движения по маршруту ни с кем диалогов не вел, и старатели знали об этом. Однако весь их план строился на том, что «Карго-Джампер» должен будет отозваться. У него просто не будет выбора, как в свое время Юджин не мог проигнорировать сигнал о помощи.
* * *
Едва только «Колумб» вывалился в систему, а точнее на самом ее краю, штурман Зорич удовлетворенно откинулся на спинку кресла.
Есть! Шестой прыжок. Осталось еще четыре, и сделать их можно как раз в этом рейсе. Старый капитан Рейнольдс бдел на мостике в лучшем случае часа три в сутки, остальное время проводил в кают-компании, или кряхтя в собственной каюте на койке.
А что поделать — возраст. Артрит, давление, боли в спине — на что только старый Рейнольдс не жаловался. По большому счету, последние два рейса именно Зорич выполнял все функции капитана. И вот, в этом рейсе, если удастся выполнить еще четыре прыжка, он сможет получить очередной сертификат, и у него будет полный пакет допусков, чтобы претендовать на место капитана. Рейнольдс, вон, сам уж ждет не дождется, когда ему позволят уйти на пенсию. И теперь, похоже, этот момент уже не за горами.
— Ходовая — мостику! Гипердрайв штатно отключен, температура — норма, энергопотребление — норма! — послышался из динамика глухой голос Бартоломью — их штатного механика.
— Принято, — отозвался Зорич. — Маневровые?
— Готовы!
Зорич еще раз проверил заранее проведенные расчеты. Вроде все в норме. Инструкция требовала пересчитывать все лично, хотя компьютер давно уже все сделал сам, и уж он-то, в отличие от людей, ошибиться не может. Но инструкции есть инструкции…
По идее сейчас надо было позвать капитана, чтобы он тоже все проверил и дал добро на выполнение маневра, однако Зорич знал, что старина Рейнольдс уже выпил весь ворох своих таблеток, переоделся в пижаму и давно лежит в койке — по внутрикорабельному времени было уже почти десять вечера.
Беспокоить капитана не хотелось, а ждать, пока тот проснется, не имело смысла.
— Запуск маневровых! — приказал Зорич.
— Принято! — отозвался «дед».
Корабль начал разворот. Очень скоро его нос будет нацелен на следующий пункт назначения. Далее нужно будет погасить скорость, выровнять корабль, связаться с местными и сбросить им груз.
Хотя нет, не совсем так.
Перед тем, как «Колумб» отправился в этот полет, к Зоричу подошел полковник Мейкум:
— Зорич!
— Да сэр?
— Вы, кажется, собираете допуски, чтобы сдать экзамен на должность капитана «Джампера»?
— Э…да…
— Прекрасно! Наконец-то Рейнольдс сможет уйти на покой. А то я, признаюсь, нервничаю, как он ведет корабль.
— О! Поверьте, капитан Рейнольдс прекрасно справляется с…
— Оставьте! — поморщился полковник. Его тонкие усики-стрелочки нервно дернулись вверх и, как знали практически все работники корпорации, это была крайняя степень раздражения у Мейкума. Однако его лицо вновь разгладилось, он провел рукой по тщательно зачесанным или, скорее, зализанным волосам, и произнес:
— Вы ведь знаете, что претендент на такую должность должен пройти проверку службы безопасности?
— Да, конечно…
— И вам известно, что в случае, если служба безопасности не одобрит кандидата, каковы бы ни были его заслуги перед корпорацией, насколько бы идеальным ни был его послужной список, должность он не получит?
— Да, сэр, я… — Зорич напрягся. Этот разговор ему не нравился все больше. Наверняка Мейкум что-то хочет. Полковник ведь просто шантажирует его… А какого хрена? Что ему надо?
— Короче, Зорич. Слушай меня внимательно…
Просьба или, скорее, приказ полковника, чего уж, был крайне странным, однако вопреки ожиданиям Зорича, нарушать какие бы то ни было инструкции от него не требовали. По прибытию в одну из систем, в случае, если будет получен сигнал бедствия с единственной обитаемой планеты — Кадии, Зорич должен был отозваться на него и сбросить десяток контейнеров, затем увести корабль далее по маршруту. Если же сигнал не поступит — «Колумб» не должен вообще выходить на связь, сбрасывать груз, и снова-таки — должен уйти дальше по маршруту.
— Если все сделаешь как надо — должность капитана твоя, — полковник хлопнул Зорича по плечу, улыбнулся своей хищной улыбкой и пошагал прочь.
— Чертов… — прошипел сквозь плотно стиснутые зубы Зорич, но сдержался. Связываться с СБ-шниками у него не было никакого желания. Тем более, одно неправильное слово или косой взгляд, и эти сволочи могут испортить жизнь. Да чего там — пустить ее под откос. А в планы самого Зорича это не входило.
И все же любопытство взяло верх. Отправившись по маршруту, он вместе со своим приятелем — невозмутимым карго-мастером Споком, таки смог узнать, что же находилось внутри контейнеров, которые нужно было сбросить.
И груз крайне удивил Зорича. Два охранных комплекса, дополнительные группы АОДов к нему, промышленные, административные, жилые модули и…две тысячи капсул гибернации со спящими в них рабочими.
Что же, Зорич не вчера родился, и прекрасно понял, что все это значит — корпорация собралась отжать чью-то планету. Оккупировать ее, иначе говоря.
Сам Зорич к подобным финтам своего «работодателя» относился негативно, но что может сделать один человек против огромной корпорации? Молчи себе в тряпочку, делай вид, что ничего не знаешь. Иначе…
Иначе СБ придет за тобой, и в лучшем случае спустит твою жизнь в унитаз. А в худшем…ты просто исчезнешь, будто и не было тебя никогда…
Зорич очнулся от воспоминаний, включил консоль связи и практически сразу засек сигнал бедствия.
Штурман тяжело вздохнул. Он надеялся, что план корпоратов провалится, не нужно будет ничего сбрасывать, и он просто уведет отсюда корабль, но…видно не судьба.
Стоп!
Только сейчас до Зорича дошло, что сигнал бедствия идет не с Кадии, а… Его источник где-то поблизости.
— Проше о помоць! Проше о помоць! Чи ктось мне слыше? Проше о помоць…
Едва только Зорич притронулся к клавише, как из динамика послышалось чье-то бормотание. Причем слова штурман слышал четко, однако смысл их не понимал. Что за язык вообще?
И что, черт возьми, делать? Зорич прошелся по всем каналам — везде тишина. От Кадии ни одной передачи, только этот сигнал о помощи? И что делать?
Зорич знал, что в случае получения сигнала бедствия он должен отозваться, оказать необходимую помощь, либо передать информацию о терпящем бедствие корабле уполномоченным службам. Да только до ближайших служб тут черт знает сколько. Ближайшая обитаемая планета молчит. И что теперь?
Нужно действовать согласно инструкциям, конечно же. Для начала нужно узнать, с кем он вообще говорит.
— Говорит карго-фрейтер «Колумб»! — сказал он. — Назовитесь!
— О, курва! Дзеньки небёсам! Проше о помоць! Мой статек ушкодженный! Прошу бардзо пана…
— Назовитесь! Кто вы? Ваши координаты! — повторил Зорич, скривившись. Неужели еще есть те, кто не владеет интерлингвой? Из какой они дыры вообще?
— О! Курва мать! Я потшебую помоц, а…
— Назовитесь! — уже прямо-таки злобно прошипел Зорич.
— Гжегож Бженшчижчикевич.
— Чего? — опешил Зорич от такого набора звуков.
— Мам на имье Гжегож Бженшчижчикевич!
— Я не понима…
— Гжегош… Бженшчи…
— Так, стоп! Мне не ваше имя нужно! Название корабля! Как называется ваш корабль?
— А…статек «Кшаншоживовицы»
— Как⁈
— Статек «Кшаншоживовицы».
— Статек…
— Не. Статек — то есть…э…корабель! А назва статека «Кшаншожи…»
— А, к черту! Ни хрена не понятно! — рассвирепел Зорич. — Идентификатор пришли!
— Не мам змоги!
— Что?
— Попердолен! Брак электричности…
Так… Тут худо-бедно Зорич понял. Что-то у этого «пш-пш», или как там его, сломано, и с электрической частью тоже проблема.
— Диктуй номер! — приказал Зорич.
— Двадишча тши, седемдесёнт осемь, двунащити, зеро пьенть…
— Да откуда ты такой взялся! — прямо взвыл Зорич. — Откуда ты вообще вылез?
— З Пшибышева!
— Что?
— Уродивем се на планете Пшибышев. А мой ойтец, Взбышек Бженшчижчикевич, дал ми статек «Кшаншо…»
— Так, черт бы тебя подрал! Хватит! Чего тебе надо?
— Мушу влончить системы. Ниц не працюэ…
— Да по-человечески скажи!
— Потшебую пронду.
— Господи, боже мой… — Зорич закрыл лицо руками, — интерлингвой!
— Электро…
— Ага! Нужно электричество, чтобы основные системы запустить?
— Так!
— Фу, блин… Жди. Сейчас свяжемся с вашей планетой, и к тебе кого-то отправ…
— Не! Прошу пан! Планета милче.
— «Милче»? Это что еще…
— Не муви…
— Да чтоб тебя… А! Понял! Не говорит?
— Так. Не муви…
И действительно, сколько бы попыток Зорич ни предпринимал, Кадия молчала. Будто и нет там никого.
