со мной. Словно со стороны себя увидел. Небритый, жилистый и голый мужик с копьём в бесплодной каменистой пустыне под бездонными лиловыми небесами.
Отбросив все сомнения, пошёл бриться, решив, что всё делающее меня сильней в данной ситуации несомненное благо. Разглядывая себя в зеркало во время бритья, я замечал в собственной внешности немало изменений. Нет, я как был крепким молодым мужчиной со спортивной фигурой, так и остался им, но куда делось спокойствие из взгляда? Теперь в серых, как два куска стали глазах есть место только настороженности и решительности. Скулы заострились, губы плотно сжаты в линию. Выражение лица недоброе. Нет, не злое, а скорей какое-то решительное и хищное.
Есть совсем не хотелось, но я заставил себя грызть твердокаменный брикет пайка, давая себе обещание, что скоро раздобуду себе какой-нибудь пищи, чтобы разнообразить рацион. Уже пил чай, когда к костру прибежал мой сосед Фантом, смешно при этом виляя толстым задом.
Зверёк встал столбиком рядом, глядя на меня умными глазками, озабоченно свистнул.
— И тебе привет, сосед, — кивнул я ему. — Без тебя пообедал, но тебе немного оставил. Будешь?
Подвинул плоский камушек с несколькими небольшими кусочками суточного рациона к грызуну. На этот раз зверёк не стал утаскивать подношение к себе в убежище, а без опаски подойдя к камню, стал с аппетитом поглощать еду.
Пока он уплетал сухой паёк, пожаловался:
— Мне пора уходить, Фантом. Дела мои здесь завершены. Вот только куда идти, я не знаю. Потому что, где Света мне неизвестно.
Грызун с аппетитом чавкал, показывая мне, как ему вкусно.
Я закончил своё скромное чаепитие
