вы соберёте все сущности.
Задача:
Собрать полный комплект сущностей 5/5.
Поговорить с Браахой 0/1.
Обновлено.
Поговорить с Браахой 1/1.
Задание выполнено.
Трансформация
Ранг: Эпический
1 уровень (1/1)
Мгновенное действие
Восстановление: 96 часов
Расходует энергию.
Расходует ману.
Расходует жизненные силы.
«Проснувшись однажды утром после беспокойного сна, Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое».
На 30 секунд вы превращаетесь в существо, соединившее в себе поглощённые сущности.
Всего одно предложение, но как много скрывалось в нём. Как будет выглядеть эта трансформация? Какой эффект она даст? Фурия успела поглотить самых разных монстров, поэтому воображение живо нарисовало ей чудовищный карикатурный образ. Перья, мех, щупальца и рога перемешанные в одну страшную картинку.
— Спасибо за помощь, учитель, — Фурия слегка склонила голову, выражая искреннюю благодарность.
— Чепуха, — отмахнулся старик. — Помни, что любая сила, а особенно сила, вырванная с боем у монстров, пробует подчинить своего господина. Не позволяй ей, — наставительно заметил он.
Свитком вернувшись обратно в Рунсвик, девушка засела с аэсситом в руке. Новая способность явно не требовала дополнительного усиления. Поэтому её выбор свёлся к двум вариантам. Вторая кожа или Излюбленное оружие. И то, и то имело перманентный характер, а значит и обновка с высокой вероятностью сохранит подобное свойство.
В конечном счёте Фурия остановилась на первом варианте. Всё, чтобы повысить собственную защиту и сберечь хрупкую жизнь внутри себя. Орчанке хотелось стать непробиваемым щитом на пути возможной угрозы жизням своих любимых.
Рубиновый кристалл треснул, и в её тело хлынул поток силы.
Мифриловый покров
Ранг: Эпический
3 уровень (3/3)
Пассивное
«Разве ты не знаешь, кто я такой? Я Джаггернаут, сука!»
Крепость вашего тела может соперничать с самым прочным доспехом. Магическая защита растёт пропорционально физической. Болевые ощущения существенно снижаются.
Девушка прислушалась к себе. Тело не спешило раскрывать свои секреты.
Если эта штука вкупе с Живучестью Тараска не обезопасят меня, не знаю, что вообще тогда может.
Ты хотела стать щитом. Ты стала.
Двадцать четыре часа спустя вместе с небольшим отрядом она нырнула в портал, появившийся в Артасонне. С другой стороны их встретила колоссальная постройка. Разинув рот, Стальные Крысы изучали сооружение.
Кто-то восхищённо выругался.
Оно завораживало дух. Пока Фурия приближалась к громаде, никак не могла заставить себя моргнуть. Невозможность постройки буквально подавляла её.
Стальные Крысы пришли ещё до начала открытия, чтобы первыми занять определённые места. Поэтому им удалось попасть в начало очереди. Одной из многих, что вливались внутрь Ристалища.
Огромный амфитеатр вздымался к небесам. Не менее гигантскую арену окружало множество секций, способных вместить в себя миллионы зрителей. Это сооружение оставляло в пыли самый крупный из стадионов Земли.
С торца Ристалища возвышались две высоченные мраморные колонны. Белоснежный камень словно впитывал в себя солнечный свет. Вершины обоих колонн соединялись вместе в форме раскинутых ангельских крыльев, а между ними в воздухе парил крупный кристалл маны. С противоположной стороны арену венчали такие же колонны, но вырезанные из чернейшего обсидиана.
Именно у основания колонн находились божественные ложи. Светлого и Тёмного Пантеона, соответственно. Эти части просто лучились роскошью. Ещё бы, за создание Великого Ристалища отвечали именно боги, а они явно себя не обидят.
На то, что к возведению амфитеатра приложили руку небожители, указывали и зависшие в воздухе башни. Они витали прямо над секциями для обычного люда. В них имелось множество балконов и террас, откуда особы королевских кровей, а также приближенные к ним аристократы, могли любоваться соревнованиями. Лишь бы не дышать одним «вонючим» воздухом с плебеями.
Чтобы пробиться к облюбованным местам Фурии, Маджестро и остальным соклановцам пришлось активно работать локтями. Очень многие хотели сидеть по обе стороны от богов. Самые крайние места оккупировал десяток не очень чистых мужчин с супругами.
— Куда прёшь, скотина зелёная?! — заорал дюжий бородач, чью рябое лицо покрывала копоть, явно кузнец или вроде того. — Мы ещё дадим вам просраться, уроды!
— Наши ребята раскатают ваше мерзкое гнездовище! — сипло добавил блондин через одно место от первого.
Девушка лишь улыбнулась, приоткрыв клыки, а Стальные Крысы выступили из-за её спины в виде негласного подкрепления. Тренькнула лютня и хорошо поставленный голос Маджестро прогремел справа от орчанки.
— Пошёл ты в жопу, Иннокентий.
— Куда? — переспросил Егор.
— Тупой ты, что ли, Иннокентий?
— Уйди отсюда, не мешай.
— Чё?! — рыкнул чумазый собеседник, не сдаваясь.
К нему плавно подтянулись товарищи.
Очередной музыкальный аккорд, и кенку снова добавил в мир частичку прекрасного.
— Вот позитивный Анатолий.
— Был послан на хер, но сумел.
— Вернуться бодрым, отдохнувшим.
— И два магнитика привёз.
Зрачки бородача сошлись к носу, и он завис в попытке осмыслить услышанное.
— Робби, давай уйдём! — заблеяла полная женщина, сидевшая впритирку к камню преткновения. — Ты посмотри, сколько их!
— Робби, так ты не Анатолий, что ли?! — разочарованно взревел Смоккер.
— И даже не Иннокентий, — цокнул языком Волчок.
— Роб, старик, чё делаем? — окликнул его не менее изгвазданный товарищ-блондин.
— Это… Сядем в другом месте, — выдал бородач.
Бросая на всю компанию хмурые взгляды, люди удалились.
— Спасибо, — кивнула барду Фурия. — Не зря говорят, что искусство — универсальный язык.
— Всегда пожалуйста, подруга, — раскланялся Маджестро и убрал за спину лютню.
— Теперь остаётся только ждать, — усаживаясь, вздохнул Смоккер.
Аврора сфокусировалась на арене, лежащей далеко внизу, и внезапно картинка будто увеличилась, а окружающие звуки приглушились, сменившись новыми. Еле слышно шуршал ветер. Скрипел утрамбованный песок.
— Удобно, — протянула она, — а я-то думала, как отсюда что-то увидеть?
Постепенно амфитеатр заполнился и в назначенное время в обоих ложах ослепительно сверкнуло. Орчанка чуть повернула голову, чтобы увидеть, как по диагонали от неё — справа и внизу — возник Малаак собственной персоной. Красавец-шатен, усыпанный драгоценными камнями, приветственно вскинул руки, и трибуны взревели.
За ним последовала и Аларис с противоположного края. Разве что она благожелательно обвела вытянутой ладонью всё пространство, словно держала на ней тарелку с горячим супом.
Внезапно баритон с ноткой ехидства прозвучал над всей ареной.
— А вот и долгожданное появление наших покровителей Малаака Великолепного…
— И Аларис Милосердной, братец, — добавило не менее ехидное женское сопрано.
— Мне кажется, сестрица, или сегодня его самоцветы сияют особенно ярко?
— Не зря говорят, что война — дело прибыльное, — едва
