— Русские свиньи…
— Свиньи?
— Грязные славянские животные. И что им здесь нужно, интересно?
Затем смерил сидящего рядом парня взглядом. Презрительно цыкнул слюной сквозь зубы и отвернулся. Незаметно для себя Александр задремал. Спуск длился почти десять больших стандартов. Проснулся от толчка и предупредительной сирены. Прибыли! Подхватил сумку, затем меч, который сжимал в руке даже во сне и заспешил к выходу. На этот раз открылась круглая дверь в борту, и через мгновение юноша стоял под лучами родного солнца, жадно вдыхая насыщенный ароматами воздух. После стерильной атмосферы корабля и лифта хотелось чихнуть, но он легко подавил позыв и двинулся прочь от места прибытия, высматривая сквозь марево силовой стены, ограждающей посадочную площадку, свободный глайдер. Такси нашлось почти сразу. Не так много людей на Фаати позволяло себе наёмный транспорт. Обычно — собственные ноги. Так что предложение значительно превышало спрос… Ещё несколько томительно долгих стандартов, и брусок машины замер у высокого каменного забора, полностью закрывающего дворик. Юноша рассчитался с водителем, затем коснулся сенсора. Послышалось мяуканье. Через мгновение кованая стальная дверь распахнулась и перед ним появилась незнакомая женщина в траурной алой накидке. Увидев парнишку, ахнула и схватилась за свой платок, туго затянутый у горла, потом спросила:
— Ты — Александр, сын Иуры?
Парень, внутренне холодея, кивнул головой в знак согласия. Женщина сделал шаг назад, склонилась в поклоне:
— Я Саузи ан Джирайя. Ваша соседка. Прости, сынок. Твою маму похоронили вчера…
Александр долго стоял у простой каменной стелы, в которую была вмурована голография матери. Здесь она улыбалась… Прости, мама. Я — опоздал… Но я вернулся с честью. Теперь твой сын — мастер-ааг… Чуть помедлив, опустился на колени, коснулся вытянутыми ладонями погребального камня, по обычаю предков. Закрыл глаза, вознося посвящение к Богам. Наконец молитва «Прощание аага» закончилась. Медленно поднялся с колен, открыл глаза. Поклонился на три стороны. Затем взял горсть земли возле камня, положил в крошечную ладанку, повесил на грудь. Что же, пора выполнить завещание матери. То, что она успела надиктовать перед своей смертью. Никто не знал, что у неё — «солнечная лихорадка», жуткая, но редкая болезнь, от которой нет спасения. И не существует лекарства…
— Я прошу тебя, сын мой, лишь об одном — поезжай на Терру. Не занимайся нашим ремеслом. Умоляю. Тебя ждёт другая судьба. Поступи в военное училище. Получи подданство. И — живи. Как обычный человек, как верноподданный Князя. Не надо идти моей дорогой. Слишком дорого она обходится…
Парень закинул за спину сумку. Последняя воля матери — святыня. Раз она не хочет, чтобы он пошёл по пути наёмного убийцы, так тому и быть. Он станет офицером Терранского Княжества… Ещё раз бросил взгляд на стелу с голографией, парящей в воздухе, двинулся по ведущей с кладбища дороге в порт. Его больше ничто не держало на Фаати. Дом был продан. Родственников и близких он никого не знал. Мать всегда жила одна, не упоминая ни об отце, ни о ком другом. Единственная память о ней — необычного вида прямой меч с голубыми камнями в рукоятке. И пара голографий в наручном Т-комме. Воздух разорвал гром взлетающего корабля. Тот ввинчивался в бездонное небо, оставляя за собой белый след работающих ускорителей. Кривая усмешка появилась на лице юноши. Новый мир. Новая жизнь. И больше — ничего…
Огромный челнок, превышающий размерами стандартные боевые корабли других государств, оказался внутри не менее впечатляюще, чем снаружи. Роскошные, но строгие помещения. Большие коридоры, мощные гравикомпенсаторы, не позволяющие испытывать неудобств пассажирам при старте и посадке. Чуть слышный гул двигателей. Никаких перегрузок. По сравнению с теми лоханками, на которых он летал раньше — впечатляло. Наконец орбиттер ошвартовался с кораблём. И Александр вновь открыл рот от изумления — такого он не ожидал. Пусть он летел всего лишь третьим классом, поскольку деньги стоило экономить, но даже здесь комфорт предоставляемых помещений превосходил всё, что юноша видел раньше. «Неплохо они живут у себя на Терре…» Подумал парень, забрасывая сумку в отсек под широкой койкой и вытягиваясь в удивительно комфортной постели. Незаметно сон смежил веки, и даже старт он не почувствовал. Впрочем, немудрено. Комфорт и удобства на пассажирских лайнерах Княжества были превосходны…
— Прибывших пассажиров просим пройти таможенный контроль в четвертом секторе.
Александр закинул вновь верную сумку на плечо и послушно двинулся в сияющий желтизной коридор, над которым горела цифра четыре. Пристроился в конец небольшой очереди, которая, впрочем, продвигалась очень быстро. Несколько стандартов, и вот он уже стоит перед высоким военным в простой синей форме.
— Ваши документы? Сумку, пожалуйста, на стол.
Парень поставил свои вещи на указанное место, аккуратно положил свёрток с мечом. Затем вытащил свой индентификатор, протянул таможеннику:
— Прошу.
Тот провёл сканером по поверхности карточки, бросил пронизывающий физически взгляд на парня.
— С какой целью прибыли в Княжество?
— Согласно завещанию моей матери — на учёбу.
— Сочувствую, парень. Что же — тебе на ярус «Три Б». Там получишь разрешение, подданство, и направление. Проходи.
Юноша потянулся за сумкой, но тут таможенник негромко произнёс:
— Не забудь только, что размахивать мечом на улице у нас нельзя. Если появится такое желание — просто вызови на поединок. Имеешь право.
Александр кивнул головой, подхватил сумку и меч, зашагал в указанном направлении…
На указанном добросердечным таможенником месте было полно народу. Поначалу юноша удивился, откуда столько людей, но потом, когда дошла его очередь до приёма, понял, что корабли в Порт прибывают чуть ли не ежестандартно. Поэтому в хвосты очередей непрерывно добавлялись новые желающие получить гражданство и работу. Наконец парень предстал перед сидящим за столом человеком в обычном строгом костюме. Тот вскинул на него серьёзные глаза, затем провёл сканером по личной карточке.
— Итак, Александр маун Ко. Сирота. Восемнадцать стандартных лет. С какой целью прибыли на Терру?
— Желаю получить подданство и стать военным.
— Ого!
Клерк чуть присвистнул удивлённо. Затем повторил:
— Значит, военным? И с чего бы такое желание?
— Мать велела.
На этот раз не только глаза, но и лицо человека за столом стали серьёзными:
— Последняя воля? А, ты ведь с Фаати… Ясно.
