всё. Вот выписка по банковским счетам. В последнее время было снято немало денег вашим камердинером. По доверенности. Средства пошли на ремонт. Вот отчёты по проделанным работам, и мне они кажутся вполне достоверными. Если угодно, я проведу более тщательную проверку.
— Не нужно. Я доверяю Еремею.
— Как угодно, князь.
Я снова взглянул на часы.
— Благодарю, что заехали, Пётр Дмитриевич. Не стану вас задерживать долее.
Поверенный поднялся.
— Если возникнут вопросы, звоните, — сказал он. — В любое время. Я всегда на связи.
Проводив его до двери кабинета, я пожал Епифанову на прощанье руку и передал Еремею, дожидавшемся снаружи. Они отправились вниз, а я — в башню, где располагалась лаборатория.
Никаких охранных Печатей больше не было. Дверь оказалась даже не заперта.
Войдя, я сразу понял, что здесь основательно порылись. Очевидно, после убийства моих родителей и моего бегства в лаборатории провели тщательный обыск. Безрезультатный, конечно. То, что хотели заполучить агенты лорда-протектора, находилось в Кармане Николая. Что, с его стороны, оказалось весьма предусмотрительно.
Клетки для собак были пусты. Наверное, их пришлось отдать в приют. Как сложилась судьба четвероногих, можно только догадываться. Скорее всего, их использовали для создания гомункулов.
Но меня интересовали не собаки, а необходимые для трансмутаций химические элементы.
Несмотря на относительный бардак, оставшийся после обыска, найти их было нетрудно. И имелись они в лаборатории у Николая в изрядном количестве. Я начал собирать их, выставляя на столе. Когда на нём выстроилась целая батарея, по очереди закинул все элементы в подпространственный Карман. Теперь я был экипирован на ближайшее время. Но нужно поручить Еремею закупить ещё. Теперь лаборатория отца в моём распоряжении, и мне предстоит множество экспериментов. Например, по химерологии, если я планирую апгрейдить Ставра. Кроме того, я должен освоить создание Ключей для открытия порталов. Да, это одни из самых сложных артефактов, которые могут делать далеко не все, и мой уровень откровенно низок для этого, но можно ведь хотя бы начать учиться этому искусству.
Покинув лабораторию, я отправился вниз. Там дежурили два агента Департамента. Еремей тоже был.
— Ваша Светлость, — обратился он ко мне. — Я не мог вас найти. Звонил князь Чеботарёв. Велел передать, что члены совета клана согласились присутствовать на испытании.
— Очень хорошо, спасибо. Можем ехать, господа, — кивнул я агентам. — Как раз прибудем вовремя.
* * *
Департамент по надзору располагался в левом крыле здания Главного штаба, что стоит напротив Эрмитажа, или Зимнего дворца — одной из резиденций императора. Собственно, Его Величество и сейчас там находился, в то время как основной дворец, выстроенный только двенадцать лет назад, занимал лорд-протектор.
Граф Эссен встретил меня в большом зале, где уже собрались члены совета клана и сам Чеботарёв.
— Добрый вечер, князь, — проговорил Эссен, вяло пожав мне руку. — Спасибо, что связались с нами и согласились пройти проверку.
— Как же без этого? — отозвался я. — Это в моих интересах, разве нет?
Эссен кивнул.
— Всё верно. Не будем затягивать и задерживать вас и остальных присутствующих.
— Я только «за».
Подойдя к соклановцам, я с каждым поздоровался. При этом благодаря за то, что приехали.
Всего в совет входило шесть человек — глав дворянских родов, объединённых Чеботарёвыми. Помимо князя, присутствовали Ульянов, Томашевский, Шахматов, Юшков и Огарёв. Все они были на моём Посвящении.
— Удачи, князь, — сказал мне, пожимая руку, Шахматов.
— Благодарю, — отозвался я. — Но процедура формальная, уверяю.
— Господа, — вмешался Эссен, нетерпеливо переминавшийся у меня за спиной, пока я обменивался приветствиями. — Предлагаю начинать.
Члены клана расселись за длинным столом. Вдоль стен стояли одетые в оранжевые мантии с зелёными символами чародеи. Видимо, на случай, если я всё-таки окажусь Печатником.
— Нам бы хотелось понимать, по каким критериям будет проводиться испытание, — сказал Чеботарёв. — Озвучьте их, пожалуйста, Никанор Ильич.
По лицу Эссена было видно, что ему этого ой как не хочется. Но деваться было некуда.
— Господа, должен предупредить, что данная информация является секретной, — проговорил он, обведя недовольным взглядом собравшихся. — Не стану предлагать вам подписывать обязательства о неразглашении. Мне хватит вашего дворянского слова. Все мы здесь люди чести, и полагаю, это не проблема.
— Даю слово, — тут же сказал Чеботарёв.
Остальные члены клана повторили за ним.
— Хорошо, — кивнул Эссен. — Насколько известно Департаменту, Печатниками становятся гомункулы, в которые поместили человеческие души. Соответственно, у них есть арматориумы. Его наличие у Вашей Светлости мы и проверим, — добавил он, обратившись ко мне.
Слова Эссена вызвали у членов совета ожидаемое волнение. Я тоже сделал вид, что поражён услышанным.
— Хотите сказать, я могу быть мунком⁈ Это нелепое и возмутительное предположение, граф!
— Совершенно возмутительное! — поддержал меня Огарёв.
— Господа, прошу соблюдать порядок! — нахмурился Эссен. — Выдвинуты обвинения. Мы здесь для того, чтобы их подтвердить или опровергнуть.
— Очень хорошо, — холодно проговорил Чеботарёв. — Но я должен напомнить, что слухи о том, что князь Мартынов Печатник успели разнестись по империи. Он был официально объявлен в розыск. После проверки, если она пройдёт успешно, клан будет требовать от Департамента публичного опровержения!
— Не вижу для этого никаких препятствий, — так же холодно ответил Эссен. — Мы можем начинать?
Чеботарёв взглянул на меня, предлагая, тем самым, решить это мне.
— Давайте выясним правду, — сказал я.
— В таком случае пожалуйте сюда, князь, — с лёгким раздражением, вызванным препирательствами с Чеботарёвым, проговорил Эссен, указав на установленное в центре помещения кресло.
К нему был подключён знакомый мне аппарат, только у этого ещё имелся большой экран, повёрнутый к сидевшим за столом членам моего клана.
Пока я усаживался, Эссен указал на него.
— Здесь, господа, вы увидите результаты проверки. Надеюсь, после этого у вас не останется сомнений.
— Главное, чтобы их не осталось у Департамента, — сказал я.
— Мы примем любой результат, — проговорил Эссен, беря иглу, соединённую с аппаратом тонким шлангом. — У нас нет цели обвинить невиновного. Закатайте рукав, пожалуйста.
Прибор Департамента напоминал тот, что использовал Тубалькаин. Ну, по крайней мере, радует, что не в живот будут колоть. Интересно, почувствую ли я боль на этот раз.
Эссен ввёл иглу в вену и закрепил полоской пластыря.
— Готовы? — спросил он тихо.
— Приступайте, граф.
Кивнув, Эссен включил аппарат и начал возиться с настройками. Замигали
