уме не нарушит такую клятву.
Я промолчал. В конце концов и браконьерничали они сами, и сумму выкупа тоже назвали сами. Я только гарантий потребовал.
Пока гости одевались, Кузьма с Егором Каземировичем отправились запрягать лошадей в их карету.
Стоя чуть в сторонке, я смотрел, как они собираются и обсуждают негромко между собой то, как дорого им встала эта охота, хотя Фоме Сергеичу и Петру Ильичу ничего для дорогой Анны Леопольдовны не жалко.
Я слушал их и думал о том, что, наверное, можно было бы цену и поднять. Но потом одёрнул себя. Не хочу быть тем фраером, которого сгубила жадность.
А ещё мне интересно было, кто такие приставы. Я ещё после встрече на заводе ими заинтересовался.
Ладно, расспрошу об этом Егора Каземировича.
Как бы случайно рядом со мной оказалась Полина.
— Спасибо тебе, — негромко сказала она.
— Для тебя ничего не жалко, — пошутил я.
И вдруг увидел, что княжна Полина восприняла мои слова на полном серьёзе. Вот ведь! Только этого мне не хватало!
— Я действительно ничего не знала, — негромко произнесла она.
— Я верю тебе, — ответил я и посмотрел на девушку.
Она тут же вспыхнула, как маков цвет и опустила глаза.
Однако, не ушла, а осталась стоять около меня.
— Ты извини меня за ту глупость, что я сказал в карете, — повинуясь внезапному порыву сказал я.
— И ты прости меня, что я напала на тебя, — ответила она.
— Я не сержусь, — ответил я, понимая, что действительно не держу зла на Полину.
— И я не сержусь, — эхом ответила она.
— Ну вот и хорошо, — сказал я, чтобы как-то заполнить повисшее молчание.
Некоторое время мы стояли и смотрели, как одеваются взрослые. Они занимали много места, и получалось, что Полина просто ждёт, когда они оденутся, выйдут и освободят место около вешалки для неё.
А они не спешили. Да и куда было спешить? Егор Каземирович ещё пока не зашёл и не сказал, что карета готова. В такую погоду запрягать не просто.
Полина пользовалась случаем и продолжала стоять рядом со мной.
Что касается меня, я просто ждал, когда они уедут, чтобы отправиться медитировать.
Хотя, общество Полины было мне приятно, чего уж там!
Наконец, Егор Каземирович приоткрыл дверь, и сразу же в комнату влетел снежный заряд — буран разыгрался не на шутку.
— Может всё-таки останетесь? — спросил я, беспокоясь, что гости хоть и незваные, но всё-таки люди и могут тупо замёрзнуть или попасть в беду.
Но Фома Сергеич категорически заявил:
— Спасибо большое, Владимир Дмитриевич! Но мы и так у вас загостились! Поедем! Спасибо за всё!
И они вышли.
Полина быстренько обулась и накинула меховое манто.
Дождавшись, когда Полина оденется, я направился провожать.
В дверях Полина задержалась и шепнула мне:
— Приезжай завтра, погуляем?
И я не нашёл ничего лучше, как ответить:
— Хорошо.
Когда гости уехали, я вернулся в дом.
В доме теперь было как-то пусто. Даже странно. Хотя я в принципе был не против. Всё-таки Фома Сергеич очень шумный, что утомляет.
Я походил по гостиной, заглянул в столовую. И увидев Прасковью, попросил её сделать мне кофе.
Можно было сразу идти медитировать, но мне хотелось сначала переговорить с моим управляющим. Ведь это благодаря ему я принял приглашение Фомы Сергеича, когда тот приехал в первый раз. И там, в поместье у Фомы Сергеича меня оставил тоже Егор Каземирович. Вот мне и хотелось узнать, какова его роль в этом деле.
Ну и про приставов расспросить тоже хотелось. Кто они такие, что появились в лесу в нужный момент, как узнали, что охотники забрели на чужую территорию, как узнали, что я согласился не предъявлять претензий и много ещё других нюансов накопилось. В общем, есть о чём расспросить.
Наконец Егор Каземирович вошёл. Потопал, отряхивая снег с обуви, разделся и тоже прошёл в гостиную.
Он не присутствовал при нашем договоре с гостями и поэтому не знал, о чём мы договорились, так что формальный повод для разговора у меня был.
Увидев управляющего, я пригласил его:
— Садитесь, Егор Каземирович, разговор есть.
Егор Каземирович крикнул Прасковье, чтобы она принесла кофе и ему, и сел в кресло.
— Слушаю, Владимир Дмитриевич!
— У нас тут скоро денег прибавится… — и я назвал сумму.
Глаза Егора Каземировича округлились. Было видно, что он искренне удивлён. Однако вопросов задавать не стал. Видимо здраво рассудил, что раз я заговорил о деньгах, то сейчас сам и объясню всё.
Выждав немного, я сказал:
— Фома Сергеич с Петром Ильичом заплатят.
— За что? — не выдержал и поинтересовался управляющий.
— Это откупные.
— Откупные?! — ещё больше удивился Егор Каземирович. — Похоже, я что-то сильно пропустил!
Реакция Егора Каземировича была искренней, и мои подозрения поутихли.
— Они на нашей территории убили многоуровневого демонического зверя, — поделился я информацией.
— Они что, совсем обалдели? — возмутился Егор Каземирович. И тут на его лице появилось понимание: — Приставы? — спросил он.
— Ага, — ответил я.
Егор Каземирович задумался, а потом выдал:
— Нормально так они заплатили! Раз в десять больше рыночной стоимости! Хотя… Можно сказать, легко отделались!
— И это ещё не всё, — усмехнулся я на его слова. — Княгиня Разумовская обещала, что я без проблем пройду первый отбор в академию и меня зачислят без тестов. Силой поклялась.
— Очень хорошо! — ответил Егор Каземирович. — На первом отборе как раз демонстрируют силу. Тут у вас могли бы быть серьёзные проблемы. А так… Всё складывается просто великолепно!
Мой управляющий был искренне рад, и я отпустил все свои подозрения. Пока во всяком случае. Что поделаешь, если опыт моей предыдущей жизни научил меня доверять только самым проверенным людям. Да и то — с оглядкой. Но тут, похоже, Егор Каземирович действительно хотел как лучше и был так же обманут, как и я. Ну ничего, обманщики сполна заплатили за свои махинации.
Оставалось выяснить, про приставов.
— Егор Каземирович, — спросил я. — Пусть вам не покажется странным мой вопрос, но кто такие приставы на самом деле?
Управляющий подумал немного, а потом сказал:
— Да что тут странного? Вопрос как вопрос. Вот только я не знаю, как на него ответить. Это какая-то третья сила, которая следит
