...Чашкин стряхнул наушники, ногой попробовал задвинуть рацию подальше под железо шкафов. Не вышло, нашарил на поясе гранату:
- Сможешь? Рвани, когда совсем...
Катанул 'лимонку' по полу к Марине.
Ответить Марина не успела - в дверной проём заглянул немец. Спрятался...
- Ложись!
Чашкин, то ли ругаясь, то ли крича от боли, сунулся под защиту лежащего шкафа. Марина машинально упала на колени, закрывая руками голову, скорчилась за станиной станка. Успела увидеть кувыркающуюся гранату с длинной рукоятью. Стукнула, покатилась... Казалось, не взорвется. Бахнула...
Чугун сверлильного станка, приняв на себя осколки, отозвался тяжким звоном...
Радист пытался вскинуть одной рукой тяжелый автомат - Марина видела Чашкина, видела светлый сияющий след-царапину от осколка на чугуне станка. Гранату рубчатую, 'лимонку' под ногами видела. Встать страшно, дверь увидеть страшно. Ворвутся, в плен никак нельзя. Если уж на Эльтигене не попала...
Ужас рвался из-под гимнастерки, лез на голову взбесившимся мокрым котом...
Марина сглотнула, загоняя гада-кота обратно. Сжатая в ладони граната показалась теплой: может, уже рвануть готовилась? Чека разогнулась легко, а на курсах, когда единственный раз 'лимонку' метала, чуть палец не оторвался, когда дергала. Тогда все девчонки тряслись...
Рычаг взвода плотней держать...
...Радист оскалился, автомат в его руке затрясся - очередь длинная, часть пуль точно в дверной проем ушла.
Дверь Марина так до последнего и не видела. Просто встала и изо всей силы швырнула 'эфку'. В косяк не попала, что удивительно. Присесть едва успела.
Рвануло, станок вновь загудел...
Сержант Шведова посмотрела на левую руку - неловко стряхнула совсем уж ненужное кольцо с чекой. Зачем-то вытерла руки о подол гимнастерки...
Во дворе кричали. Вот же странный язык - больно гаду, а все равно ни слова не разберешь...
...Чашкин лежал у двери, давал экономную очередь, кряхтя, прятался за стену. В ответ стреляли. На глупую игру похоже. Марина долго выковыривала из кармана ватных штанов пистолет. Вот зачем он? Маленький, если в окно выстрелить, пуля, наверное, и до забора не долетит. На курсах стреляла из 'нагана' - три патрона. Не попала в мишень, правда. Но там всё понятно, взводи курок да стреляй. А здесь...
Курок Марина все же нашла. Маленький неудобный. Не взводился, пока рычажок сбоку не сдвинула...
Сверху строчил автомат. Живы корректировщики...
...- Под стену, давай!
Расслышала с трудом - пауза была, а до этого на голову камни сыпались. Очередь 'эрликона' влетела в окно: казалось, вся мастерская рухнет. По спине стукнуло больно - Марина думала, что всё. Нет, просто больно, камнем, наверное. Ползла вперед, хотя за станком-защитником жуть как хотелось остаться.
Чашкин лежал под стеной, кричал, стонал, ругался - его снова зацепило - теперь в ногу.
- Диск поменяй! Живей, живей!
Марина вытащила диск из чехла на ремне радиста, сунула себе на колени горячий автомат. Сначала пустой диск отсоединить не могла, потом полный не вставлялся...
- Да для чего тебе руки?!
- Для бинтов...
Затвор послушно взвелся - это не забыла.
- Можешь ведь, - радист выдернул из рук неумехи ППШ. - Эх, приноровиться бы мне...
Взвыло, загрохотало - 'эрликон' лупил с полусотни метров, практически в упор - очередь вошла в дверной проем, разлетелось крушащим веером...
Наверху щелкнул винтовочный выстрел, сразу второй... - это по прислуге у пушки проклятой.
'Мой карабин' - с глупой гордостью подумала Марина. 'Воевать нужно. Всеми силами и этими... средствами'.
Двор темный, лишь отблески со всех сторон. Яростная стрельба со стороны города, там же и снаряды рвались. В небе что-то звенело... А двор тихий: лежал в двух шагах от двери Виктор, рядом немец ничком - ноги аккуратно сдвинул, подковки поблескивают. Винтовка валяется...
- Куда суешься?! Снимут.
- Да я сейчас...
Марина рванулась в темноту. До автомата шага два... за ремень подхватить...
Схватила...
...Пули визжат, когда именно в тебя целят, совсем иначе. Будто сто стволов било. Колотились свинцовый дождь в стену мастерской, в косяк... Марина, и сама визжа и себе не слыша, согнувшись, метнулась куда-то вперед и левее. Наступила на спину Виктору, споткнулась, упала, подскочила. За штаны свирепо дернуло, сержант Шведова шлепнулась на локти, поползла...
...За спиной стена, рядом камни. Кажется, та будка трансформаторная. Во дворе рвались гранаты - видно, разозлились фрицы. Над головой стучали осколки, но куча камней неплохо прикрывала. Теперь Марина видела мастерскую - и как в ней сидели? Здание крошечное, да и изуродовано так, что едва стоит. В окне второго этажа чуть сверкнуло, донесся треск выстрела. Карабин... Воюет майор. А сержант Шведова сидит, штаны просиживает. Вот у колена клок ваты торчит - тут пулей и дернуло. Хорошо, широкие шаровары...
...Вдоль стены, пригибаясь. Странно, в одной гимнастерке, но не холодно. И пилотка... Пилотку обязательно найти нужно. Волосы от этой грязи и копоти быстро выпадают...
...Под коленями звякали гильзы. Автомат Марина прижимала к груди. Угол трансформаторной... Надо бы осторожнее...
Ахнуть Марина не ахнула, только потому, что дыхание перехватило. Немцы рядом были. Всего шагов пять до них: сидели, прижавшись спинами к остаткам забора. Один винтовку заряжал...
Сержант Шведова сидела, смаргивала. Да сколько ж этих слез в человеке? Автомат нельзя так стискивать. Держать мягко, но надежно и уверенно. В плечо упереть. Ничего, тут не промахнешься...
Вздохнула санинструктор, приструнивая кота-ужаса. Ничего, вместе воевать, так вместе. Хотя разве это воевать? Просто встать, из-за угла высунуться, спуск нажать...
...Сделала. Высунулась, нажала. Автомат не выронила. Очередь в упор ударила... Только один фриц обернуться успел. Вроде правильно строчка легла, да только выдал пуль шесть ППШ и умолк. Марина, с ужасом жала на спуск - немец глаза вылупил, пятился-отползал на четвереньках...
...Сержант Шведова, обдирая руки, ползла вдоль такой важной трансформаторной будки, за которую люди свои жизни поотдавали. Нужно было быстрей ползти - швырнет немец гранату...
...Точно, бахнуло, землей и каменной крошкой осыпало. Но Марина уже за углом была. Затвор дернула, - патрон, наверное, перекосило. Нет, затвор легко щелкнул. Диск...? Пустой. Ой, дура ростовская...
Стояла мастерская. Свои там еще были. Скупую очередь Чашкин дал. Не перевязала радиста. Кровью теперь изойдет. Но туда не проскочить. Шуршали за стеной крысы-немцы. Выйдут прямо сюда, и деться некуда...
