Меня чуть с ног не сбили.
—Напугал, — веселился я, — знаешь, какой я страшный! Арррр!
Анна с сомнением оглядела зал и обернулась к юристке.
— Правда-правда, Анна… Сергевна… — закивала та.
Татьяна, как настоящая карьеристка успела выяснить "Ху из ху", и теперь вела себя с Анной подчёркнуто скромно.
— Андрей Олегович, —ко мне подошёл Воротынцев, — а с этим что делать? С Чебуратором?!
Брови у Анны снова поползли вверх.
— Весело у вас тут.
— Пускай подпишет отказ от претензий и валит на все четыре стороны, — махнул рукой я.
— А жалобы? — это уже Татьяна.
— В шредер и на мусорку. Сомневаюсь, что кто-нибудь из них вернётся.
Татьяна Снегирь кивнула и унеслась по своим юридическим делам.
— Ну что, Анна Сергевна, нам пора? — я старомодно оттопырил локоть.
— Да, Андрей Олегович, — она подхватила меня под руку, — экипаж подан!
* * *
Я не стал брать служебную машину. Боюсь маму, когда она увидит сына-охламона вылезающим из Мерседеса, хватил бы удар. Так что мы приехали на Мазератти.
Мама эту марку не знала, поэтому и не волновалась. А вот у отца кругозор был пошире, и он охренел.
— Сколько же в ней лошадок? — отец осторожно погладил автомобиль по крылу, словно боялся, что она ему приглючилась. — Сотни три?
— Пятьсот тридцать, — мило улыбнулась Анна.
Сегодня она выглядела почти скромно. Строгий тёмный костюм, сверху короткое пальто и яркий объёмный шарф. Маринина норковая шуба произвела в своё время на маму куда бОльшее впечатление, и блондинку она считала более перспективной невестой. Так что с Анной держала себя настороженно.
— Машина как машина, — сказала она. — Пойдёмте, нас уже ждут, наверное.
— Без нас не начнут, — хохотнул я, и заработал ещё один возмущённый мамин взгляд.
— Так, рано ещё, — улыбнулся отец, и мама тут же замолчала.
Удивительно, как неделя может изменить человека. Папа словно стал выше ростом. Он выпрямился, на лице разгладились ранние морщины. Он перестал выглядеть стариком, и я осознал, что в сущности он ненамного старше Модеста или Сергея Воротынцева — людей с которыми я привык говорить на равных.
Неделя без пьянок. Неделя покоя. Глядя на него, я поверил, что всё наконец у нас наладится.
— А эти уроды что здесь делают?! — зло бросила мама.
К зданию суда подходили трое. Круглые лица, заплывшие ранним жирком. Наглые глаза хозяев жизни. Распахнутые меховые куртки, которые у современных чиновников пришли на смену драповым пальто.
Все эти рожи я физиономии я видел на фотографиях. Мастер поделился. Впереди шагает мой тёзка, Андрей Зимин. Сын областного министра транспорта, Петра Зимина. Сейчас сынок — сам уже начальник отдела в том же ведомстве. Яблоко от яблоньки.
Два других — сошки помельче. Анвар Гаптулов заведует автобазой, а Евгений Кудаев содержит магазин автозапчастей. Дураку понятно, что "это з-з-з-з-з — неспроста", но дуракам право голоса не дают. А голосистые живут недолго.
Уверенно проталкиваются через толпу. Следом шагает представительный седовласый мужчина в очках. Адвокат. Он видит нас, резко меняет курс и подходит.
— Решили попытать удачу, Олег Михайлович? — без "здрасти" обращается он к отцу. — Двух лет вам мало было? По нарам соскучились?
Глава 21
[Уважаемые читатели! Напоминаю, что действие книги происходит в другой реальности, хотя и очень похожей на нашу. Поэтому процедура судебного заседания может иметь свои особенности. ]
Отец вдруг резко сникает и отводит глаза.
— А мы знакомы, любезнейший? — делаю шаг вперёд, нагло вклиниваясь между ними, и смотрю седому в глаза. Упираюсь взглядом в поблескивающие линзы. Хрен ты очкастый, меня за эту неделю убивали два раза. Меня дракон огнём жёг и черепаха чуть не высрала. Неужто я тебя козла испугаюсь? — Представьтесь!
Бросаю ему эту фразу в лицо, как перчатку.
— Виталий… эмм… Владимирский… — седой отступает на шаг назад, — адвокат высшей категории! — в финале он срывается на фальцет.
— Да-да, слышал… — откровенно нарываюсь я, — "Ветер северный…" Про вас поют?
— Что? —охреневает седой.
— Этапом из Твери… — Анна демонстрирует неожиданное для студентки Сорбонны знание русского шансона. — Автограф дадите, Виталий?
Мы переглядываемся и хохочем седому в физиономию.
— А вы собственно кто?!
— Андрей Северьянов, директор корпорации МосТех по кибербезопасности, — как могу, формулирую свою должность, которая на самом деле хер его знает, как называется, — и, по совместительству, сын Олега Михайловича.
Адвокат сканирует глазами то, как мы с Анной одеты, скользит небрежным взглядом по машине. Такие люди определяют стоимость шмоток и людей в них упакованных, не глядя на ярлыки. Профессиональное. Так, они узнают, сколько можно вытянуть из клиента, и стоит ли вообще с ним связываться. Это всё мне в своё время Марина объяснила. Отличные у меня учителя были.
— Хорошо, — поднимает он ладони и выдавливает из себя улыбку. — Предлагаю сделку. Мои клиенты, известные и официальные люди. Хотя правда на их стороне, но они не хотят, чтобы их честное имя мелькало в… публичном пространстве…
— Короче, Склифосовский…
— Я Владимирский…
— Короче!
— Двадцать тысяч евро, — говорит адвокат Владимирский. — Наличными в руки. Вы забираете заявление, и мы расходимся. Если вы не прислушаетесь к… голосу разума, то мы потребуем повторного процесса. На этот раз вы так легко не отделаетесь… судья на нашей стороне… Всё уже решено…
— Анна, ты пишешь? — перебил я адвоката.
Та поняла меня с полуслова, вытащила из кармана смартфон и покрутила им перед носом у Владимирского.
— Вы сами виноваты! — он отпрыгнул от Анны, как от ядовитой змеи, — я хотел, как лучше! Встретимся в суде!!!
Адвокат резко развернулся и пошёл к своим клиентам. Они начали активно шушукаться, поглядывая в нашу сторону.
— Может, надо было согласиться, Андрюша? — вздохнула мама, — Деньги то какие… у них, небось, опять куплено всё. И зачем ты ему соврал?
— Кто соврал!? — послышался знакомый голос, — Андрей, конечно, горяч по молодости, но чтобы врал?! Этого не может быть!
—Дядя Илья! — обрадовалась Анна.
Несмотря на морозец, Мастер был без шапки, пуская своей лысиной весёлые солнечные зайчики. Он лучился оптимизмом и уверенностью и как локальное маленькое солнце, согревая всех вокруг.
—Илья Романович! — представился Мастер, — директор по безопасности МосТеха, и коллега этого юного дарования.
— Олег Михайлович.
Они с отцом обменялись крепким рукопожатием и задержались, словно высматривая что-то друг в друге.
— ВДВ? — спросил отец.
— Очень-очень давно, — ответил Мастер.
— Добро, — кивнул отец. — Присмотри за Андрюхой…
— Да он сам за мной присматривает, — хохотнул Мастер, резко сбивая градус пафоса, — я то чего?! одной ногой на пенсии… дача… рыбалка… Теперь всё молодёжь решает. Молодым везде у
