В глазах у девчонок я заметил восторг, желание тут же подскочить и как минимум растащить на сувениры, но проявить эмоции бурно не позволила моя спутница, вклинившаяся с грозным видом собственницы-валькирии. В данный момент я был ей благодарен. В пику виденным ТАМ малолетним убийцам такого же возраста, эти девчушки смотрелись сущими детьми. А на детей меня не тянет.
«Зажрался, Шимановский, – вякнул внутренний голос. – Им где-то шестнадцать, тебе восемнадцать. Скажешь, раньше на подобных не смотрел?»
«Раньше много чего было», – уклонился я от спора с самим собой. Но доля истины в этом имелась, я менялся на глазах.
– А это, знакомься… – Хуан Карлос назвал мне имена «феечек», которые я даже не пытался запомнить. Вместо этого отметил взгляд, которым он буквально сожрал мою спутницу. Мне стало не по себе.
Да-да, понимаю, сам такой. Сколько я рассматривал ее в магазине? Смотрел, анализировал, строил гипотезы, кто это может быть? Долго. И в итоге подошел знакомиться. Но, в отличие от той ситуации, теперь я ЗНАЛ, кто она. И подставлять под удар непосвященного Хуана Карлоса не хотелось.
Выслушав приветственные щебетания «феечек», я нехотя представил девушку другу, преднамеренно сбившись на имени.
– Это Мар… Хм…
– …Пенелопа, – пришла на помощь та и мстительно заехала мне кулаком в лопатку. Ого, а в нашей девочке сталь! Кажется, она нравится мне все больше и больше!
– Пенелопа? Да, дружище, это Пенелопа. Красивое имя, правда? – одарил я ангелочка убийственной улыбкой, давая понять, что не обрадуюсь, если ее действия превысят необходимые для обеспечения моей безопасности пределы. Особенно в отношении моих друзей.
Она намек поняла, глаза ее в ответ ехидно сверкнули. Ага, так она меня и послушалась! Кажется, я сам того не ведая, подставил Хуана Карлоса, теперь она будет заигрывать с ним назло мне. Этого нет в ее приказе и в обязанностях, ей просто интересно сразиться с мальчиком. В корпусе с мальчиками напряженка, а я особый случай, поскольку сам претендую на то, чтобы стать частью корпуса.
«Тем более это не противоречит приказам Катюши, а наоборот», – добавил внутренний голос.
– Великолепное! Рад приветствовать вас, сеньорита! – Изобретатель ничего не понял из наших гляделок, уловив лишь нечто неладное, но не подал виду. Поклонился, поцеловал кончики ее пальцев. Да с такой грацией, что на мгновение я даже почувствовал укол ревности, все-таки девушка условно «моя». Только после этого мне был отправлен невербальный сигнал, означающий: «Кто это? У вас что-то есть?»
Врать не было смысла. Я еле заметно отрицательно мотнул головой, скривив губы. «Нет, мы просто друзья».
Его вздох облегчения, наверное, слышно было на противоположной стороне монумента. Что не понравилось мне совсем.
Следующие пять минут подтвердили самые нехорошие мои предположения. Беседа шла в основном в направлении «Хуан Карлос» – «моя знакомая», и я никак не мог повлиять на это. Мы с «феечками» выпали из разговора, несмотря на то что они всячески пытались переводить его на нужные им рельсы, то есть на меня и происшествие в школе.
Говорить о том, что произошло тогда, я не хотел, тем более что-то рассказывать о себе. «Феечек» вообще считал детьми и, не видя вариантов дальнейших действий, принял решение как можно скорее закончить диалог, утащив эту дрянь подальше от Хуана Карлоса. Мне показалось это самой разумной стратегией.
– Ладно, давай, дружище! Нам надо идти! – Я оборвал заливающегося соловьем друга на полуслове. Улыбка с его лица моментально слетела.
– Как идти? Куда-то спешите? Я думал, вы просто гуляете?
Его глаза пронзили меня гневным взглядом: «Хуанито, ты чего? Зачем ломаешь кайф?»
Я не стал отвечать, скосив, будто не понял.
– Да, спешим, извини. – И мило-мило улыбнулся, протянув руку для пожатия.
– Может, вас проводить? – пробовал он зацепиться за лазейку, одновременно пытаясь понять мое поведение. – Вам в какую сторону идете?
– Мы…
И тут моя спутница показала зубки.
– Мы хотели бы пообедать. Я не ела со вчерашнего вечера. Сеньор не подскажет хорошие и недорогие места, где можно это сделать?
Ее глаза стрельнули, брови выразительно выгнулись. У Хуана Карлоса, как у какого-то сопливого мальчишки, отвисла челюсть от восторга, он несколько секунд не мог ничего сказать. Я же про себя поклялся, что к концу вечера удавлю эту дрянь.
«М-да, а кто говорил, что будет легко», – рассмеялся я про себя.
– Конечно! Конечно, сеньорита! Сеньорита Пенелопа не будет так любезна последовать за мной в кафе к старому Хезусу? Тут рядом? Я угощаю! – Хуан Карлос бросил на меня уничтожающий взгляд.
Я понял, что попал меж двух огней, и, похоже, переоценил себя, ситуация уверенно выходила из-под контроля. Оставался последний аргумент – встать и уйти. Она помчится следом, оставив бедного изобретателя в покое, у нее приказ быть рядом со мной. Но это резервный вариант, ибо, кроме слабости, выкажу этим, какая я свинья, а этого бы не хотелось.
Мое молчание тактичной Маркизой, соблюдающей внешние приличия, было воспринято как подтверждение, она кивнула, не забыв одарить конструктора очередной сногсшибательной улыбкой:
– Конечно, сеньор! С большим удовольствием!
Я скрипнул зубами.
Лишь позже, фактически плетясь вслед за другом, ведущим мою спутницу в кафе неподалеку, поймал себя на мысли, что тот еще кабальеро, не смог сам предложить ей где-нибудь перекусить до этого! Пусть она ангелок, но ведь девушка же! А обычную девушку я повел бы в кафе в первую очередь, даже не зная, голодна она или нет. Просто потому, что она девушка. Да уж!
Это походило на поединок. Он флиртовал с ней всю дорогу, и в кафе за столиком тоже. Я же активно «отбивал» ее, заявляя на эту девушку какие-то мифические права. Сама же «Пенелопа» удивленно смотрела то на меня, то на него, получая от игры удовольствие и не вмешиваясь. Впрочем, честно говоря, потакать его ухаживаниям она не собиралась, разыгрывая роль то ли дурочки, то ли девочки, скованной обычаями своей культуры, но ухаживания принимала, а на его достаточно специфичные шутки с научным уклоном реагировала улыбкой.
Хуана Карлоса такая ситуация выводила из себя. Когда наконец принесли заказ и моя спутница набросилась на еду (похоже, правда, давно не ела), взял меня за локоток и попросил отойти. Маркиза проводила нас понимающим взглядом, но ничего не сказала. Лишь когда я многозначительно посмотрел в упор, легонько качнула головой из стороны в сторону.
– Слушай, старик! Что происходит? – вспыхнул Хуан Карлос.
Я не придумал в ответ ничего более умного, чем включить дурака.
– А что такое?
– Что такое? – От возмущения он потерял дар речи. – Это ты меня спрашиваешь, что такое? Если что-то не так – скажи! Возьми и скажи! «У нас с ней ничего нет, но она мне нравится!» И я уйду! Развернусь и уйду!
