— Какой ужас, — Вера прикрыла лицо. — Но это же не ты сделал? Это опять на тебя всё свесили?
Он кивнул. Кажется, что ещё долго он будет видеть во снах те обугленные останки. Когда они открыли первый дом, то один из чёрных кусков мяса держал что-то, похожее на куклу. Игрушка уцелела лучше, в отличие от всего остального.
— Тогда я собираю вещи, — Вера чмокнула мужа в щёку. — А куда мы поедем, ты знаешь?
— Пока нет, но скоро решим. Надо завтра сходить в одно место.
Он достал из кармана смятый блестящий буклет. На первой странице изображены песочные часы и слоган: «Устраивайтесь в корпорацию Renascentur и с нами вам не придётся думать о будущем».
— Я слышал, им нужны сотрудники для одного проекта в другой системе. И они дают жильё.
— Он ещё жив!
В лицо светил яркий фонарь.
— Кто это?
— Да откуда же я знаю, ты посмотри, что с его лицом! Всё в крови
— Да из наших он, на мундир посмотри.
Кто-то сжал правую руку.
— Держись, брат, не умирай.
— А это кто… вот дерьмо. У него головы нет.
Кого-то стошнило совсем рядом.
— Кто ещё жив?
— Один охранник. Ван Дин погиб, ещё кто-то умер, не могу опознать, голова вдребезги.
— Доктора, срочно!
Суета вокруг не прекращалась. Бегали какие-то люди, кто-то кричал.
— В саду всё проверьте! Убийца через окно сбежал! Обыскать всё.
— Мы его перехватим, мутахавиры прочёсывают всё с воздуха!
— Расступитесь! Где раненый?
Кто-то склонился рядом, и что-то тут же укололо в плечо.
— Везём в госпиталь. Давайте его на каталку. Ещё есть выжившие?
— Нет, только он.
Кто-то посветил в глаз, в левый, потом в правый. Тут же пришла мысль, что доктор отличит имплантат от живого глаза, но доктор не сказал ничего. Более того, незнакомый усатый мужчина вдруг подмигнул.
— Везём его! Эй ты, — доктор показал на кого-то пальцем. — Не давай ему уснуть! Говори с ним.
— О чём? — какой-то паренёк в мундире, с брезгливым испугом взглянул на лицо Виктора.
— Да хоть о чём! Не давай ему спать. А то ему конец.
— Вот дерьмо, — парень сжал правую руку Виктора. — Друг, держись, не спи. Не засыпай, не иди на свет!
Он тоже расплылся, а яркие лампы над головой то мерцали, то загорались ярче.
— Мы рассмотрели ваше резюме, — сказала женщина в аккуратном деловом костюме.
— Оно кажется впечатляющим, — добавил мужчина.
За спиной корпоратов нарисованы огромные песочные часы, надпись под ними гласит на каком-то древнем языке «Multa renascentur, quae jam cecidere».
— Но мы получили отчёт от нашей службы безопасности, — продолжила женщина. Вежливая улыбка застыла на её лице, будто это маска. Взгляд кажется отсутствующим. — Вы не упомянули, что работали в компании Эриан Секьюрити Тим. Мы сделали запрос и нам пришёл ответ.
— Компания утверждает, что это вы спланировали массовую казнь военнопленных и последующую зачистку, в ходе которой погибли мирные жители, — сказал мужчина. — Альянс такие вещи трактует однозначно, это военное преступление. Суда ещё не было, но…
— Кроме этого, вы не упомянули службу в вооружённых силах Новой Хербицкой республики. Вы должны знать, что почти во всех государствах Альянса организация признана террористической.
— Мы не вмешиваемся в политику Альянса и не будем вызывать сотрудников Квистуры. Поэтому можете покинуть здание беспрепятственно. Но мы будет вынуждены сообщить, что вы приходили к нам и…
Такого сокрушительного отказа Виктор ещё не видел. Работа на Renascentur, единственный мегакорп, который пережил корпоративную войну десять лет назад, казалась последним шансом избежать ареста и вывести семью из-под удара. Но теперь всё бесполезно. Осталось только уйти под их равнодушные вежливые улыбки и издевательские взгляды, но отказ так подкосил, что даже не было сил встать.
— Вам нужна помощь? — спросила женщина и в её равнодушном лице промелькнула брезгливость, смешанная с издевательством. — Если хотите…
Она замолчала и медленно поднялась при виде вошедшего, мужчина следом за ней. Оба с изумлением смотрели на нового посетителя, а тот сел за стол рядом с Виктором.
— Вы уже сделали ему предложение? — спросил он.
У него очень неприятный взгляд, который будто сдирает со всех кожу. Даже на снимках передаётся это выражение, но вживую это кажется ещё хуже. Взгляд очень старого мудреца, который прожил слишком долгую жизнь, не сочетался с лицом человека, которому не исполнилось и тридцать. Вряд ли во всём рукаве Ориона найдётся хоть кто-нибудь, который не знал, кто это такой. Виктор впервые увидел его изображение, ещё будучи ребёнком, но с тех пор вошедший не изменился ни на день.
— Где его оффер? — спросил Максим Балябин, руководитель корпорации Renascentur. — Мне долго ждать?
Мужчина и женщина, ведущие собеседование, переглянулись, кивнули друг другу и протянули листок с предложением. Обычная бумага. Балябин присмотрелся к цифре, взял ручку, дописал нолик на конце, потом подумал и дорисовал ещё один.
— Вот так будет лучше, — он передал листок Виктору. — Вас устраивает эта сумма? Кроме денег, у моих сотрудников солидный соцпакет, гарантии и решение проблем с жильём и переездом для всей семьи. Что скажете?
Виктор замялся, разрываясь между тем, чтобы воскликнуть «Конечно, согласен» и «Когда приступать».
— Мы запускаем новый проект, — продолжил Балябин, не дожидаясь ответа. — А я видел ваше дело. Проект Элизиум, достаточно рискованный, но мне нужны люди, способные мыслить нестандартно. А пока вы раздумываете, — он поднял голову и посмотрел на парочку во главе стола. — Вон.
Оба тут же вышла, а Балябин упёрся своим тяжёлым взглядом в Виктора.
— Этот проект отличается от того, что ты делал раньше.
— Чем?
— В нём тебе придётся творить вещи намного более худшие, чем те, что ты делал в частных армиях. Но, полагаю, выбора у тебя нет, разве что ты решил сесть в тюрьму и бросить семью на произвол судьбы. Ну так что, согласен?
Балябин протянул руку и Виктор её пожал. Рука большого корпоративного босса казалась ледяной.
— Отлично, — губы Балябина изобразили улыбку, но глаза не улыбались.
Сначала вернулась боль. Темнота и боль. Что-то упирается в спину. Нет, он лежит. Всё тряслось, а уши закладывало от рёва сирен. Боль, тьма и шум.
Виктор открыл глаза. В углу машины сидели три связанных человека, испуганно смотревшими на Беду. Мрачный доктор, стоящий рядом, показал шприц.
— Этот укол? — спросил он у одного из связанных. Тот, как две капли воды похожий на мрачного доктора, закивал. — Смотри у меня.
Медведь, а кто бы ещё это был, сделал укол, и боль стала ощущаться чуть легче. Будто это не сплошное поле разливающейся боли, а всего лишь пулевая рана. Всего лишь. Беда попытался поднять руку, но бинты не давали.
— Не дёргайся, — сказал Айзек. — Едва тебя вытащили.
— Куда мы… — простонал Виктор.
— Не скажу, иначе придётся их всех убить, — Медведь показал на связанных, и те хором замычали через кляпы. — Но мы найдём хорошее место.
Беда то отключался, то приходил в себя, а Айзек тем временем допрашивал докторов по поводу лекарств. Наконец, узнав нужное, он приказал остановиться и выгнал медиков прямо на дорогу.
— Поехали, Натан! — крикнул и вернул себе старый облик.
— Я не оперативник, — пробормотал Блоха. Он повернулся и снял маску. — Я мать вашу, аналитик, я не участвую в операциях. Я даже за рулём не ездил с…
— Ты хорошо водишь, — сказал Айзек.
Блоха вытер мокрый лоб и уставился на дорогу.
— Аж сердце закололо, — его трясло. — Нахрен. Никогда больше не буду участвовать в этом дерьме. Что это вообще произошло, Беда? Ты как умудрился чуть всё не просрать?
