но все, все же…
Сидеть бы ей под замком, если б была женщиной Волка. Свою собственность он никогда из виду не выпустит.
Вот только…
Рути никогда не считала себя собственностью Ежи, и, по мнению Волка, именно в этом было огромное упущение названого брата.
Но, к сожалению, не ему давать советы.
С улицы темными тенями скользят Воронок с Козликом, тычутся мокрыми чувствительными носами в ладони брата, а затем, дружелюбно скалясь, лезут с приветствиями к Рути, которую хорошо помнят и любят.
Она гладит их по здоровенным лобастым головам, вздыхает:
— Как вы, зверюшки? Грустно вдвоем?
— Они со мной, вообще-то… — обидчиво поджимает губы Найд.
— Да ты уже сто лет, наверно, не оборачивался…
— Да им-то что? Они и так чуют все.
— Слушай, давно хотела спросить, — Рути отпускает волков на свободу и они тут же валятся у ее ног, растянув в клыкастых улыбках огромные пасти, — этот старик… Он ведь все врал? Ну… Про Сумеречных зверей?
— А если нет? — Найд усмехается, и его улыбка невероятно похожа на дикий оскал его братьев.
— Я просто хотела узнать… Мне без разницы, даже если ты человечинкой балуешься на досуге, — фыркает Рути.
И Волк видит, что ей в самом деле плевать. И отношение ее к нему и к братьям не изменится от услышанного. Возможно, именно поэтому говорит чистейшую правду:
— Я впервые себя осознал в берлоге, рядом с теплым боком мамы. Неподалеку возились они, — он кивает на лениво вылизывающихся волков, — а их сестра кусала нашу маму за хвост. Я не знаю, что я такое. И не знаю, украла она меня, подкинули или я просто сам откуда-то к ней пришел. Знаю только, что лучшей матери и желать нельзя.
Рути, помедлив, кивает, принимая его объяснения.
— И никогда узнать не хотел?
— А как? — Волк поднимает руку, призывая подавальщицу, — милая, принеси нам выпить еще.
Девка, опасливо поглядывая на не обращающих на нее внимания зверей, торопливо убегает на кухню.
— Ну… — пожимает плечами Рути, — явно же есть еще такие, как ты… Ну не утащила же тебя твоя мама из кроватки в самом деле, как говорил этот сумасшедший…
— Может, и утащила, — хмыкает Волк, — у нее же не спросишь… А такие, как мы, есть. И такие, как я, тоже. Вот только не знает про них никто ничего. Известно только, что разница между нами, Сумеречными зверями из Сумеречного леса, и обычными волками настолько же велика, как между драконами и хищными ящерицами. И те, и другие — холоднокровные твари, но это принципиально иные уровни…
— А другие Сумеречные звери есть? Кроме вас, с братьями?
— Есть, как не быть… — усмехается Волк, — одного ты даже знаешь…
— Карс? — тут же соображает Рути.
— Я тебе этого не говорил… И он — не мы. Он — другой.
— Ты сейчас вообще не прояснил мне ситуацию, — качает головой Рути.
— На то и расчет, малышка.
— Не забывайся.
— Простите, госпожа моя…
— Ох, не ерничай!
— И не думал… Будущая императрица — моя госпожа, как же иначе?
— Не смешно, Волк.
— Я и не думал смеяться, госпожа моя. Если я хоть что-то знаю о своем названом брате, то вам еще несколько лет осталось бегать… Пока он до конца не разберется с вопросом престолонаследния.
— Отстань со своими пророчествами! Они не сбываются!
— Ты просто не умеешь их правильно слушать…
— Ладно, забыли. Давай лучше выпьем еще, Волк. Я все же рада тебя видеть. Помнишь, как мы из тюрьмы Карса с Ассандром вызволяли?
Волк улыбается, с удовольствием поддерживая разговор о прошлых веселых временах, когда они были отчаянно молоды и так же отчаянно наивны.
Он смотрит на практически не изменившуюся за эти годы Рути, Рутгерду Саввон, дочь генерала Саввона, сначала несправедливо обвиненного в измене и взяточничестве и казненного, а затем, после разбирательства, восстановленного полностью в регалиях и званиях. Вот только время назад не отмотаешь, жену генерала, не выдержавшую смерти любимого мужа, не вернешь. И дочерям генерала, Иргерде и Рутгерде, от восстановления честного имени отца ни холодно, ни жарко… Тем более, что они сумели показать себя вполне самостоятельными боеспособными единицами, и теперь Рутгерда — одна из лучших тайных оперативниц Тайной канцелярии, котенок Корнеля. А Иргерда — вообще живая богиня тейпа Белоголовых, жена двоих наследников тагана, мать будущих наследников одного из самых влиятельных тейпов Степи… Дочери оказались достойными славы и чести своего отца.
И Рути ни при каком раскладе не пойдет на уступки. Даже если этого требует император. Потому что есть вещи, которыми женщины не поступаются.
Вот только Волк не мелет языком просто так, что бы по этому поводу ни думали окружающие.
Он до конца не понимает своих умений, рассказать было некому…
Но сейчас, глядя на чуть грустную Рути, ясно видит, что однажды ее беготне придет конец.
Его названый брат умеет подбирать ключик к любой двери и быть убедительным.
А если не получится, то другие братья помогут…
Не зря же кровь мешали и клятвами обменивались?
Время не властно над ними.
Время вообще ни над чем серьезным не властно.
