– Не волнуйтесь, – успокоил Стас, – я вполне вменяем.
– Здравствуйте. По какому… – отозвался дежурный на скрип двери, не поднимая глаз от журнала. – А, опять вы.
– Нам бы пропуск оформить, – попросил Ренат Маратович.
– О как! Пять минут назад познакомились и уже в гости зовете?
– Ну а почему бы и не позвать, коли человек хороший?
– Общий язык нашли, – поддержал Стас.
– Раз нашли, хорошо, – резюмировал дежурный, передавая Ренату Маратовичу бланк с чернильной ручкой. – Заполните и распишитесь. А ты, – обратился он к Стасу, – сдавай автомат. В город с автоматом нельзя.
– А с пистолетом можно?
– С пистолетом, – задумчиво протянул дежурный, – можно, но стрелять из него нельзя.
– Понял. – Стас вынул рожок и передернул затвор.
Патрон вылетел из экстрактора и, описав дугу, лег в ловко подставленную ладонь, после чего был возвращен в магазин, который отправился в карман разгрузки.
– Держи, – положил Стас пустой автомат на стол. – Только аккуратнее с ним, пожалуйста.
– Аккуратнее некуда уже, – пробубнил дежурный, отпер дверцу металлического шкафа и повесил АК на крючок, прицепив к стволу бирку с номером. – Распишись вот тут, – сунул он Стасу под нос толстенный журнал регистрации.
Тот взял со стола ручку и поставил автограф в конце строки.
– А вдруг кто страницу вырвет?
Дежурный вынул из-под листа кусок копирки с подложенной бумажкой, шлепнул печать и торжественно вручил заверенный талон Стасу.
– Получи. Все у нас пронумеровано, сброшюровано и опечатано. Вы не закончили еще? – обратился он к Ренату Маратовичу.
– Все, все, уже дописал, пожалуйста, – передал врач заполненный бланк приглашения.
Дежурный вставил монокль в глаз и приступил к углубленному изучению документа.
– По двадцать седьмое? Вот народ какой пошел, неделями уже гостят безо всякого стеснения. – Он отложил приглашение и принялся заполнять бланк пропуска, небольшую бумаженцию с текстом, отпечатанным на старорусский манер красивым витиеватым шрифтом, после чего передал сей солидный документ Стасу. – Ознакомься и распишись.
Стас повертел в руках плотную бумагу, еще пахнущую типографской краской, ощупывая слегка выпуклый муромский герб с оскалившимся львом над тремя караваями, сжимающим, будто флаг, АК в вытянутых лапах, и добросовестно приступил к изучению.
«ПРОПУСК. Выдан нижеподписавшемуся на срок с 21.09.2084 по 27.09.2084 включительно и подтверждает его право на пребывание в городе Муром.
Я, нижеподписавшийся, вступая на суверенную территорию города Муром, подтверждаю, что: не страдаю инфекционными заболеваниями; не имею мутаций; не имею умственных отклонений; не состою в бандформированиях; не привлекался к суду где-либо и когда-либо; не имею пристрастия к наркотическим препаратам; имею традиционную сексуальную ориентацию; лоялен к властям города Муром; не имею намерений причинить вред городу Муром и его жителям тайно или явно.
Обязуюсь: чтить и уважать законы города Муром; беспрекословно подчиняться требованиям представителей власти города Муром; уважительно относиться к жителям и гостям города Муром; соблюдать правила личной гигиены.
В случае невыполнения любого из вышеописанных пунктов смиренно передаю себя в руки Муромского правосудия и приму любое наказание, которое представители правосудия сочтут целесообразным».
Далее должны были следовать подписи поручителя и гостя.
– Охренеть! – возмутился Стас. – А если у меня насморк?
– У тебя насморк?! – Дежурный вытаращил глаза, уронив цепочку с моноклем на плечо, и потянулся к кобуре. – Ха! Купился? Не переживай, бланк типовой, каждый приглашенный его подписывает. Веди себя смирно, и все будет в порядке.
– Да тут же при желании по любому пункту докопаться можно.
– Вот умничать не надо, а то прямо сейчас сочту, что ты нелоялен к властям города Муром. Ну, будешь подпись ставить или еще порассуждаем?
Стас молча покачал головой и закрепил документ широким росчерком в графе «Гость». Ренат Маратович украсил своим заковыристым автографом графу «Поручитель».
– Вот и все, теперь ты наш с потрохами, – мило пошутил зализанный. – Пропуск всегда носи при себе. По городу ходят патрули в большом количестве. Вид у тебя явно не местный, так что проверять будут часто. Не хами, руки не распускай, за пистолет не хватайся, выполняй то, что тебе говорят. Если вздумаешь прогуляться у мэрии – вокруг не мусорить, не ссать где попало. Прохожим под ноги харкать и сморкаться тоже не стоит, люди там ходят по большей части не простые. Если в доки пойдешь – за шмотками своими смотри внимательнее. Безопасников там мало, ворья и погани всякой пришлой, соответственно, много. Ну, все, инструктаж я закончил, остальное тебе гостеприимный хозяин разъяснит, я думаю. Добро пожаловать в Муром.
– Вам сейчас нужно куда-то? – любезно поинтересовался Ренат Маратович, шагая к своей коляске, запряженной гнедой лошадью, кровей явно не крестьянских. – А то подвезти могу.
– Подвезти? – рассеянно переспросил Стас, вертя головою по сторонам. – А, да, пожалуй. Может, подбросите до конторы безопасников муромских?
– Разумеется. Залезайте, – кивнул Ренат Маратович на коляску и, ловко взгромоздившись на эту изящную конструкцию из дерева, железа и кожи, протянул Стасу руку.
– Спасибо.
Врач тряхнул вожжами, и лошадь, грациозно ступая по брусчатке, потащила экипаж от ворот через небольшую площадь, заставленную телегами, к выезду на широкую и прямую как луч заасфальтированную улицу. В будний день народу вокруг было немного. Вдоль дороги носились ребятишки, размахивая палками на манер мечей, и с большим пафосом грозились убить друг друга. Лениво плелись груженные баулами телеги, флегматичные возницы со скучающим видом погоняли своих не менее флегматичных тяжеловозов, те в ответ фыркали, жуя уздцы, и трясли длинными вычесанными гривами, цокая по бугристому асфальту, испещренному паутиной трещин. Протарахтел мимо странный трехколесный драндулет с гордым седоком за штурвалом, оставил за собой шлейф копоти и исчез в одном из переулков.
Стас ерзал на узкой скамейке, глазея вокруг и стараясь запомнить все, что видит. Плотная застройка вдоль улицы была столь разнообразна и вмещала в себя такое количество всевозможных архитектурных решений, часто весьма сомнительных, что складывалось впечатление, будто в этом месте смешались не только стили, но и эпохи. Сквозь ветви высоченных лип, растущих вдоль тротуара и теряющих последнюю листву, проглядывала в высшей степени колоритная картина. Рядом с кирпичной трехэтажкой довоенной постройки располагался серый, похожий на крепость двухэтажный дом из шлакоблоков с крошечными квадратными окошками и деревянной мансардой, а по соседству четырьмя этажами возвышалось нечто, отдаленно напоминающее высотку в миниатюре – узкое, в два окна, и слегка нелепое строение, оканчивающееся остроконечной железной крышей с флюгером в виде собаки, стоящей на задних лапах. Из такой мешанины состояла вся улица. На глаз совершенно четко определялось, что раньше плотность застройки здесь была куда ниже. Типовые старые дома, местами, правда, сильно видоизмененные, шли через примерно равные промежутки, видимо, отведенные раньше под скверы, газоны, а может быть, и просто под улицы, идущие перпендикулярно, которые сейчас оказались застроены разношерстными архитектурными недоразумениями.
